Кофе в постель (СИ) - Горовая Ольга Вадимовна - Страница 58

• Предыдущая
• 58/87
• Следующая

Возможно, Слава просто был пьянее, чем сам считал, и теперь ему чудилось в ее словах то, чего Ната не говорила, но он так отчаянно желал бы услышать?

Да какая женщина, после всего, что Слава наговорил вот в этом самом коридоре, смогла бы такое сказать?

Никакая.

Только она — его Ната. Он не знал никого честнее и смелее Наташи. Не знал никого, кто мог бы так открыто смотреть своим страхам в лицо.

И эти слова — они только подтвердили такое мнение.

Вот только… что он мог ей ответить?

Несмотря на дикое, голодное желание, которое Святослав испытывал в это мгновение, несмотря на все, что так хотелось произнести, Слава не мог согласиться. Он принял решение и должен был ему следовать, чтобы не причинить этой женщине еще большей боли.

Но… Святослав знал, сколько мужества требуется, что произнести то, что она сейчас сказала, и помнил, что чувствуешь, когда думаешь, будто самый дорогой человек отвергает тебя.

— Солнышко, не будет от этого ни черта хорошего…, - почти с ожесточением, сипло проговорил Слава ей в затылок.

Она сильнее сжала пальцы, так, что ногти впились в ладони, он видел.

— Что ж, видно на мою звезду, облачность влияет, — глухо констатировала Наташа, опустив руки. — Не везет мне, однако, — она попыталась криво улыбнуться, пусть и продолжала стоять спиной к Славе и, наклонив голову, отступила вбок, чтобы освободить ему проход. — Прости, что…

Святослав не дал ей договорить. Не позволил отстраниться. Не хотел. Не мог слышать опустошение в голосе любимой, будь он проклят!

С проклятием, которое пробормотал ей почти в самое ухо, Слава дернул Наташу на себя, не отпустив и на шаг, и уткнулся лицом в спину, там, где в основании шеи начиналась впадинка позвоночника. Его ладони, накрыв ее живот, заставили Наташу опять вернуться в исходное положение, до невозможного крепко прижав к собственному твердому, возбужденному и напряженному телу.

— Ты действительно считаешь, что я не хочу тебя? — вдруг, послав все к чертям, произнес он, каким-то, совершенно диким, требовательным голосом.

— Разве не в этом ты пытаешься меня убедить последний месяц? — с горьким смешком спросила Наташа, но не отстранилась, не попыталась снова высвободиться. — А я, как последняя дура, все еще на что-то надеюсь…

Он не мог такого слышать.

А потому, Слава сделал единственное, что пришло в его пьяную голову, и закрыл ей рот ладонью. Не придавливая, просто мешая такое о себе говорить.

— Никогда так не говори, — яростно возразил он, продолжая шептать у самого ее уха. — Не смей! — Святослав не смог удержаться и опять начал целовать ее шею и подбородок, так и удерживая руку на губах Наты. — И потом, — понимая, что совершает чертовски грандиозную ошибку, он все же не смог удержаться. — Я же не отказался…

Послав к бесу все правильное, что так долго не подпускало его к Нате, Святослав надавил ей на подбородок и, заставив Наташу изогнуться, впился в такие желанные губы поцелуем. Жадным, потому что соскучился по ней, голодным и диким, потому что не было сил сдерживаться. И немного жестким, потому, что до дрожи в своих, и так ненадежных ногах, боялся, что она сейчас просто пошлет его куда-нибудь подальше. И, что тяжелее всего было признать — будет совершенно права.

Но Наташа, как и обычно, опровергнув все его знание о мире, не только не оттолкнула Славу, а послушно выгнулась, позволяя целовать себя так, как ему вздумается.

А потом, извернувшись в его напряженных руках, обхватила шею Славы. И ответила на поцелуй с такой страстью, что он не удержался от еще одного то ли проклятия, то ли стона, крепче упершись плечом в дверь.

Она, вероятно, сходила с ума.

А может, уже давно являлась сумасшедшей.

Наташа не могла бы утверждать, что сейчас в состоянии уловить разницу между будущим, настоящим и прошедшим.

Все, что определяло ее реальность в этот миг — это руки, губы, тело Святослава, прижатое к ее телу.

Она заставила себя забыть о том, что он говорил месяц назад, о том, как стремился уйти сегодня — и постаралась довериться тому, что чувствовала.

