Чёрная фата - Корнилова Наталья Геннадьевна - Страница 19

• Предыдущая
• 19/30
• Следующая

– И это все? – удивилась Ольга.

– Нет, это только начало другой, самой главной истории, – пояснил дед. – Потом случилась Великая Октябрьская революция, Федор Орехов сбежал с каторги, стал революционером, вернулся в родную деревню и рассказал людям всю правду, чтобы они его простили за смертоубийство. Он сказал, что Наталья тогда зачем-то призналась ему в пьяном порыве, что самолично убила Василису около проруби, чтобы его, Федора, на которого давно засматривалась, заполучить. Улучила момент, когда та за водой пойдёт и людей вокруг не будет, и прикончила девку. Старуха, несмотря на свой возраст и худобу, очень сильной была, не каждый мужик с ней мог справиться. Убила она Василису и на волков все свалила – только звери могли так человека изуродовать. Федор как услышал это, сам не свой стал, рассудок у него помутился, он схватил топор и на Наталью. Та убегать кинулась, кричать начала, да только за музыкой никто её не услышал. Догнал он её и зарубил насмерть. Тут уж люди не выдержали, поднялись всей деревней и пошли усадьбу громить, чтобы за Василису, которую все любили, отомстить. Сожгли все дотла, один фундамент остался. Хотели и часовню заодно спалить, но в бога тогда ещё верили и убоялись супротив него выступить. Забили двери и окна досками и имя Коробейниковой на веки вечные прокляли. Потом в деревне странные вещи стали происходить: у каждого, кто имя Натальи вслух произносил, дома ни с того ни с сего загорались. Говорили, что это Наталья так наказывала всех за сожжённую усадьбу, и люди вообще зареклись её имя произносить. А после Великой Отечественной здесь уже никто и не помнил, что жила такая помещица. Её имя было предано забвению и навсегда похоронено в памяти людской. Только ещё до войны над этими развалинами иногда по ночам старушечий плач слышали и думали, что это душа Натальи все никак не успокоится из-за своей несостоявшейся свадьбы. Потом, перед самой уже войной, Федор опять в деревне объявился и зачем-то целую ночь здесь провёл. Что делал – никто не знает. После этого плач прекратился, Федор на войну ушёл и там погиб – сгорел заживо.

– Какой ужас, – пробормотала Ольга, со страхом посмотрев на развалины. – Так вы считаете, что её неприкаянная душа все ещё витает где-то здесь?

– Не туда смотришь, дочка, – усмехнулся старик и кивнул на часовню. – Вот здесь она поселилась. С тех пор как Федор с ней поговорил тогда ночью, она в часовню свою перебралась, чтобы людей, наверное, не пугать.

– Откуда вам это известно? – спросил Миронин.

– А вы лучше спросите у тех, кто часовню реставрировал, – хитро прищурился дед. – Они тут, почитай, каждую неделю сменялись: одни сбегут – другие появятся, потом снова круговерть. Наталья им тут такого жару давала, не приведи господь Раз десять леса строительные им поджигала, один маляр чуть насмерть не расшибся, другой едва живьём не сгорел, когда ацетон на себя опрокинул, – много чего тут происходило, словом они, бедняги, не ведали, что это за часовня, и сунулись сюда реставрировать, потревожив покой старухи Коробейниковой. Но довели дело до конца, честь им и хвала, даже иконки повесили, но все священники наотрез отказываются здесь службы проводить – говорят, нечистый дух в часовне поселился.

– И что же, никто его отсюда изгнать не может? – удивился Игорь. – Жалко, такая красивая часовня зря пропадает.

– Да кому это нужно? – дед махнул рукой. – Церквей сейчас много развелось, а эта к тому же в таком отдалении стоит. Больше мороки, чем пользы Правда, недавно ради интереса приезжал тут один святой отец из Москвы, ходил вокруг да около, внутри что-то делал, закрывшись, потом вышел и заявил, что дух, живущий в часовне, покидать её не желает, поскольку у него за все прегрешения только одна дорога – в ад, а он туда не хочет и просит, чтобы его в покое оставили. С тем и уехал.

– А местное начальство в курсе? – полюбопытствовал Игорь.

– Наверное, – пожал плечами дед. – Об этом давно слухи ходят. Но никто, кроме меня, не знает, чей это дух и как он здесь появился. А я никому, кроме вас, не рассказывал.

