Выбери любимый жанр

Дело о похищенных младенцах - Константинов Андрей Дмитриевич - Страница 38

Изменить размер шрифта:

…Регистрация: Кирочная улица. Мужа — нет, детей — нет. Недавно — по штампу ОВИРа — получила заграничный паспорт.

Больше в сумочке ничего не было.

Я протянул ее Лернеру:

— Пусть пока полежит у тебя.

Миша брезгливо взял сумочку в руки и торопливо сунул ее в сейф.

— Шах, что нам делать?

— Нам? — переспросил я.

— Что мне делать?

— Не думать ни о чем до утра…

Ты не был таким! ~ перебил меня Лернер. — Это после взрыва «мерседеса» тебя так переклинило? Урод хренов!

— Миша! — рявкнул я. Меня вдруг замутило, показалось, что весь кабинет заполнил тошнотворный запах разогретого железа и горящей резины.

Лернера мой окрик не остановил:

— Чистюля! Рекламой он занимается! А я тут…

Я резко встал и наотмашь ударил Мишу по лицу. Он судорожно вскрикнул, схватился за щеку.

— Спасибо, — сказал он уже спокойнее.

— Утром мне нужно поговорить с Деревеневым. Ты можешь пригласить его сюда, скажем, за полчаса до завтрака?

— Хорошо. Сделаю.

Я поднялся. И уже в дверях (Осенило!) задал еще один вопрос:

— Сколько сейчас человек на курорте?

Миша вытащил из стола объемистую папку, что-то посчитал:

— Сорок восемь постояльцев и вместе со мной двадцать пять человек персонала.

— Спасибо. Утром увидимся.

Я знал, за что убили Иру.

Она сама мне сказала, за что ее могут убить. Наутро после того, как Деревенев пошленько хихикал над шуткой про утро.

Ей оставалось жить меньше суток.

***

— …Я хочу тебя, — прошептала мне Света.

Я подхватил Завгороднюю на руки и понес в наш номер.

У дверей нашего номера я замешкался: как открыть дверь и при этом не уронить женщину, которую держишь на руках? Ключ выскользнул из пальцев.

Света нетерпеливо заерзала у меня на руках, застонала.

— Извини, — пробормотал я, поставил ее на ноги. Торопливо отпер дверь.

Мы начали раздеваться уже на пороге. Света тянула меня за рубашку, выдергивая ее из джинсов. Мои руки скользили по ее блузке. Наши губы слились в долгом поцелуе. Мне удалось захлопнуть дверь.

Медленно, шаг за шагом, мы подбирались к кровати. Летели на пол вещи.

Света резко толкнула меня на постель, упала сверху.

Это была еще одна ночь. Безумная ночь в череде таких же. Не было только пейджера, который мог в любой момент прервать любовные утехи. Был выключен телефон.

***

Я спустился к завтраку один: все попытки разбудить Свету не принесли результата. Она только ворчала что-то непонятное и глубже зарывалась в одеяло.

Ира уже была за столиком. Она вежливо улыбнулась мне.

Мы поговорили о погоде. О «Красном озере». Ира допила кофе, поднялась. И уже проходя мимо, уронила передо мной клочок бумаги:

«Лодочный причал. 12:00».

Это попахивало дешевыми шпионскими страстями. Или — мексиканской мелодрамой. Записки, тайные свидания.

Я почувствовал на себе чей-то взгляд и обернулся. Мужчина примерно моего возраста за четыре столика от нашего пристально и не скрываясь меня разглядывал. По спине пробежал неприятный холодок. Так уже было.

Было.

Два… Нет, три года назад. В одном из кафе, куда я время от времени заходил перекусить в середине дня, меня почти так же разглядывал молодой парень бандитского вида: кожаная куртка, футболка, золотая цепочка, ботинки с модными носами.

А четыре часа спустя мой «мерседес» взлетел на воздух, когда под днище случайно залетел жесткий резиновый мячик, которым играли школьницы-первоклассницы во дворе. Потом уже один знакомый опер из главка рассказал мне, что таких совпадений — одно на миллион, и то — лет за тысячу.

Мячик замкнул контакты бомбы (100 граммов тротила), которую умельцы приспособили прямо под сиденьем водителя.

И вот сейчас все тот же холодок по спине.

