Волчья Радуга - Жаринова Елена - Страница 59

— Смотрите! — воскликнула вдруг Грэм.

Катя открыла глаза и решила, что от страха у нее что-то случилось со зрением. По болоту, окруженная лунным сиянием, шла женщина.

Она возникла ниоткуда — будто лунный свет создал ее и соткал сияющий шелк одежд. На ее голове сверкала корона, но, приглядевшись, Катя поняла, что это уложены венцом светлые косы, перевитые цветами и травами. Юное гладкое лицо незнакомки сочеталось со статью зрелой женщины, а из глаз струилась холодноватая мудрость зимы. Там, где она ступала, оставалась светящаяся дорога. По одну сторону от нее падал мягкий пушистый снег, по другую — распускались голубые фиалки. А за ней, суетясь и щебеча, словно птицы, бежало множество крошечных существ, одетых в зеленые пушистые шкурки. Двое из них, с очень важными мордочками, придерживали маленькими ручками сияющий шлейф.

— Лесная Хозяйка, — прошептала Грэм, опускаясь на колени.

Цветок-убийца склонил гибкий стебель и положил страшный венчик к ее ногам. Он, словно домашний пес, ластился к Хозяйке. Женщина присела перед ним на корточки и погладила серебристые лепестки. Зеленые существа тоже обступили цветок, боязливо протягивая тонкие ручки.

— Это очень древнее создание, — ни к кому не обращаясь, сказала Хозяйка. — Оно жило здесь задолго до появления Домгала. Лунная роза… Когда-то она распускалась в каждое полнолуние и кормилась только луной. Но темная сила Домгала отравила его в глубине трясины. И теперь лунная роза охотится на тех, кто потревожил ее покой.

Голос женщины был мелодичен, как летняя песня соловья или первый весенний ручей. И одновременно глубок, как гудение заснеженных верхушек елей. Поникшие листья лунной розы притянулись к стеблю, не причинив беглецам вреда, и все растение постепенно убралось обратно в трясину, словно зверь в нору.

Лесная Хозяйка встала и повернулась к Морэф. Она возвышалась над распластанной по земле змеей, как стройное лесное дерево.

— Убирайся прочь, темная королева, — сказала Хозяйка. — Ты знаешь, там, где я, власть Домгала утрачивает силу.

И Морэф, злобно шипя и плюясь ядовитой слюной, поползла обратно к берегу.

Вдруг один из зеленых малышей подергал Хозяйку за подол. Она снова опустилась на корточки, подставила ему ладонь и поднесла к уху.

— Знаю, знаю, дружок, — ласково кивнула она в ответ на взволнованный щебет. — Это тот самый волчонок, которого когда-то вы нашли в лесу. Я же говорила, что ему суждено многое изменить в нашем мире.

Яно опустил глаза.

— Я не выполнил свое обещание, — сказал он. — Я потерял Ключ…

— Неправда, — прервала его Катя, — это я виновата.

— Вообще-то, это я, — испуганно прошептал Эйфи.

— Ключ? — лесная Хозяйка протянула тонкую руку, пригладила взлохмаченные волосы мальчика. — Вы говорите вот про это?

Она подставила ладонь лунному свету, и на ладони, к изумлению Кати и ее друзей, вспыхнул серебряный крестик.

— Так что же нам с ним делать? — спросил Яно. — Ты возьмешь его себе? Или его все-таки лучше унести на другую сторону?

— Унесите, если хотите, — пожала плечами хозяйка, протягивая крестик Кате. — Пусть у тебя останется память о Фенлане. Поверь, это не такое уж плохое место. А что касается Ключа… Боюсь, Морэф ожидало бы горькое разочарование, если бы она все-таки заполучила его.

— Но почему?

Хозяйка лукаво улыбнулась, и в ее глазах заискрились зеленые огоньки.

— Это ведь всего лишь вещь, хоть и начинена она темной магией. Чтобы сила Домгала простерла темные крылья над обоими мирами, нужно нечто большее, чем магические камни. Когда все люди отринут светлые чувства, когда перестанут совершаться подвиги во имя любви и дружбы, когда светлые боги не услышат больше ни одной молитвы — вот тогда Домгал завоюет вселенную. Но одной магии для этого мало. А Ключ… Возможно, он открывает совсем другие Грани.

Катя чувствовала, что сейчас взорвется. Ей невмоготу было слушать нравоучения, она чувствовала себя одураченной.

