Последний койот - Коннелли Майкл - Страница 51

• Предыдущая
• 51/103
• Следующая

– Каким людям? Кто они?

– Будто не знаешь! Большие шишки – вот кто.

– И что же они сделали?

– Надавили на нас, чтобы мы побыстрее сдали его в архив. И Эно им это позволил. Заключил с ними какую-то сделку. Чтоб его черти взяли!

Маккитрик печально покачал головой.

– Джейк? – Босх вновь решил обратиться к нему по имени. На этот раз возражений не последовало. – Почему бы тебе не рассказать все с самого начала? Мне нужно знать об этом деле каждую мелочь.

Маккитрик, проигнорировав его вопрос, молча занялся снастями. Поклевок все не было, он втянул леску с крючками на борт, переменил наживку, снова забросил снасть в воду и закрепил спиннинги в специальных металлических держателях, привинченных к борту. Потом, надев на голову бейсболку и откупорив еще одну банку с пивом, облокотился о планшир и посмотрел на Босха.

– Предупреждаю сразу: я, парень, против твоей матери никогда ничего не имел. Просто расскажу, как все тогда было и что я чувствовал. О'кей?

– Это все, что мне нужно.

– Может, кепку наденешь? А то голову напечет.

– Спасибо, мне и так хорошо.

Маккитрик кивнул и начал наконец свое повествование:

– Итак, нам позвонили из одного дома и вызвали на место происшествия. Было субботнее утро. Тело обнаружил парень из полицейского патруля. Но ее убили не в той аллее. Это было ясно с первого взгляда. Ее туда привезли и бросили. К тому времени как я добрался в эту аллею из Туджунги, исследование места преступления уже шло полным ходом. Мой напарник находился на месте. Из нас двоих Эно был старшим, он первым приехал в аллею и возглавил расследование.

Босх проверил, хорошо ли закреплен его спиннинг в гнезде, и прошел к кокпиту за курткой.

– Ты не возражаешь, если кое-что запишу?

– Не возражаю. Полагаю, подсознательно я давно уже ждал, когда кто-нибудь займется этим расследованием с того самого места, где я его оставил.

– Продолжай. Итак, расследование возглавил Эно...

– Да, он был боссом. Ты, парень, должен понять одну вещь: мы с Эно были тогда напарниками месяца три-четыре. Так что назвать нас одной командой трудно. А после этого дела она вообще распалась. Я попросил о переводе, и начальство перебросило меня в убойный отдел в Уилшире. С тех пор мы с Эно почти не встречались.

– О'кей. Расскажи, как шло расследование.

– Шло как всегда. По крайней мере поначалу. Привычная рутина. Мы составили список ВФ – в основном благодаря парням из полиции нравов – и его отрабатывали.

– Этот список ВФ – возможных фигурантов – включал ее клиентов? Я по крайней мере такого списка в деле не нашел.

– Полагаю, несколько ее клиентов в списке были, а нет его в деле потому, что Эно так решил. Не забывай, он был главный.

– Джонни Фокс был в этом списке?

– Ясное дело. Он, можно сказать, проходил в нем под первым номером. Ведь он был ее... хм... менеджером...

– Хочешь сказать, сутенером?

Маккитрик внимательно на него посмотрел.

– Именно это я и хотел сказать. Просто не знал, как ты отреагируешь...

– Забудь об этом. Продолжай...

– Как я уже сказал, Джонни Фокс числился под первым номером. Отрабатывая список, мы разговаривали практически со всеми людьми, знавшими твою мать, и все они отзывались о нем как о весьма мерзком субъекте. Кроме того, у него за плечами имелось криминальное прошлое.

Босх подумал о рапорте с показаниями Мередит Роман, где она утверждала, что он ее бил.

– От ее знакомых мы узнали, что она собиралась от него избавиться. То ли просто уйти, то ли еще как-то... Кто знает? Мы слышали...

– Она хотела стать добропорядочной гражданкой, – перебил его Босх. – В противном случае меня никогда не отдали бы ей из приюта.

Прозвучало не слишком убедительно, и он почувствовал себя глупо.

– Как бы то ни было, – продолжил свое повествование Маккитрик, – Фоксу эти ее планы наверняка не слишком понравились. Потому-то мы и поместили его в своем списке на первое место.

– Но вы не могли его найти. В хронологии расследования говорилось, что вы вели наблюдение за его квартирой.

