Крепость стрелка Шарпа - Корнуэлл Бернард - Страница 49
- Предыдущая
- 49/80
- Следующая
– Возьми. Мы уходим. Прямо сейчас, так что поторопись.
Девушка послушно кивнула и, даже не потрудившись взять с собой хоть что-то из личных вещей, последовала за ним в переднюю комнату, где за столом еще сидел мертвый Сажит. Расписки пропитались кровью. Увидев эту картину, Клер всхлипнула.
– Вообще-то его я убивать не собирался, – объяснил Шарп, – но потом понял, что оставляю живого свидетеля. Пришлось прирезать. – Он посмотрел ей в глаза и увидел страх. – Я тебе доверяю, милая. Мы с тобой заодно, потому как мы одного поля ягоды. Пойдем. Пора выбираться отсюда.
Шарп уже забрал у Сажита три камня и теперь положил их в мешочек с золотом. Потом вышел на крыльцо, где стоял на страже Ахмед. Выстрел, похоже, никого не привлек, но задерживаться все же было неразумно.
– У меня есть немного золота, – сказал Шарп.
– Золото!
– Это ты знаешь, паршивец, да? – усмехнулся Шарп и, взяв Клер за руку, повел ее в темноту.
Где-то залаяла и тут же умолкла собака. Где-то заржала лошадь. И снова все стихло.
Глава седьмая
Желая испытать взятую со склада Ману Баппу охотничью винтовку, Додд по чистой случайности выбрал именно тот день, когда британцы вышли к верхнему эскарпу. Устроившись за камнями на вершине скалы, он увидел группу сипаев, выравнивавших последние ярды дороги. В отличие от мушкета винтовка имела удобный прицел, и Додд, прикинув, определил расстояние до цели в двести ярдов. В качестве цели он выбрал сапера в синем мундире, руководившего работой сипаев. Налетевший с юга порыв ветра поднял в небо пару канюков. Додд подождал, пока ветер уляжется, и спустил курок.
Отдача получилась неожиданно сильная, и приклад больно врезался в плечо. Дым помешал оценить результат выстрела сразу, но когда очередной порыв ветра унес облачко на север, полковник увидел, что сапер стоит, согнувшись. Он уже решил было, что попал, но тут наклонившийся к земле инженер поднял треуголку. Сбила ли ее пуля или треуголка свалилась от резкого движения, Додд определить не мог. Человек в синем мундире отряхнул головной убор и повернулся туда, откуда последовал выстрел и где еще рассеивался дымок.
Додд спрятался за камнями и перезарядил винтовку. Дело оказалось нелегкое. В отличие опять же от мушкета винтовка – оружие нарезное, а не гладкоствольное. Прорезанные в дуле спиральные бороздки заставляли пулю вращаться, что значительно увеличивало точность стрельбы. С другой стороны, те же самые бороздки мешали забивать пулю. Для уменьшения сопротивления Додд завернул ее в промасленный кусочек кожи, вставил в дуло и, пыхтя от напряжения, прогнал шомполом на всю длину. Один из сопровождавших полковника в этой прогулке маратхов что-то крикнул и вытянул руку. Высунувшись из-за камня, Додд увидел поднимающуюся по склону роту пехотинцев-сипаев. Первые из них уже достигли плато и направлялись к нему. Он насыпал пороху, устроился поудобнее на импровизированной стрелковой позиции и решил дождаться, пока ветер стихнет совсем, чтобы в полной мере оценить точность и дальнобойность оружия. На этот раз в прицел попал офицер-индиец, маленькие круглые очки которого отсвечивали на солнце. Ветер не утихал, и Додд слегка сдвинул дуло в наветренную сторону и спустил курок.
Отдача опять получилась сильная. Дым еще не успел рассеяться, а Додд уже подбежал к лошади и вскочил в седло. Он закинул винтовку за спину, развернул коня и увидел, что красномундирный офицер лежит на земле, а над ним склонились двое солдат. Полковник усмехнулся. С двухсот шагов!
Вслед устремившимся к Гавилгуру маратхам нестройно затрещали мушкеты. Пули щелкали о камни или со свистом проносились высоко над головами, но никто из всадников не пострадал. Проскакав полмили, Додд остановился, спешился и перезарядил винтовку. Кавалеристы-сипаи еще поднимались по дороге к последнему повороту, ведя коней в поводу. Додд осмотрелся, нашел удобное место за обломком скалы и стал ждать, пока солдаты выйдут наверх и окажутся на виду.
Прицел полковник оставил тот же, на двести ярдов. Расстояние было большое даже для винтовки, но если он сможет поразить врага с двух сотен ярдов, то с сотни и меньше будет убивать наверняка.
– Сахиб! – окликнул его командир эскорта, с беспокойством следивший за сипаями, которые уже поднялись наверх и усаживались в седла.
