Крик из будущего - Контровский Владимир Ильич - Страница 18
- Предыдущая
- 18/58
- Следующая
– А как же вышло так, что мы стали Уцелевшими? – робко спрашивает кто-то.
– От Адского Пламени спаслись немногие. К тому же Проклятье продолжало убивать тех, кто не сгорел сразу. И штампы – они вышли из своих убежищ, чтобы добить живых. Мы, орты, – то есть наши предки – чуяли приближение беды и тоже готовились, хотя и не так основательно, как это удалось сделать Хозяевам. Восточные и юго-восточные орты – те, кому посчастливилось пересечь дышащие Проклятьем выжженные пустыни, – ушли в горы в центре Большого материка. Там когда-то существовал один из древнейших очагов знания.… А мы – мы укрылись здесь. На западных склонах этих гор тысячи лет назад обитали народы, знакомые с магией – здесь хорошее место.
И всё-таки, когда подошли к концу скудные запасы, мы были обречены – мёртвый Мир ничем уже не мог помочь своим неразумным детям. Нас спасли Внешние.
Посланцы явились сюда, в Катакомбы – тогда здесь было всего-то несколько пещер и галерей, – и наделили нас магией. Внешние оберегали нас несколько лет, а потом, когда мы уже могли пусть робко, но стоять на собственных ногах, они ушли – вернулиськ себе .
– Внешние – слуги Добра?
– Можно сказать и так, хотя на деле всё гораздо сложнее.
– Но если штампы – дети Зла, то почему тогда Внешние их всех не уничтожили? Или у Внешних не хватило на это сил?
Просто удивительно, какие философские вопросы могут задавать эти малыши…
– Пределы сил Внешних неведомы мудрейшим эрудитам племени гор. Однако есть великий Закон Равновесия, по которому многое неподвластно даже могущественнейшим сверхсуществам. Многое во Вселенной зависит только от воли и действий обычных Разумных – в том числе и нас, ортов. И мы должны бороться сами, не надеясь на всесильных, – иначе мы просто исчезнем без следа и памяти в волнах времени…
Когда урок закончился, и ростки отправились отдыхать, серьёзно и чинно благодаря ментора за полученные знания, один из них – тот самый, сообразительный, один из тех, кто задавал вопросы, – задержался. И старый орт понял, что мальчик хочет что-то спросить у него. Причём малыш подозревает, что может и не получить ответ на свой вопрос, и не хочет ставить ментора в неловкое положение перед другими ростками – ведь учитель должен знать всё. Поэтому-то и отстал – чтобы спросить наедине. Вот это чутьё – у семилетнего! Надо, надо присмотреться к нему повнимательнее…
– А эта Тварь, ментор, про которую ты нам рассказывал, она до сих пор жива? И если жива, то как её можно убить?
«Интересно… Его волнуют чисто практические аспекты. Его вопросы – это вопросы воина. А когда я рассказываю о борьбе идей, о законах Мироздания, о древних сгинувших народах, он явно скучает. Видно , как ослабляется и рассеивается его внимание. Этот малыш не прилежен – он своеобразен».
– Не знаю, росток, – честно ответил Призрак. – Внешние пытались её убить, но я не знаю, удалось им это или нет. Так что я не могу ответить ни на один из этих твоих вопросов.
И уже провожая глазами удаляющуюся маленькую фигурку, старый орт подумал: «Хок – так зовут этого шипа-колючку. Хорошее имя для мага-бойца… Да отметят тебя Внешние, сынок…».
…Он уже в Бездне? Странно…. Неужели в Бездне тоже есть каменные своды, и свет, и тепло, и ощущения? Там ведь Вечная Пустота…. Хотя кто знает, как там, за Гранью, на самом деле, – оттуда не возвращаются. А он хорошо помнит, как горела его плоть, как было больно, и как вокруг него таяли конструкции распадающегося летателя. А внизу была вода – голубая вода Рубежа…. Но он чувствует своё тело, чувствует – до кончиков пальцев ног! Значит, он жив?!
…Когда Хок снова пришёл в себя, то сразу, ещё не открывая глаз, понял, что рядом с ним есть ещё кто-то – понял присущим магам труднообъяснимым чутьём. И этот кто-то ждал, когда Хок придёт в себя, и тут же заметил, что сознание вернулось к воину – хотя тот даже не шевельнулся.