– Да, мы за ним охотились. У нас имелись отпечатки, снятые с кожаного пояса жертвы – орудия убийства, но нам не с чем было их сравнивать. Джонни несколько раз забирали в участок по разным поводам, но протоколов не составляли и отпечатков пальцев не снимали. Так что он был нам нужен – и даже очень.

– А почему, интересно знать, его забирали, но протоколов не составляли?

Маккитрик допил пиво, смял алюминиевую банку в ладони и, подойдя к стоявшему на корме большому мусорному ведру, швырнул ее туда.

– Честно говоря, тогда я как-то об этом не задумывался, но теперь, конечно, знаю, что к чему. У него был добрый ангел, следивший, чтобы с ним не случилось ничего дурного.

– И кто был этим ангелом?

– Однажды во время наблюдения за квартирой Фокса нам по рации предложили позвонить Арно Конклину. Он хотел поговорить с нами об этом деле. Мне это показалось весьма странным. По двум причинам. Первая: Арно тогда уже был большой шишкой – возглавлял при прокуратуре комиссию по расследованию преступлений антиобщественного характера и, насколько я знал, собирался в следующем году баллотироваться на пост окружного прокурора. И вторая: мы занимались этим делом всего несколько дней и в офис окружного прокурора с какими-либо заявлениями не обращались. И вдруг выясняется, что самый могущественный парень в этом ведомстве хочет с нами пообщаться. Тогда еще подумал... честно говоря, не помню, о чем я тогда думал. Я просто на подсознательном уровне знал, что это... Короче, вот тебе добрый ангел, о котором ты спрашивал.

Босх взглянул на закрепленный в держателе спиннинг и заметил, что удилище согнулось – какая-то рыба с силой дергала леску. Как бешеная завертелась катушка. Босх выхватил спиннинг из держателя и резким движением подсек рыбу. Теперь она прочно сидела на крючке. Тогда он с помощью катушки стал сматывать леску, время от времени, когда натяжение становилось особенно сильным, ее отпуская. Рыба, однако, сдаваться без борьбы не хотела, и Босх за несколько минут вытравил больше лески, чем смотал. Маккитрик вскочил с места, подбежал к Босху и переключил механизм торможения катушки на «увеличение». Лески стало вытравливаться меньше, но удилище согнулось еще сильнее.

– Держи спиннинг повыше, – посоветовал Маккитрик.

Босх последовал его совету и еще минут пять сражался с рыбой, которая так отчаянно сопротивлялась, что у него заболели спина и руки. Между тем Маккитрик надел защитные перчатки и, когда Босх подвел усталую рыбу к борту, перегнулся через планшир, схватил ее за жабры и вытащил на палубу. Босх увидел на досках настила сверкающую темно-синюю рыбину, отливавшую в ярких лучах тропического солнца вороненой сталью.

– Это ваху, – сказал Маккитрик.

– Как?

Маккитрик нагнулся и двумя руками поднял рыбу с палубы.

– Эта рыбина называется ваху. Если мне не изменяет память, в меню модных ресторанов Лос-Анджелеса ее именуют «о'но». Но мы здесь зовем ее ваху. Плоть у нее белая и нежная, как у палтуса. Хочешь забрать ее с собой?

– Нет. Брось ее в воду. Уж больно она красивая.

Маккитрик вытащил крючок из судорожно раскрывавшейся рыбьей пасти и протянул ее Босху:

– Хочешь подержать? Она весит, должно быть, фунтов двенадцать-тринадцать.

– Спасибо, не надо. Что-то мне не хочется ее держать.

Но Босх тем не менее шагнул вперед и провел пальцем по ее сверкающему боку. На миг ему показалось, будто в рыбьей чешуе отразилось его лицо. Он кивнул Маккитрику, и тот швырнул рыбу в море. Погрузившись в воду, та, словно мертвая, несколько секунд качалась на волнах на расстоянии двух футов от поверхности. «Посттравматический синдром», – подумал Босх. Потом рыба оправилась, вышла из ступора и, взмахнув хвостом, исчезла в глубине. Босх с помощью катушки смотал леску, продел острие крючка в фиксирующую петельку и снова закрепил свой спиннинг в держателе. С рыбалкой было покончено. Подойдя к сумке-холодильнику, он извлек из нее очередную банку с пивом.

• Предыдущая
• 51/103
• Следующая