– Минуту! – Додд выбрал цель, еще одного офицера, и подождал, пока противник окажется на мушке. Ветер ослаб, но вдруг снова набрал силу, пронесся по кручам и швырнул пыль в лицо. Додд зажмурился. По лицу струился пот. Сипаи перешли на рысь и вытащили сабли. Сталь блеснула на солнце. Один из всадников держал в руке знамя на коротком древке. Двигались они нестройной цепью, петляя между камнями и кустиками. Лошади явно устали после долгого подъема по крутому склону и шли, низко опустив головы.
Офицер придержал коня, дожидаясь отставших. Ветер затих. Додд потянул за спусковой крючок и поморщился от боли.
– Сахиб!
– Уходим, – отозвался полковник и легко вскочил в седло.
Оглянувшись, он увидел скачущую без всадника лошадь и десяток быстро приближающихся охваченных жаждой мести сипаев. Додд рассмеялся, повесил на плечо винтовку и, легко шевельнув шпорами, поскакал за своим эскортом. За спиной у него офицеры подгоняли сипаев, но погони полковник не боялся – усталые кони преследователей не могли соревноваться в скорости со свежими скакунами маратхов.
До Внешнего форта было рукой подать. Десятки людей толпились на стенах, наблюдая за приближением неприятеля, и их приветственные крики навели Додда на мысль. Он бросил винтовку командиру эскорта.
– Возьми! И возвращайтесь в крепость!
В следующий момент полковник развернулся навстречу противнику и обнажил саблю. Это было прекрасное оружие: к изготовленному в Европе клинку индийские мастера приделали золотую рукоять в форме слоновьей головы. Командир эскорта, в обязанности которого входило защищать полковника, хотел остаться, но Додд настоял, чтобы он вернулся в Гавилгур.
– Я догоню вас через пять минут.
Оглянувшись еще раз на стены и убедившись, что зрителей хватает, Додд ждал неприятеля. Кавалеристы приближались, затем, достигнув узкого перешейка, сбавили ход. Если бы они продолжили преследование, полковник бы просто развернулся и легко ушел от погони, но сипаи удержали взмыленных лошадей и остановились, наблюдая за ним с расстояния сотни шагов. Они знали, что он хочет, но на всякий случай Додд отсалютовал саблей, подтверждая вызов. Индиец-хавилдар двинулся было вперед, но его остановил молодой прапорщик-англичанин.
Англичанин вытащил саблю. Треуголку он где-то потерял, и ветер шевелил длинные, слипшиеся от пота и пыли волосы. На нем был черный с красным мундир, а его высокий гнедой казался белым от выступившей на боках пены. Четко отсалютовав противнику, прапорщик медленно двинулся вперед. Додд шевельнул шпорами. Сближались медленно. Наконец англичанин перешел на рысь, потом добавил еще. Полковник ждал до последней секунды, когда прапорщик, приподнявшись на стременах, приготовился нанести разящий удар.
Додд дернул поводья, и лошадь рванулась влево. Он снова потянул вправо и развернулся – сабля рассекла воздух в паре дюймов от его головы, но полковник даже не потрудился парировать выпад. Пришпорив коня, он последовал за прапорщиком, который только начал поворачиваться и едва успел подставить клинок. Додд ударил с плеча и почувствовал, что пробил защиту. Он снова натянул поводья. Теперь оба развернулись одновременно. Сталь врезалась в сталь. Додд был выше, но прапорщик, которому едва ли исполнилось восемнадцать, имел преимущество в силе. Клинок полковника лишь разрезал ткань мундира. Англичанин скрипнул зубами и ответил уколом. Додд отбил. И еще раз. Лезвия столкнулись, сила против силы. Полковник попытался оттолкнуть юнца. Не получилось.
– Вы ведь Додд, верно? – процедил прапорщик.
– Вы не ошиблись, юноша. Хотите получить семьсот гиней?
– Предатель.
Додд пнул лошадь противника, и та дернулась вперед. Англичанин попытался отмахнуться, но потерял равновесие. Они были слишком близко друг к другу, чтобы драться по-настоящему. Так близко, что каждый чувствовал дыхание врага. От прапорщика воняло табаком. Будь лошади обучены, как полагается, они разошлись бы, но пока обе жались одна к другой, и всадники могли только толкаться. Додд первым рискнул пришпорить свою. От сильного удара конь прыгнул. В какой-то момент англичанин очутился позади, и полковник уже ожидал удара в спину, но прапорщик промедлил, упустив верный шанс. Додд же свой терять не стал. Развернувшись, он оказался с незащищенной стороны и ударил сбоку с поворотом. Клинок рассек прапорщику горло. Англичанин еще только поднимал руку, чтобы защититься, когда хлынула кровь. Юноша захрипел. Его конь, не чувствуя поводьев, остановился. Додд развернулся, подъехал ближе и еще раз резанул врага по шее. Прапорщик задергался, как крыса в челюстях терьера. Мундир его потемнел от крови.
- Предыдущая
- 49/80
- Следующая