— Так значит, мы напрасно рисковали жизнью из-за этой штуки? — воскликнула она. А про себя подумала: «Что я делаю? Я бросаю упреки божеству. Еще не хватало устроить тут истерику».

Строгий взгляд лесной Хозяйки заставил девушку замолчать и задуматься. А улыбка вдруг смыла раздражение, словно теплая вода.

— Напрасно? Ничего не бывает напрасно. Ты ведь прошел через свой ад? — обратилась Хозяйка к Василию. Тот оторопело кивнул.

— А ты, девочка, — она посмотрела в глаза Грэм, — знаешь, что случилось в родовом замке ниф Зайтов?

Грэм испуганно помотала головой.

— Когда барон уехал, челядь взбунтовалась против твоей мачехи. Они прогнали ее, Элсен теперь прячется в замке Сварбор. А слуги и вассальные рыцари готовы с радостью встретить свою настоящую госпожу… и ее супруга. Пусть власть Домгала никогда больше не коснется обитателей Шеренбора! А ты, оборотень…

Лучистые глаза взглянули на Яно, и тот густо покраснел, смущенно смахивая с лица челку. Хозяйка усмехнулась.

— Впрочем, тебя еще ждет мой подарок, волчонок.

Лесная Хозяйка обвела внимательным взглядом путников. Этот взгляд прогонял усталость и возвращал надежду. Каждый почувствовал, как расправляются плечи под грязной, изодранной одеждой. А Кате вдобавок почему-то показалось, что лесная Хозяйка похожа на цыганку, встреченную ею у метро «Озерки» всего три недели назад.

— Ваши судьбы сложились так, что вам необходимо было побывать в этой истории, — сказала Хозяйка. — Но это путь, с которого нельзя сворачивать на полдороге. Даже те из вас, кто не собирается пересекать Грань, должны дойти до конца. А потом пусть все плохое, что случилось с вами, покажется лишь страшным сном, а все, чему за это время научились ваши души, навсегда останется с вами. Теперь идите. До полуночи осталось полчаса. Болото само укажет вам дорогу.

И в самом деле, перед путниками вдруг зажглась тропа, ведущая через болото к Грани. Тропу освещали маленькие красные огоньки, похожие на спелые бусинки клюквы. Яно двинулся первым, за ним — Иван, ведущий за руки Грэм и Эйфи; следом бежал Фоз. Василий шел с изменившимся, просветлевшим лицом, как будто впереди его ожидало огромное счастье. Катя ступила на светящуюся тропу последней. Она обернулась, чтобы еще раз увидеть лесную Хозяйку — та подняла руку в прощальном и благословляющем жесте. А смешные зеленые существа с серьезными мордашками махали ей пушистыми лапками. И никто не заметил, что по берегу с гулким топотом проскакал черный конь…

Туманный морок, цеплявшийся за черничные кустики, словно паутина, казался живым. В нем как будто дрожала невидимая струна — или билась жилка у виска. Грань лежала перед путниками, невидимая, но ощутимая. Грань дышала. Греза-трава застыла в безветрии, и усыпляющая пыльца неподвижно лежала на листьях. Тем не менее, путники старались дышать как можно тише.

Теперь, когда цель была так близко, Кате стало немного страшно. Она слишком хорошо помнила боль, которую причиняет переход. А дома их встретят змеи… Но девушка по-прежнему верила, что все будет хорошо. И почему-то эта уверенность больше не казалась ей наивной.

— Ну, давайте прощаться, — сказала она. — Иван, Грэм… У меня нет слов. Может, вы все-таки пойдете с нами?

Грэм покачала головой, всхлипнула тихонько, подбежала к Кате, крепко обняла и поцеловала. А Иван сказал:

— У меня, большие планы. Попробую изменить к лучшему этот мир. Например, вырастить Эйфи достойным человеком.

Катя поцеловала торжественно молчавшего Эйфи, погладила Фоза. Яно глядел на девушку исподлобья и видел, как колотит ее от нетерпения. На прощание с ним уже не оставалось времени, и Катя не рискнула даже коснуться его руки. Василий похлопал Яно по плечу, обнял Ивана.

— Удачи, Плюха!

— Удачи, Крот, — улыбнулся Иван.

Что-то блеснуло в лунном свете на лице Василия — наверное, непрошеная слеза. Он быстро смахнул ее.

— Катюша, до встречи на той стороне, — сказал он и шагнул вперед. Грань задрожала, силуэт Василия исчез.