В конце концов, Слава остался. И в том, что она возбуждает его — не могло возникнуть никаких сомнений, учитывая то, насколько напряженным был его пах, к которому Святослав прижимал бедра Наташи.

И потом, те слова, которые он говорил, то, как он целовал ее сегодня — все это опять возвращало ей веру.

Ну а то, что побороть упрямство этого мужчины будет непросто — разве Наташа не готовила себя к этому?

Она погладила его затылок, упиваясь тем, как от такого легкого и простого ее касания в теле Славы напрягается каждая мышца. А дыхание ее любимого мужчины — становится тяжелее и чаще.

Не отрываясь, не отстраняясь от его требовательного рта, который все это время целовал и мучил ее губы, Наташа спустилась ладонями на шею Славы и, погладив его плечи, потянула за узел галстука, в попытке его развязать. Ей до дрожи в руках хотелось, наконец-то, опять прикоснуться кожей к коже.

В этот же момент, одна его ладонь легла поверх ее пальцев, но вторая, так и удерживала затылок Наты, а пальцы Славы перебрали ее волосы.

— Осторожней, — сипло шепнул Святослав ей в губы. — Я очень дорожу этим узлом, — он потерся колючей щекой о скулу Наты, и опять вернулся ко рту, втянув в себя и дразняще прикусив ее верхнюю губку. — Мне его завязывала… любимая женщина, — почти неразличимо добавил он, новым поглощающим поцелуем, мешая ей хоть что-то ответить. В то же время его рука, отпустив ее пальцы, одним движением задрала майку пижамы. С хриплым, довольным вздохом Святослав обхватил грудь Наты ладонью.

«Это что было?! Признание в любви?!»

Наташа поняла, что ухватилась за его плечи дрожащими руками, не в силах хоть что-то сообразить. В голове шумело, а по телу, мешая пониманию, разливалась жаркая волна, от продолжающихся игр пальцев Славы с ее сосками.

Черт побери этого мужчину! Вот что с ним делать?!

— Я завяжу тебе новый, — голосом, который сама никогда бы не признала своим, прерывисто прошептала Наташа.

И уже не сдерживаясь, потянула за ленту его галстука.

Слава только немного отклонился, помогая ей снять аксессуар, а потом, пригнул голову ниже, накрыв губами ее сжавшийся, острый, чувствительный сосок, и втянул его в рот. Прошелся по тому языком в горячей и влажной ласке, заставив Наташу упереться затылком в дверь, чтобы еще полнее подставить свою грудь под его губы. И только после этого, резко поднял голову, потемневшими глазами глядя в ее лицо, совершенно не сопротивляясь тому, что Ната расстегивала его рубашку.

— Мне безумно нравится твой коридор, солнце, — Слава потер пальцами ее скулу, обвел контур припухших, приоткрытых губ. И смотрел так, будто готов был здесь же наброситься на нее. Она могла в это поверить. — Но, может, все-таки, вопреки традиции, доберемся до кровати?

Вообще-то, ей было все равно.

В этот момент Наташа согласилась бы заняться с ним сексом и на полу прихожей. Но даже в таком возбужденном угаре, она помнила о том, что Славе просто может быть не очень комфортно здесь и сейчас. А ей меньше всего хотелось, чтобы этого мужчину что-то отвлекало.

Потому, кивнув, она потянула его за собой по коридору, что, в общем-то, совершенно не мешало Святославу продолжать самозабвенно целовать ее затылок и шею. А так же, благополучно, избавлять Наташу от одежды, оставляя ту на полу по пути их продвижения.

Когда они добрались, все же, до ее спальни по темным комнатам, на Наташе остались только кружевные стринги. Славе удалось сохранить брюки и носки. Впрочем, с последними он тут же распрощался, воспользовавшись тем, что наклонился, вновь целуя грудь Наташи.

Потянувшись к ремню его брюк, она отступила вбок и… споткнулась. Только теперь, по-настоящему. А точнее, нога Наташи поехала на том самом плетенном вручную коврике, который ей настолько нравился, но безбожно скользил по лаку паркета.

С удивленным вздохом, она упала на кровать, уперевшись в матрас ладонями. И подняв голову, обернулась, немного потерянно глядя на Славу.

• Предыдущая
• 58/87
• Следующая