Повелительница грозы - Кащеев Кирилл - Страница 54

• Предыдущая
• 54/84
• Следующая

«Близнецы» растерянно вскинули глаза на пристально изучающую их ведьму – и тут же потупились, лишь бы не смотреть в мерцающие колдовской зеленью глаза.

Дядька Мыкола, Еруслан и даже связанный Федька вопросительно уставились на них, ожидая ответа.

– А с чего ты взяла, видьмочка, що воны про щось здогадуються? – разглядывая «близнецов», словно те были экспонатами в музее, с глубоким научным интересом спросил дядька Мыкола.

Ирка пожала плечами – она и сама толком не знала, откуда. Просто физиономии у молчаливых «близнецов» стали уж очень выразительные.

– Разве не видно? – кивая на них, выпалила Ирка. – Я с ними последнее время часто общаюсь – то посуду моем, то картошку чистим… Между прочим, они единственные люди, кто мне помогает!

Выражение лиц у «близнецов» стало, мягко говоря, странным. Будто Ирка им не комплимент сказала, а в лучшем бабкином стиле с размаху сковородкой по головам прошлась. Сзади звучно поперхнулся Вук.

– Что? – переспросила Ирка, недоуменно уставившись на богатырей. Все четверо старательно смотрели в разные стороны, словно ни за что на свете не хотели встретиться с Иркой взглядом. И без того унылая физиономия дядьки Мыколы вытянулась еще больше, фуражка сдвинулась на затылок, выдавая крайнюю степень растерянности. Щеки Вука раздулись, как два шара, словно он изо всех сил старался не захохотать, а Федька и Еруслан выглядели так, точно Ирка грязно выругалась.

– Что? – повторила она.

– Я тебе вчера предлагал помочь! – влез Богдан.

– Ключевое слово – предлагал, – в пустоту сообщила Танька.

Точно ужаленный, Богдан повернулся к ней и тихим, но оттого не менее грозным тоном поинтересовался:

– У тебя ко мне какие-то претензии?

– Ну что ты! – с ласковостью, ядовитой, как все медяницы, вместе взятые, пропела Танька. – Какие у меня… – тон подразумевал «у меня, такой клевой и потрясающей» – к тебе… – явно имелось в виду «такому козлу» – …могут быть претензии?

– Ну если у тебя… – на этот раз голосом играл уже Богдан – это «у тебя» звучало откровенным ругательством, – …ко мне… – «оскорбленному до глубины души», – претензий нет… Так и помалкивай! – приподнимаясь над табуретом, гаркнул он.

– Я буду говорить когда хочу, что хочу и где хочу! И кому хочу! – тоже вскакивая, гневно выпалила Танька. – А если тебе что-то не нравится… – Она на миг остановилась. В глазах ее мелькнуло отчаяние, похоже, она понимала, что сейчас, вот прямо сейчас надо остановиться или будет совсем худо, но ярость и боль туманили голову, сносили прочь все тормоза. – Не нравится – иди к своей новой подружке! Мотай отсюда! – уже в истерике взвизгнула Танька. – И не суйся больше к нам – ни ко мне, ни к Ирке!

– Тань… ты с дуба рухнула? – очень тихо спросил Богдан. Но посмотрел на Ирку – словно требуя, чтобы она вмешалась.

Ирка растерялась напрочь. Вскочила и замерла молча! Ну вот что говорить, когда твои лучшие друзья ссорятся? Да еще насмерть, изо всех сил стараясь сделать больно другому… и себе. Растерялась – и упустила момент.

– Действительно… почему бы мне не пойти… – процедил Богдан и дальше открытым текстом сообщил куда. Поднялся, резко отпихнув табуретку, какое-то время смотрел на Таньку – повернулся и вышел.

– Вот-вот! – дрожащим то ли от ярости, то ли от слез голосом крикнула ему вслед Танька. – Там тебе самое место… – Она явно хотела прибавить что-то еще…

Иркина ладонь запечатала ей рот.

– Кое в чем он таки прав, – глядя в бешеные Танькины глаза, процедила Ирка. – Ты, подруга, похоже, и впрямь с дуба рухнула!

Ну да – теперь-то слова нашлись, только немножко поздно!

– Богдан! Богдан, стой! – Ирка кинулась за ним, выскочила на крыльцо. Никого!

Она сбежала вниз, огляделась… Цепочка следов по свежевыпавшему снегу уводила прочь от дорожки. Медленно и осторожно, словно нехотя, Ирка дошла до угла дома, выглянула…

Богдан стоял перед дверью Дининой пристройки. Постучать уже успел, поскольку дверь практически сразу распахнулась – и золотые волосы Дины засияли в слабеньком зимнем рассвете.

