В поисках Аляски - Грин Джон - Страница 26

• Предыдущая
• 26/51
• Следующая

— Не знаю, — ответила Лара.

И тут послышались шаги, бормотание, хруст веток. Такуми мигом похватал спальники и спрятал их за тюками сена. Потом мы выбежали через черный ход и залегли в высокую траву. Он нас выследил,подумал я. Мы облажались.

Но потом я различил голос Полковника, слышно было хорошо, и он явно злился.

— Потому что список подозреваемых сокращается до двадцати трех! Почему ты не могла сделать все по плану? Блин, где все?

Мы вернулись в сарай, чувствуя себя слегка глупо из-за того, что так их напугались. Полковник сел на тюк сена, оперся локтями о колени, свесил голову и прижал ладони ко лбу. Он думал.

— Ну, нас, в любом случае, еще не поймали. Ладно, для начала, — сказал он, не глядя на нас, — скажите мне, что во всем остальном сбоев не было. Лара?

— Да. Все хорошо.

— Побольше подробностей можно?

— Я все сделала, как ты напи-исал. Я подождала, спрятавши-ись за домом Орла, когда он броси-ится за Майлзом и Такуми, а потом побежала позади общаг. Забралась в окно к Кеви-ину. Добави-ила что надо в гель и конди-ици-ионер, потом то же самое повтори-ила в комнатах Джеффа и-и Лонгвелла.

— Что надо? — переспросил я.

— Неразведенная профессиональная синяя краска для волос номер пять, — объяснила Аляска. — Купила на деньги, которые с тебя за сигареты получила. Если нанести на мокрые волосы, не смоется еще несколько месяцев.

— То есть мы покрасим их в синий цвет?

— Ну, формально. — Полковник до сих пор говорил, глядя в пол. — Они сами покрасятся в синий. Но мы, конечно, сильно упростили им эту задачу. Что вы с Такуми справились, я вижу — вы здесь, мы здесь, значит, вы все сделали как надо. И хорошие новости: родителям трех засранцев, дерзнувших нам насолить, мы отправили отчет об их успеваемости. Точнее, о том, что они отстают по трем предметам.

— Ого. А плохи-ие? — поинтересовалась Лара.

— Ай, да хватит, — ответила Аляска. — Другие новости тожехорошие: когда Полковнику что-то послышалось и он убежал в лес, я позаботилась о том, чтобы родителям остальных двадцативыходников тоже пришли эти отчеты. Я их все распечатала, разложила по школьным конвертам и опустила их в почтовый ящик. — Она повернулась к Полковнику: — Ты намного раньше меня улетел. Наш маленький Полковник насмерть перепутался, что его отчислят.

Полковник встал, сделавшись выше остальных, ведь мы все сидели.

— Ничего это не хорошие новости! Этого мы не планировали! И это означает, что целых двадцать три человека автоматом исключаются из списка подозреваемых. Двадцать три врага, которые смогут нас вычислить и рассказать!

— Если это произойдет, — сказала Аляска, — я все возьму на себя.

— Ага. — Полковник вздохнул. — Как в случае с Полом и Марьей. Ты скажешь, что ты шныряла по лесу, взрывая петарды, и одновременно взламывала Сеть и рассылала поддельные отчеты об успеваемости? Орел на это, конечно, купится.

— Расслабься, приятель, — вступился Такуми. — Во-первых, нас не поймают. Во-вторых, если и поймают, я скажу, что мы с ней были заодно. Тебе же важнее остаться.

Полковник молча кивнул. Спорить с этим смысла не было: если его выпрут отсюда, в другой хорошей школе он стипендию не получит.

Понимая, что нет лучшего способа обрадовать Полковника, кроме как признать его гениальность, я спросил:

— А как ты в Сеть влез?

— Сначала забрался в окно кабинета доктора Хайда, запустил его комп и ввел пароль, — с улыбкой ответил он.

— Ты его угадал?

— Нет. Я во вторник зашел к нему и попросил распечатать мне список литературы, которую рекомендуется прочесть. И подсмотрел: J3ckyInhyd3.

— Блин, — сказал Такуми. — Так бы и я мог.

— Ну да, но тогда бы тебе не удалось побегать в своей суперсекси шапочке, — со смехом ответил Полковник.

Такуми снял повязку и убрал в рюкзак.

— Кевин взбесится, когда посинеет, — сказал я.

— Так я тоже взбесилась, когда моя библиотека промокла. Кевин — просто кукла надувная, — ответила Аляска. — Если в кого из нас ткнуть иголкой, у нас кровь потечет. А его ткнуть — он лопнет.