– Хватит, Хок. Ты уже здесь – я вижу . Вставай, не будем терять время.
Тело орта само выполнило приказ – едва ли не раньше, чем сознание отдало команду мышцам. Такому голосу нельзя не повиноваться – даже если не знать, что принадлежит он Отцу-Воеводе, Старшему, Вождю народа гор.
Хок приподнялся и сел на застланном мягкой тканью ложе, откинув теплое одеяло. Великая вещь магия – Настоящие и до Войны не знали таких материалов, как ирреальное полотно… Надо просто задать творимому предмету желаемые качества на основе уже известных, – не выходя за пределы реально возможного и не превышая уровень колдовских способностей занятого этим делом чародея – и вот результат. Правда, всё это – и плести заклятья, и создавать мыслеформы, и наполнять их Силой – надо уметь . И всего-то делов…
Тело слушалось. Оно было таким, как раньше – гибким, сильным и молодым. И сознание осталось тем же – ясным и звенящим, готовым чутко отозваться на малейшее движение мысли мага-бойца, орта по имени Хок. Значит, ему всё-таки удалось удержаться на самом краю Бездны…
Он остался среди живых. Он здесь, в небольшом гроте знакомых до мелочей Катакомб, а в шаге от его ложа на невысоком сидении – входит ли оно в интерьер, или сотворено мимоходом ? – сидит тот, которого никто из племени юго-восточных ортов (и никогда!) не зовёт по имени.
– Скажи спасибо Стражам Периметра – они сделали почти невозможное. Тебя вытащили предельным напряжением сил двух десятков магов, а потом пришлось ещё счищать с твоего тела догорающие клочья металлопластика, чтобы распад не захватил и твою плоть. Хотя по правде сказать, ты такого совсем не заслужил!
Хок молчал, пытаясь понять смысл сказанного. Слова Вождя тяжелы, как каменные глыбы, и обвинениями Старший попусту не разбрасывается. Но Хок всё-таки жив, значит…
– Это ещё ничего не значит! Мы спасали не столько тебя, сколько того штампа, что был на борту боевого аппарата, да и мёртвый эл представлял для нас интерес. А ты, Хок…
– Я виновен, Отец-Воевода? Но в чём?
– А ты считаешь себя невинным? Ты погубил всю свою семью! Воспользовался тем, что Стража латала Периметр после атаки и не заметила, как ты с горсткой таких же безумцев бросился через Реку! Они мертвы – почти все – и их вина уже вне суда племени гор, но ты – ты жив. На что ты надеялся, мальчишка, считающий себя великим воином-магом?
– Я заметил след , Старший. Муэт бросила Нить – значит, она ещё жива! Медлить было нельзя, и мы…
– Воин не должен поддаваться эмоциям, хотя они же могут придать ему сил. Цветы поистине бесценны, но безрассудство ещё никому и никогда не помогало взять верх над штампами – ты забыл об этом? Надо было только держать след!
– Но ведь её могли убить в любую секунду! Как же я мог ждать, когда моя жена…
– Если Муэт не умертвили сразу, значит, она нужна элам живой. Ты подумал об этом? – в глазах Отца-Воеводы что-то промелькнуло, и Хоку вдруг показалось – Вождь знает куда больше, чем известно ему, Хоку. – Что было дальше? Покажи – я не следил за вами.
– Мы шли по следу – до самых Развалин. Нить была чёткой, и я не терял её из виду. А ночью на северной окраине Развалин на нас напали штампы.
…Мёртвая земля вздыбилась, и из развороченной ямы полезло отливающее металлом суставчатое тело. Крот повернул круглую голову – посыпались комья глины и каменная крошка – и плюнул огнём, выглаживая воющим пламени всё вокруг. Заросли зверь-травы стёрло, обломок бетонной стены осел оплывающей от страшного жара кучей, а в ста шагах от первого бурильщика выполз второй механический червь…
– Кротов мы уничтожили, но…
…Сегменты червя лопались с металлическим звоном, разбрасывая по сторонам раскалённые осколки. Шарк покатился по земле, сбивая охватившее его пламя, а вот Кроу не успел. Два лучемёта перекрестили его ослепительными нитями – доспехи помогли штампам продержаться несколько секунд среди пышущих жаром обломков крота, – магическая защита хрустнула , и разрезанное натрое тело орта превратилось в изуродованное нечто. Кроу умер мгновенно.
- Предыдущая
- 18/58
- Следующая