– Богдан! Ой, как хорошо, что ты пришел! Ой, ты же гость! Тебя же надо накормить? Ой, а у меня совсем ничего нет, даже чаю, и нагреть не на чем! Но ты заходи, я сейчас что-нибудь придумаю!

– Я уже все придумал, – тоном взрослого, разговаривающего с ребенком, сказал Богдан. – Одевайся и пойдем куда-нибудь… в кафе, наверное…

– В кафе-е? Я в кафе никогда не была! – радостно подпрыгнула Дина, и тут же ее темные бровки страдальчески сдвинулись. – А в кафе ведь нарядные ходят?

– Да какая разница! – отмахнулся Богдан.

– Это тебе нет разницы, потому что ты мужчина. А я – девушка, для меня разница есть, – наставительно сказала Дина.

«Ну конечно, если она в каждой второй фразе напоминает Богдану, что он мужчина, неудивительно, что он за ней хвостом бегает!» – подумала Ирка.

Но Богдан как-то совершенно не возгордился, наоборот, стоял понурый, нахохлившийся, огорченный и злой одновременно и, кажется, даже не особенно слушал, что щебетала Дина. Только искоса на окна кухни поглядывал, точно проверял – не смотрит ли кто.

– …у меня теперь есть джинсы, и блузка… и даже лифчик! – провозгласила Дина. – Только туфли плохие и куртка, это все обязательно надо купить, деньги у меня есть, а вот где магазины, я не знаю, хотела, чтоб Ирочка со мной пошла, но она, по-моему, не очень расположена…

Надо же, а Ирка думала, что Дина ничего не понимает и не замечает!

– Тогда идем в «Мост-Сити-Центр», – мгновенно разрешил все проблемы Богдан – оказывается, он все-таки слушал Дину. – Это большой торговый комплекс возле моста через Днепр, там куча разных магазинов, и кафе тоже есть.

– «Мост-Сити-Центр», – распевно, будто стихи, протянула Дина, – я сейчас! Сейчас! Ты подожди, Богдан! Я быстро! – И только дверь хлопнула.

– Куда ж я денусь, – тоскливо пробормотал Богдан в закрытую створку, а сам снова покосился на окно кухни.

– Ревнуешь? – не оглядываясь, спросила Ирка.

– Еще не хватало! – испугался тот, кто уже давненько сопел у нее за спиной, – и прозвучало это настолько искренне, что Ирка обернулась и удивленно уставилась на Еруслана.

– А чего тогда подслушиваешь? – резонно поинтересовалась она.

– Не подслушиваю я! – досадливо мотнул головой Змиуланыч. – Я… совсем за другим делом! Вы не могли бы, Ирина Симуран… то есть Ирина… Не могли бы, пока наши друзьям там… А мы с вами тут, – он вздохнул, точно в прорубь прыгать собирался, и выпалил: – Не могли бы вы меня поцеловать?!

– Чего? – Ирка чуть не поскользнулась на снегу, пришлось ухватиться за крыльцо. – Ты что, не нацеловался еще?

– В том-то и дело! – выдохнул Еруслан и провел ладонью по губам, будто стирая грязь. – Уж так мне Дина нравилась – фигурка, личико, волосы золотые… А вчера, представляете, сама меня поцеловала! Сама!

– Ну и хорошо, – рассеянно кивнула Ирка.

Рядом захрустел снег, из-за дома вышли мрачный Богдан и веселая Дина. Богдан протопал не глядя, как мимо столба. Дина рассиялась при виде них, попыталась остановиться, но спутник дернул ее за руку и поволок прочь. Она послушно пошла, только все время оглядывалась с извиняющейся улыбкой, пока оба не скрылись за калиткой.

Ирка вздохнула вслед: нет, лезть к Богдану сейчас – последнее дело, он себя так накрутил, что все назло сделает, может, даже у Таньки на глазах к Дине целоваться полезет.

– Да где ж хорошо-то! Где хорошо! – жарко забормотал у Ирки над ухом Змиуланыч. – Девушка меня целует, а мне неловко как-то… будто девчонку целую, а это не девчонка вовсе, а, скажем… ее бабушка! – И расстроенный Змиуланыч сплюнул в снег. – Вот я и прошу вас, Ирина, поцелуйте меня, пожалуйста! Чтоб я точно знал – это со мной что-то не так… или с ней?

– Ну, Ирина Симурановна, ну, пожалуйста… – ныл Еруслан, понимая, что еще минута, и они вернутся в кухню, а там, при всем честном народе, включая непосредственное начальство, приставать к Ирке с поцелуями будет не совсем уместно.

• Предыдущая
• 54/84
• Следующая