Наследник Магнитной горы - Волынская Илона - Страница 30
- Предыдущая
- 30/65
- Следующая
А вот не выйдет! Не дождетесь! Даже если клан больше не считает его своим, он – Хакмар из Магнитной горы! Он – черный кузнец! Он так просто не сдастся! Он не станет помирать чудной смертью среди чудов! Он найдет Великого Черного Шамана… или погибнет, пытаясь его отыскать.
С трудом, преодолевая боль, он нагнулся за лежащим у его изголовья мечом и прицепил ножны к ремню.
– Я… пожалуй, пойду, бабушка Чикыш, – задыхаясь от нахлынувшей слабости, пробормотал он и, пошатываясь, шагнул к порогу.
– Вы, чужие, вечно куда-то идете, – осуждающе покачала головой шаманка. – Ну и то сказать, с чудами тебе жить не годится. Ты только погоди, я сейчас Юксю с Косто позову…
Юкся ворвался в пещерку и с выражением жадного нетерпения на лице ринулся к лежащим на шкурах «боевым молотам». Заплясал от восторга, оглаживая то один, то другой, выбрал самый здоровый и, гордо закинув его на плечо, двинулся впереди Хакмара.
– Прощайте, бабушка Чикыш, – оглядываясь на пороге, тихо сказал мальчишка. – Спасибо вам… за все.
Но старуха даже не оглянулась вслед, и мальчишка понял, что он уже благополучно вылетел у старой чудки из головы, превратившись в такое же давнее воспоминание, как Сочень или сам Донгар Кайгал. Занавес упал за его спиной, отрезая крохотную пещерку с еще более крохотной старой шаманкой, склонившейся над маленьким очагом.
Косто принялась теребить его за рукав, не давая возможности погрузиться в грустные размышления.
– А ты насовсем уходишь или только так, погулять? А когда вернешься, подарочек Косто принесешь?
– Наверное, насовсем, – благоразумно оставляя без ответа второй вопрос, промямлил Хакмар. – Жалко, не познакомился я с твоим мужем – памом над всеми чудами…
– Ой, ну ты и глупый чужой! – Косто захохотала так, что даже идти не могла, повисла у Хакмара на руке. – Правильно Чикыш говорила – ничего ты не знаешь! Юкся – мой муж, пам над всеми чудами!
– Юкся? – Хакмар удивленно поглядел на вышагивающего перед ним мохнатого чуда. Как-то он об этом и не подумал! Может, не стоило столько каменных молотков делать – вдруг пам Юкся какую чудацкую войну затеет? А что, папаша у него воинственный был, Юкся сам рассказывал. – Юкся, насчет убивательных палок, которых я наделал… Ты их никому не давай – это мой тебе подарок!
Чуд энергично закивал кудлатой головой:
– Юкся никому не даст, Юкся сам-один всеми палками размахивать будет! На то он и пам!
Ну и хорошо – из самого-одного Юкси войны не получится, даже маленькой, успокоился Хакмар.
Они уже вышли за границу селения, миновали примыкающую к нему большую гулкую и совершенно пустую пещеру и перебрались в следующую, на дне которой журчал крохотный ручеек. Юкся остановился.
– У Юкси для тебя тоже есть подарок! – Он запустил руку в шерсть и подозрительно огляделся по сторонам, будто боясь, что их подслушают. Поманил Хакмара когтистым пальцем, заставляя нагнутся, и свистящим гулким шепотом, слышным, наверное, на другой стороне горы, прошипел: – Юкся соврал шаманке!
– Ой! – громко испуганно охнула Косто, прикрывая лапками рот.
Юкся смущенно покивал, морда у него стала виноватой – аж шерстинки вокруг рта дрожали.
– Голубая ведьма не просто так в маленького Юксю Огнем кинула, – еще тише сказал он, тыча в давно обожженный бок. – А потому что черный кузнец Юксе подарочек дал. В пещеру забежал, Юксю увидел – и в лапы сует! На, говорит, сбереги! А следом за ним ведьма ворвалась – и в Юксю Огнем! Наверное, подарочек отнять хотела, – насупился Юкся. – А это вовсе не ей дали, это Юксе дали!
Косто сочувственно вздохнула и погладила мужа по шерсти.
– Хорошо, кузнец за Юксю вступился – нож выхватил и в ведьму кинул. Прямо в горло попал! Ведьма – брык! И сразу ушла – не ногами, а насовсем. А когда остальные ведьмы прибежали – ногами, – Юкся уже далеко был. Шаманке Юкся не сказал, – снова зашептал чуд. – Там на уголке бубен нарисованный – выходит, это для шаманов. Вдруг бы Чикыш забрала, а это Юксе дали!