Черт!

До полудня я коротал время сначала на веранде главного здания: прочитал свежие газеты, полистал журнальчики.

Потом сыграл пять или шесть партий в «американку» с отставным военным.

Первые я выиграл, а потом дал себя обыграть. Просто из интереса. Хотя вояка играл в бильярд безбожно плохо, и продуть ему было достаточно обидно.

Я не спеша двинулся по главной аллее между аккуратными коттеджами.

Аллея заканчивалась широкой лестницей, которая вела вниз, к озеру. Спустился к воде — теплая. Вполне можно купаться.

Лодочный сарай стоял метрах в двадцати от берега, в ивовой рощице. Правда, назвать это здание сараем можно было с большим трудом. Сарай — это что-то старенькое, обветшавшее, деревянное. А здесь был новенький дом, обшитый листами пластика. Внутри на стеллажах разместились лодки — байдарки и шлюпки. В углу я заметил три водных мотоцикла и канистры.

Ира уже ждала меня.

— Все — там. — Она показала на одну из ближайших лодок.

Я заглянул под сиденье: к нему был скотчем приклеен большой конверт из желтой бумаги. Конверт запечатан не был.

— Что это? — спросил я.

— Мой приговор.

Мне хотелось думать, что Ира шутит, но она и не думала этого делать.

— Обещай мне, что не будешь это смотреть. Просто сохрани. Пока мы здесь находимся.

— Ты мне доверяешь?

— Да. Тебе я доверяю. — Ира закурила, отказавшись от моей зажигалки. — Обещай мне, что не будешь смотреть конверт, если со мной ничего не случится.

— А кому еще ты доверяешь?

— Жоре Армавирскому и его брату…

— Не понял?

— Мы партнеры, — отрезала она.

Я понял, что нужно поменять тему:

— А что с тобой может случиться?

— Например, я упаду с лестницы и больше не встану. Или — захлебнусь в ванне. Хотя ванну я не принимаю уже года два, моюсь только под душем.

— Договорились. Вопрос можно?

— Попробуй.

— С кем встречается твой шеф?

— Какой?

— Деревенев — замглавы районной администрации?

— Он никогда и не был моим боссом. — Ира бросила окурок себе под ноги, вдавила его в пол. И сразу закурила новую сигарету. — Меня к нему перевели на время.

— Кто?

— Не поняла?

— Кто тебя на время перевел к Деревеневу?

— Старцев. Юрий Петрович Старцев.

— Вице-президент холдинга «Хоре»?

— Он самый… Неплохие познания для трудяги из рекламного бизнеса. Об этом человеке мало кто знает.

— А что, Старцев тоже здесь?

— Он приехал вчера вечером, незадолго до полуночи. Для него был зарезервирован четырехкомнатный коттедж.

— В одной комнате ему тесно?

— Он приехал не один. С ним еще человек семь-восемь.

— Что, серьезный разговор будет?

— Серьезный, — кивнула Ира.

— Ну ладно, пойдем? — спросил я.

— Ты не заберешь конверт с собой? — удивилась она.

— Здесь надежнее.

— А если кто-нибудь его найдет?

— Я же не сказал, что мы оставим конверт именно под сиденьем этой лодки. Мы его перепрячем.

Минут пятнадцать мы искали подходящее место. И в конце концов спрятали конверт в дальнем конце лодочного сарая, под крышей.

Из сарая мы вышли порознь. Уже в дверях-воротах я спросил:

— А почему ты не принимаешь ванну?

— После фильма «Касатки». Мне все время кажется, что сейчас такая тварь вынырнет и меня сожрет. — Ира робко улыбнулась. — Знаю, что это глупо, но…

Она направилась на небольшую пристань, а я повернул к лестнице и вернулся в главное здание. Света еще не проснулась. Поэтому до обеда я играл с отставным воякой. И на этот раз уже не проигрывал.

Я торопливо вышел из кабинета Лернера: мне нужно было побыть одному. Я выскочил на улицу, не сбавляя хода отбежал в лес и с размаху сел на землю.

Ирину убили. Она не упала с лестницы. Не захлебнулась в ванне. Ее застрелили. Наверное, она о таком даже не думала. Что искали у нее в номере? Выходит, что конверт. Будем считать, что за него Иру и убили. Но — кто?