– Тогда почему они нас не предупредили, что здесь привидение живёт? – возмутилась Ольга.

– А зачем? Вы же, наверное, за деньги сюда напросились? Кто ж нынче от денег-то откажется. А то, что привидение – так это не докажешь, в суд на него не подашь, а так хоть какая-то прибыль будет от часовни, на которую столько денег зря угрохали.

– Между прочим, – сухо проговорил следователь, – из-за этого вашего привидения сегодня ночью погибли два человека – Шутишь, поди? – недоверчиво склонил голову дед.

– Какие там шутки. Я капитан милиции, расследую это дело, потому сюда и приехал.

– Значит, никак не угомонится старуха, продолжает свои чёрные дела творить. – Он удручённо покачал головой. – Нужно её как-то остановить, проклятую.

– Вот вы говорили, что дома в деревне загорались, – перебил его капитан. – Скажите, а выглядело это естественно?

– Кабы естественно, – наставительно проговорил дед, – то люди бы пожары с именем Коробейниковой не связывали. Все выглядело так, словно дома были порохом начинены – вспыхивали в один момент и сгорали дотла, часто вместе с хозяевами.

– А вы не боитесь её имя произносить? – спросила Ольга, испуганно косясь на часовню. – Она ведь, наверное, сейчас внутри находится и все слышит.

– Мне уже все равно. – На глазах деда вдруг выступили слезы. – Я скоро и сам помру, без всякой помощи А вот вам поостеречься нужно.

– Как вы думаете, зачем она на фотографии появилась? – спросил Игорь, думая о своём.

– Кто ж её знает. Увидела вашего друга, вспомнила про Федора и решила, видать, свадьбу свою до конца доиграть, платье невесты ещё раз примерить.

– Ну и пусть бы примеряла, но зачем людей убивать, которые ей ничего плохого не сделали? – спросила Ольга.

– Это мне неведомо, дочка Может, они имя её вслух произнесли – всякое могло случиться.

– Как бы они его произнесли, если понятия о нем не имели? – усмехнулся Игорь. – Вы первый, кто нам его назвал.

– Олег, – задумчиво произнесла Ольга.

– Что – Олег? – не понял Миронин.

– Олег мог узнать имя – он же ясновидящий, – пояснила она.

– А Костя тогда при чем? – спросил Игорь.

– Все правильно, – сказал следователь. – Костина супруга сказала, что Олег звонил им незадолго до пожара. Видимо, тогда же и назвал Константину имя. Других объяснений я не вижу.

– А других и не ищи, милок, – сказал дед. – Потому как нету этому никакого научного объяснения. Нечисть – она и есть нечисть. Только вы теперь поостерегитесь – имя её не называйте, а то накажет.

– Зачем же вы нам его сказали?! – всплеснула руками Ольга.

– Вы же сами просили.

– Но мы же ничего не знали! – с горечью воскликнул Игорь и грозно добавил:

– Учти, старик, если моя квартира сгорит – я к тебе жить перееду.

– А что, я не против, вдвоём веселее будет, – сказал он и вдруг помрачнел, взглянув на фотографию – Сдаётся мне, что она что-то нехорошее замыслила, а этими смертями вас только от главного отвлекает.

– Нельзя ли пояснее, – попросил следователь, напрягшись.

– Нельзя, – отрезал дед и начал, кряхтя, подниматься. – Одно скажу: неспроста она на этой фотографии вместо невесты стоит, ой неспроста Невеста-то жива-здорова?

– Пока да, тьфу, тьфу, – Игорь постучал костяшками пальцев по палке опирающегося на неё старика. – А что может с ней случиться?

– Я вам что, пророк Моисей? – усмехнулся дед. – Сердце мне подсказывает, что старуха Коробейникова ещё много чего натворит, пока её не остановят и в ад не отправят, где ей самое место.

Все остальные тоже встали, отряхиваясь.

– Можно мне фотографию на память взять? – спросил старик – Берите, у нас ещё есть, – легкомысленно бросил Игорь.

– С ума сошёл? – накинулась на него Ольга. – Дедушка ведь тоже пострадать может!

– Не бойся за меня, дочка, я ж это имя давно знал, однако жив до сих пор. А так хоть смотреть буду, молодость свою вспоминать.

• Предыдущая
• 19/30
• Следующая