100 великих приключений - Непомнящий Николай Николаевич - Страница 114

• Предыдущая
• 114/139
• Следующая

После успеха на Ньюфаундленде Робертс вернулся в Карибское море. Ему везде сопутствовала удача. Подобно «Летучему голландцу», он неожиданно появлялся в самых разных местах и именно там, где его меньше всего ожидали. Встреча с ним не обещала ничего хорошего. Так, в октябре 1720 года Робертс захватил и ограбил 16 французских, английских и голландских судов.

Робертс поражал своей любезностью и изысканными манерами. Перед боем он облачался в роскошный камзол и штаны из дорогой камчатой ткани и надевал фетровую шляпу, на которой красовалось огромное красное перо. На груди пирата на массивной золотой цепи висел большой крест, украшенный алмазами. Любитель театральных эффектов, Робертс, захватив какой-нибудь портовый городок, в парадной форме, торжественно, под звуки трубы и бой барабана с развевающимся пиратским флагом ступал на берег. Подобно полководцу, он ждал, когда местные власти вручат ему ключи от завоёванного города.

Губернаторы Мартиники и Барбадоса вызывали особую ненависть Робертса своими неоднократными попытками поймать его. По-видимому, он считал эти попытки личным оскорблением, так как изобрёл даже собственный флаг, на котором изобразил самого себя, стоящим на двух черепах. Под каждым черепом была надпись: под одним — ГГБ (Голова Губернатора Барбадоса), под другим — ГГМ (Голова Губернатора Мартиники). Но что-то помешало Робертсу добраться до своих врагов.

Он оставил Вест-Индию и ушёл к берегам Западной Африки. В середине 1721 года он достиг устья Сенегала. Два сторожевых французских корабля приняли судно Робертса за торговое и сами пошли ему навстречу. Когда же Робертс поднял «Весёлого Роджера», французы так перепугались, что сдались без боя. Робертс милостиво разрешил экипажам сойти на берег, суда же забрал себе.

С двумя этими новыми кораблями Робертс пошёл к побережью Сьерра-Леоне. Он знал, что где-то там крейсировали два 50-пушечных корабля британских военно-морских сил — «Ласточка» и «Веймут», посланные для охраны африканского побережья от пиратов, но не придал этому большого значения. В конце января 1722 года корабли Робертса встали на якорь у мыса Лопес. Здесь 5 февраля 1722 года их и настигла «Ласточка»…

Ничего не подозревавший Робертс спокойно завтракал в своей каюте, и приближавшийся одинокий корабль не вызвал у него никаких подозрений. Но когда Робертс увидел развевающийся над ним британский флаг, реакция его была молниеносной. Пираты подняли якорь и начали ставить паруса. Тем временем «Ласточка» подошла на расстояние пушечного выстрела и дала залп всем бортом.

Робертс навзничь упал на палубу. Думая, что он ранен, пираты перевернули своего капитана на спину. Выше воротника роскошного камзола, на голове, зияла ужасная рана: Робертс был мёртв.

Лишившись предводителя, пираты сдались на милость победителя. Из 162 взятых в плен 52 нашли смерть на виселице. Сам «великий пират Робертс», согласно завещанию, был похоронен на дне океана у берегов Западной Африки. С его смертью завершилась эпоха золотого века пиратства.

Ребята подобрались — один к одному. Каждый — человечище, глыба.

Александр Турчанинов — камер-лакей императрицы Анны Иоанновны. За участие в заговоре против Елизаветы в 1742 году «урезан» язык и вырваны ноздри.