Косто закивала, полностью одобряя такую позицию.
– А тебе Юкся отдаст! – щедрым жестом раскрывая висящий на шее мешочек, сказал Юкся. – Шаманка говорит, ты тому Черному вроде как родич… Да Юкся все равно не знает, для чего эта штука.
Он покопался в мешочке и вытащил наружу тоненький берестяной свиток! На наружном уголке и впрямь была выжжена похожая на бубен метка, указывающая, что этот свиток относится к делам шаманским, – именно так были помечены немногие свитки, которыми в горе пользовался их белый шаман. Хакмар отлично помнил, как пузан лазал в один такой каждый раз, когда в клане готовился к перековке новый кузнец.
Этот свиток принадлежал шаманам, и именно этот свиток черный кузнец так хотел спрятать от ведьм, что даже чуду отдал! Это могло быть только… Только… Дрожащими пальцами Хакмар отогнул край. Старинными буквами – с кучей лишних завитушек – там было выписано название:
«Как закалялась сталь».
Дальше свиток развернуть не удавалось, он будто склеился, но Хакмару и этого хватило. Хакмар стиснул свиток в кулаке, как самое большое сокровище. Да это и было для него сокровищем – надеждой на спасение!
– Спасибо тебе, Юкся, – срывающимся голосом сказал мальчишка. – Ты даже не представляешь, что ты для меня сделал!
– Ну, раз чужой подарочком довольный, мы с Косто пошли, – и оба чуда решительно повернулись к Хакмару спиной, собираясь уходить.
– Погодите… – окликнул их Хакмар. – А разве вы не проводите меня до выхода из горы? Я же не знаю дороги!
Косто и Юкся дружно глянули через плечо и одарили Хакмара «специальным чудским взглядом для глупых чужих».
– Не-е! – дружно протянули они, и Юкся добавил, явно снисходя до непонятливости чужого: – Сочня так-то вот провожал один чуд – и где он теперь?
– Но… – мальчишка совершенно растерялся. – Но ведь мы же вернули кошке глаза! Она больше не появится! Наверное… – слегка неуверенно предположил он.
– Но чуды-то этого не знают, – с истинно памовой рассудительностью покачал головой Юкся. – Хочешь, поживи пока с нами – если кошка и впрямь не появится, тогда проводим.
– Да я до тех пор от одной вашей еды помру! – разъяренный Хакмар шагнул к чудам, намереваясь сгрести обоих в охапку и отпустить только на выходе из горы.
Две пары круглых глаз пристально уставились на него исподлобья. Хакмар почувствовал в руках и ногах странную тяжесть – онемение расползалось, стремительно захватывая власть над телом. Он больше не видел ни пещеры, ни ручейка – только четыре круглых темных блюдца, сверкающих, как шахтные лампы в темноте. В голове у него полыхнуло…
Хакмар замер в оцепенении, неспособный двинуться. Чудов рядом не было. Он снова попался!
«Эрлик!» – мысленно выругался мальчишка – губы у него не двигались.
– Взывать к Эрлику здесь – бессмысленно, – сказал звучный и насмешливый женский голос. Кажется, прямо у него в голове сказал.
Хакмар попытался покрутить головой – не вышло. Тогда он принялся напряженно прислушиваться. Вокруг стояла полная тишина, нарушаемая только тихим шелестом ручейка. Понятно, не иначе как от «чудских поглядушек» у него в голове теперь еще и голоса слышатся. Ну, конечно, при чудском малом росте и, скажем так, «ба-альшом-пребольшом» уме должно же быть что-то, что помогало мохнатым малышам выжить в мире высоких и сильных чужих.
Глубокое понимание чудацких проблем мальчишку не утешило. И что теперь делать? Как все горцы, Хакмар умел ориентироваться в пещерах – и, как все горцы, отлично знал, как легко в них заблудиться. Искать пещеру с забытым мешком и потерянной картой? Или как только к телу вернется способность двигаться – идти обратно в селение и уговаривать чудов, чтоб вывели? Не о том он сейчас думает! Насчет выхода беспокоиться рано, главное, чтоб, пока он ни рукой, ни ногой двинуть не может – какая-нибудь тварь, вроде той кошки, его не сожрала!
Кошка появилась из-за скалы и грациозным неспешным шагом двинулась к неспособному даже пошевелиться мальчишке. Ее живые глаза цвета изумруда насмешливо мерцали. Хакмар мог поклясться, что хвостатая бестия сейчас во всех подробностях припоминает, сколько раз и чем он ее колотил!
- Предыдущая
- 30/65
- Следующая
