Колдовской апрель - Хенкс Мэрил - Страница 4

— А работаете вы тоже вместе?

— Нет. Джолли работает в основном дома, а я наоборот. Я организую всякие конференции и саммиты. Как правило, научные.

— Звучит впечатляюще. И каковы ваши успехи?

— Да вроде бы неплохо…

Стальной взгляд стал цепким и испытующим.

— А какие нужны навыки для подобной работы?

— Честно говоря, никаких специальных навыков и знаний не требуется.

— Хорошо, тогда что требуется персонально вам и от вас?

— Иметь представление о темах конференции, заранее все обустроить, решать вопросы с гостиницами, транспортом и прочим, уметь разговаривать с людьми… пожалуй, все. Да, желательно знать иностранные языки…

— И вы их знаете?

— Да.

— Продолжайте, это интересно.

— Да, собственно… Вообще-то это довольно трудная работа. Надо, чтобы все остались довольны.

— Уверен, это у вас получается. И где же вы проводите эти конференции?

— Везде. Токио, Сидней, Париж, Квебек, Атланта, Лондон…

— Значит, много путешествуете?

— Порядочно.

— И встречаетесь с самыми разными людьми?

Джина никак не могла понять, к чему он клонит, и это ее смущало.

— Сказать по правде, если все идет нормально, то я могу и вообще ни с кем не встречаться. Это в каком-то смысле показатель моей хорошей работы.

— И этот показатель…

— Довольно высок.

Неожиданно он отвел глаза и с жаром произнес:

— Простите меня. Пожалуйста, простите! Я извел вас вопросами, а вам, скорее всего, не хочется на них отвечать. Светит солнце, у вас отпуск…

Джина лихорадочно перебирала собственные ощущения. Больше всего они походили… на сексуальное возбуждение, если она правильно запомнила…

Неужели целых три года, со дня смерти Стивена, она ничего не чувствовала, ни о чем не мечтала…

— Джина, а как вы собираетесь провести остаток этого дня в Шварцвальде?

— Даже не знаю… Посмотреть все, что успею.

— Одна?

— Ну… да…

— Дело в том, что я уже закончил все свои дела, совершенно свободен и тоже один, вот и подумал… Может быть, нам провести это время вместе… Хотите? Я бы показал вам Старый город…

Он напряженно ждал ее ответа, а она не менее напряженно этот ответ обдумывала. Сердце билось, как будто она пробежала не меньше мили по жаре, мысли стремительно проносились в голове.

Он привлекателен, он почти неотразим, он немного пугает ее своей властной силой, он привлекает ее… да хоть бы и тем, что так похож на Стивена, хотя этого не может быть, ей просто кажется. А вообще-то он может быть опасен. Эй, Джина, будь осторожнее…

— Очень любезно с вашей стороны. Я буду очень рада.

Рикардо просиял и улыбнулся ей такой искренней и чарующей улыбкой, что все ее соображения насчет опасности тут же исчезли.

— Что ж, тогда пошли?

Он оставил на столе несколько монет, и они вместе вышли на площадь, причем рука Рикардо лежала на талии Джины.

Она с удивлением прислушивалась к тому, как реагировало на это прикосновение ее собственное тело. Стивен… Она очень любила его, но они выросли вместе, он привык о ней заботиться, и его ласка была иной, почти братской, спокойной и нежной. В объятиях Стивена она стала женщиной, и это не принесло ей ни потрясения, ни удивления — так и должно было быть. Их со Стивеном жизнь была размеренной и полностью предопределенной, до того самого дня, когда страшное столкновение лоб в лоб со встречной машиной унесло жизнь Стивена и сломало жизнь его молодой жены…

Так вот, прикосновение Рикардо было иным. Оно будило в ней страсть, огонь и желание. Это пугало… и манило.

— Начнем с истории этого прекрасного и опасного городка…

— Почему опасного?

— Между прочим, почти во всех сказках мира встречается Темный Лес, в котором бродят Серые Волки, Злые Тролли, Ведьмы, Великаны и прочая нечисть…

— Ну и что?

— А то, что Шварцвальд в переводе и означает "Темный Лес".