Асаф Батурин — подпоручик Ширванского пехотного полка. Впрочем, именовал себя «полковником артиллерии». Биография богатейшая: разжалование, ссылка в Сибирь, помилование, арест за участие в бунте: летом 1749 года, во время пребывания Елизаветы в Москве, задумал с помощью солдат и восставших мастеровых арестовать императрицу, убить ненавистного фаворита Разумовского и возвести на престол Петра Фёдоровича — Петра III. Три года «крепкого содержания» и пыток в тюрьме, потом ещё 16 лет — в Шлиссельбургской крепости. Не угомонился — в 1768 году написал дерзкое письмо Екатерине II. За что и отправился в кандалах на Камчатку…

Лейб-гвардии Измайловского полка поручик Пётр Хрущов. «Человек отличного ума и с большими познаниями». На Камчатку попал за то, что «изблевал оскорбление величества» и «старался других привлечь к возмущению». Приговорён к четвертованию, но потом помилован, «публично ошельмован» и сослан в Большерецкий острог на вечное житьё.

Ещё один гвардии поручик — Василий Панов. «Из очень хорошей фамилии, с большими талантами и особенной пылкостью ума, но увлечённый порывами необузданных страстей». Из-за этих «необузданных страстей» и загремел на Камчатку — уж очень раздражала его императрица-немка вкупе со своими бесконечно меняющимися фаворитами…

Ипполит Степанов, отставной ротмистр, помещик Верейского уезда Московской губернии. Депутат созванной в 1767 году «Комиссии о сочинении Уложения». Избрание депутатом воспринял всерьёз, протестовал против екатерининского «Наказа» и резко обошёлся со всесильным фаворитом графом Григорием Орловым. Арест, суд, тюрьма, ссылка…

Верховодил всеми 30-летний полковник барон Мауриций Август Бенёвский (иначе — Мориц Беньовский), выходец из венгерского аристократического рода. Впрочем, сам себя он охотно называл поляком, и ещё охотнее — генералом. Ловкий, энергичный и смелый, он был одним из тех талантливых искателей приключений, каких немало повидала Европа XVIII столетия. С четырнадцати лет — солдат. В 1756 году сражался с пруссаками при Любовице, год спустя — под Прагой, затем под Домштадтом. Пока воевал, умер отец, и имение, которое юный барон должен был по праву унаследовать, захватили его проворные зятья. По-солдатски прямой и решительный, Бенёвский вышвырнул их из имения. Те поехали в Вену, добились заступничества императрицы Марии-Терезии. Барону пришлось бежать за границу…

Вообще-то он всегда хотел побывать в Индии. Его влекло море. Бенёвский побывал во многих портах Европы, в Гамбурге учился навигации. Скоро он взойдёт на борт корабля и отправится к далёким берегам… Но в 1768 году из Польши неожиданно приходит письмо: влиятельные польские аристократы создали в Баре конфедерацию для борьбы с королевской властью и вмешательством царской России в польские дела и, высоко оценивая боевой опыт барона, предлагают ему вступить в их ряды. Барон долго не раздумывает…

Он командует кавалерийским отрядом, геройски сражается в первых рядах. В одном из сражений израненный Бенёвский попадает в плен. Его везут в Киев, оттуда в Казань. С пленным полковником русские обращаются хорошо, он принят в лучших домах, но не такой Бенёвский человек, чтобы коротать свой век в ссылке. Его незаурядный ум требует действия. Впоследствии он напишет в мемуарах, что его деятельность в Казани сводилась к тому, чтобы добиться для татар и прочего нерусского населения «тех свобод и гарантий, которыми пользуются иные народы». Словом, барон начинает готовить восстание.

В ночь на 7 ноября 1769 года за Бенёвским пришли. Барон бежал через чёрный ход, и вместе со своим другом, шведским майором Винбландом, они бросились вон из города. Их поймали только в Петербурге. Потом были Петропавловская крепость, этап по «Владимирке», бескрайние просторы Сибири, и, наконец, Камчатка, Большерецкий острог…

И вот они все вместе — что ни человек, то легенда. «Критическая масса» явно превышена, вот-вот рванёт. Большерецкие узники не намерены сидеть сложа руки. Бенёвский сходится с Хрущовым. Долгие вечера они проводят, обсуждая план дерзкого побега. Эх, добыть бы корабль! «Вдвоём уйти немыслимо, — говорит Хрущов. — Чем больше нас сможет выбраться отсюда, тем вернее удастся побег».

• Предыдущая
• 114/139
• Следующая