— Это верно, — согласился Такуми. — Он придурок. Он же ведь убить тебя мог.

— Да, наверное, — подтвердил и я.

— Тут таких полно. — Аляска все еще кипела. — Понимаешь? Сраных кукол из богатеньких семей.

Но даже если Кевин и пытался меня убить и все такое, я не думаю, что его стоило ненавидеть. Ненависть к одноклассникам отнимает очень много сил, я давно это дело бросил. Я воспринимал наш прикол лишь как ответ на их предыдущую выходку, как прекрасную возможность, как выразился Полковник, учинить небольшой беспредел. Но Аляска, похоже, относилась к этому иначе, для нее это было чем-то большим.

Я хотел расспросить ее об этом, но она легла, скрывшись за тюками сена. Аляска все сказала, а раз так, ждать от нее чего-то еще смысла не было. Выманить ее удалось только через два часа, когда Полковник открыл вино. Мы передавали бутылку по кругу, пока у меня в животе не возникло кисловатое теплое чувство.

Вообще я бы хотел, чтобы выпивка мне нравилась больше (а Аляска — наоборот). Но в тот вечер я был рад даже напиться, особенно когда тепло из живота разлилось по всему телу. Мне не нравилось тупеть или терять контроль над собой, но нравилось, что все становилось легче (смеяться, плакать, ссать на виду у друзей). Зачем мы пили? Я — просто для забавы, особенно потому, что мы и так уже рисковали исключением. Постоянная угроза изгнания из Калвер-Крика делала все незаконные удовольствия более кайфовыми, и мне это нравилось. А сама вероятность исключения, конечно, не нравилась.

НА СЛЕДУЮЩЕЕ УТРО я проснулся рано, губы пересохли, изо рта шел пар. Такуми взял с собой переносную горелку, и Полковник склонился над ней — он грел воду для растворимого кофе. Солнце светило ярко, но холод все равно не отступал, я сел рядом с Полковником и начал мелкими глоточками пить кофе («Особенность растворимого кофе в том, что пахнет он хорошо, а на вкус как желчь», — сказал Полковник), потом по очереди проснулись Такуми, Лара и Аляска, и мы целый день скрывались, хотя и очень шумели. В общем, сидели громко, не как мышки.

После обеда Такуми решил, что нам надо посоревноваться в фристайле.

— Толстячок, ты начинаешь, — заявил он. — А ты, Полковник Катастрофа, будешь задавать нам ритм.

— Дружище, я не умею рэп читать, — взмолился я.

— Ничего страшного. Полковник ритм тоже задавать не умеет. Ты попробуй просто, наговори чего-нибудь, а потом мне эстафету передашь.

Полковник сложил ладони рупором у рта и начал издавать страннейшие звуки, больше было похоже на пердеж, чем на басы, а я… м-м-м… начал читать свой рэп.

— Э-э-э, мы сидим в сарае, солнце садится на горизонте, в детстве в «Бургер Кинг» я ходил в короне, блин, у меня не стихи, а говнище, пусть продолжает Такуми-дружище.

Такуми продолжил без пауз:

— Ох, Толстячок, приятель, не знаю, готов ли начать я, но я, как Эдвард Руки-ножницы, порву твою нежную кожицу, вчера я пил и икал и икал, ритм Полковника — полный провал, но когда я беру микрофон я слышу, что у девочек влет сносит крышу, я и за Японию, я и за Бирмингем, да, я желтокожий, но нет проблем, меня в детстве дразнили, но мне лично по фигу, как и телкам, чей я любовник.

Влезла и Аляска:

— Ах, ты опять наехал на женский пол, тебе бы в жопу вставить кол, ты уверен, что я и рэп читать не умею толком, но от моих слов просто бьет током, и если ты не прекратишь свой гон, ты сдохнешь, как античный Вавилон.

Такуми снова взял слово:

— Если моя рука соблазнит меня, я ее отсекаю, я от девчонок, как старики от подагры, страдаю, черт, как-то испортились мои стихи, Лара, прошу, помоги.

Лара говорила тихо и медленно, и с ритмом у нее было еще хуже, чем у меня.

— Меня зовут Лара, и-и я и-из Румынии, ой как трудно-то. Один раз я была в Албании. Я люблю ездить в маши-ине Аляски, но не очень хорошо говорю по-англи-ийски, я говорю так, как будто у меня горло боли-ит, зато сразу понятно, что я космополи-ит. Ох, не знаю, что сказать еще, пусть на этом будет уже все.

• Предыдущая
• 26/51
• Следующая