— Ух… Не знала и не задумывалась. Это очень интересно, только… Слушайте… Рикко… раз мы будем гулять весь день, я, пожалуй, переоденусь.

— И я тоже. Где вы остановились?

— В Кронен-Отеле.

— Я тоже, надо же! А номер? У меня — 54… Джина не верила своим ушам.

— У меня — 59!

Они ненадолго зашли в отель, а потом гуляли по городу весь день, смеялись, болтали, и с каждой минутой на душе у Джины становилось все легче и легче. Рикко оказался прекрасным собеседником, остроумным и эрудированным.

Устав, они садились в открытый экипаж, и серые лошадки покорно цокали копытами по сказочной мостовой Старого города.

Усталые, довольные и запыленные Джина и Рикко стояли в холле отеля. Они договорились поужинать вместе и теперь расходились по номерам переодеваться.

— Сколько тебе потребуется? Полчаса? Час? Джина задумалась. За платьем надо было идти к машине, доставать чемоданы…

— Полчаса хватит.

— Отлично! Значит, через полчаса я стучу к тебе в дверь.

Рикко неожиданно замолчал, медленно провел пальцем по щеке Джины, а потом склонился к ее губам, изумленно и жадно приоткрывшимся навстречу.

Поцелуй был нежным и долгим, так что ноги Джины успели превратиться в желе, а кровь — в жидкий огонь. Потом Рикардо Хоук отпустил ее и быстро ушел к себе в номер, а Джина шагнула на ослабевших ногах в свой номер, совершенно не заметив того, что дверь почему-то оказалась незапертой.

Некоторое время она просто стояла на месте, прижимая пальцы к губам и вспоминая вкус поцелуя. Потом усилием воли заставила себя начать готовиться к встрече. Для этого требовались ключи от машины.

Джина, нахмурясь, смотрела на столик у двери, где — она совершенно точно это помнила — оставляла связку ключей утром. Потом она обвела взглядом комнату — и увидела то, что искала, на тумбочке около кровати.

Неужели она ошиблась? Или кто-то из горничных переложил ключи?

Ладно, неважно. Главное, что они на месте. Да и машина не ее, а взята напрокат, так что вряд ли кто-то мог на нее покуситься. Впрочем, не мешало бы все же проверить документы и деньги!

Джина, слегка похолодев, бросилась искать сумку с документами. Все оказалось на месте, в том числе и маленькая шкатулка, доставшаяся Джине от бабушки. В ней она хранила свои немногочисленные, но дорогие сердцу драгоценности.

Джина открыла шкатулку. На первый взгляд все было на месте. Нитка жемчуга — подарок Стивена на свадьбу, бабушкина брошь с маленькими бриллиантиками и кораллом, ключи от дома Джона Тернера в Венеции.

Со вздохом облегчения Джина закрыла шкатулку. Теперь можно было отправляться на подземную стоянку.

Лифт спустил ее прямо в подвал, и Джина уверенно направилась к своему голубому "шевроле". Вставила ключ в скважину на багажнике. Нажала.

Замок не открывался.

Это могло означать только одно: одна из передних дверей не была заперта. Так оно и было, но Джина точно помнила, что запирала обе дверцы. Кажется…

Наконец она открыла багажник, уже готовясь увидеть, что чемодана на месте нет, но он был там, совершенно целехонький и нетронутый, такой, каким она его и оставила…

Не совсем такой.

Он закрывался двумя молниями. Джина всегда доводила их до середины и плотно прижимала друг к другу, но теперь между двумя молниями был небольшой зазор и оттуда торчал кусочек материи. Было похоже, что кто-то закрывал чемодан в большой спешке.

Джина тщетно боролась с охватившей ее тревогой. Она открыла чемодан и подозрительно уставилась на содержимое, прекрасно ей известное. Все было на месте, но оборка ночной сорочки застряла в молнии.

Могла ли сделать это сама Джина, собираясь в спешке?

Ответ положительный. Но только при условии спешки, а вот ее-то как раз и не было.

Однако единственное рациональное объяснение, как ни крути, это неаккуратность самой Джины.

Что-то больно много неаккуратностей! Ключи не на своем месте, незапертая машина, застрявшая в молнии ночнушка… Все это могло бы случиться, но ведь Джина точно помнила, что этого не было.