Первые испытания - Хантер Эрин - Страница 44
- Предыдущая
- 44/55
- Следующая
На следующее утро она забрела в небольшой парк, где густые кусты спрятали ее от назойливых плосколицых детенышей, которые целый день бегали и пищали птичьими голосами. С наступлением ночи Луса снова отправилась в путь к горе в виде медвежьей морды, и шла, пока не кончились силы, прячась от плосколицых, ярких огней, тявкающих животных и рычащих огнезверей. Идти было легко, прятаться еще легче. Если это и есть жизнь в дикой природе, то непонятно, почему Кинг так не любил говорить о ней? Здесь же все так просто! Луса сразу во всем разобралась и быстро научилась находить еду и укромные местечки для ночлега.
На третью ночь Луса проснулась и поняла, что погода изменилась. Тяжелые тучи низко повисли над землей, и весь мир закутался в туман. Не было видно ни звезд, ни горы, Луса с трудом различала собственные лапы. Влажный воздух сразу осел на шерсти, капли усеяли морду. Луса побоялась отправляться в путь, не видя ни горы, ни Арктура, поэтому поглубже зарылась в берлогу под корнями дерева и стала ждать, когда небо прояснится.
Под утро туман пролился дождем, и бедная Луса вымокла до костей. Только к вечеру, когда тучи немного рассеялись, она осмелилась высунуть нос из своего укрытия и с радостью увидела величественный силуэт горы на фоне быстро темнеющего неба. Луса поспешно пустилась в путь и вскоре подошла к краю новой тропы плосколицых, которая была гораздо шире всех, встречавшихся ей раньше. От тропы сильно пахло огнезверями, которые то и дело пробегали по ней в обе стороны.
Луса поежилась. Эта тропа была территорией огнезверей. Она задумчиво походила туда-сюда, несколько раз принюхалась и поскребла когтями твердую землю дороги. Путь к медвежьей горе лежал через эту дорогу, вот только как это сделать? Может быть, безопаснее всего будет пойти вдоль дороги и поискать безопасное место для перехода?
Луса зашагала вперед, бросаясь в кусты при каждом приближении огнезверя. Сначала огнезверей было очень много, но с наступлением ночи они пробегали все реже и реже.
Луна стояла на самой вершине неба, а низкие тучи клочьями паутины разлетелись во все стороны, когда Луса учуяла запах еды. В эту ночь она совсем ничего не ела, потому что берлоги вдоль тропы были слишком ярко освещены, и она боялась к ним приближаться. Но этот запах раздавался где-то совсем рядом. Луса встала на задние лапы и как следует принюхалась.
Запах доносился с тропы! Луса встала на все четыре лапы и прошла вперед, пока не заметила какой-то сверток, валявшийся посреди дороги. Луса снова повела носом и задрожала. Пахло вкусными картофельными палочками, которые она попробовала недавно!
Но не страшно ли лезть за ними на тропу? Вообще-то, огнезверей уже давно не было… Может быть, они все ушли спать?
Луса робко ступила лапой на тропу. Она постояла, вся дрожа, но вокруг все было тихо, и только легкий ветерок колыхал остатки тумана. Луса сделала один шажок, потом еще один, а потом бросилась бежать к рассыпанной еде. На самом дне смятой картонки оставалось несколько вкусных палочек! Луса выудила их лапой, съела и сунула морду в картонку, чтобы слизать соль.
Рраааааааааааааааааааааааааааааммммм!
Огромный огнезверь несся прямо на нее, сверкая грозными глазами.
Луса едва успела отбежать к другому краю дороги, и огнезверь промчался мимо нее. Она упала в траву, и тут почувствовала, как в лапу ее вонзилось что-то острое. Скуля от боли, она дохромала до куста, уселась и поднесла переднюю лапу к носу, чтобы получше рассмотреть. В подушечку воткнулась что-то острее и блестящее, кровь тонкой струйкой сочилась из ранки. Луса заморгала, испуганно глядя на лапу. Что же это такое? Не шип, но очень острое… И причиняет боль!
Она сидела и растерянно качала головой. Что же теперь делать? Что сделал бы Кинг? Или Ока?
Они бы не струсили. Они бы вылечили себя и пошли дальше.
Луса взялась зубами за блестящую занозу и вытащила ее из лапы. В тот же миг из ранки хлынула кровь, и у Лусы потемнело в глазах. Она тряхнула головой, крепко стиснула зубы и принялась зализывать лапу. Постепенно кровь пошла медленнее, а потом и вовсе остановилась, и Луса сразу почувствовала себя лучше. Но когда она попыталась встать, ее снова полоснула боль. Было ясно, что идти дальше она не сможет. Значит, придется найти какое-то укрытие и пересидеть там, пока не заживет лапа.
Прихрамывая, она вышла из куста и поплелась к широкой травяной лужайке, зеленевшей возле тропы. Место, конечно, было слишком открытое, зато высокая трава скрывала Лусу с головой, а возле изгороди росли три дерева. Луса залезла под корни, улеглась и принялась вылизывать свою несчастную лапу.
Прошло долгих три дня, прежде чем она снова смогла идти. Все эти дни она пролежала в своем убежище, слушая рев и топот проносящихся мимо огнезверей. Луса боялась огнезверей. Может быть, они злятся на нее за то, что она украла еду на их территории? Вдруг они вынюхают ее запах и бросятся искать ее под деревьями?
К счастью, огнезвери ее не потревожили, а плосколицые редко заглядывали в этот уголок своей территории. Несколько раз в траве пробегали лохматые рычащие звери, но они чувствовали запах медведицы и старались держаться подальше от ее укрытия. За три дня Луса очень ослабела от голода и боли.
«Все стало плохо!» Как она доберется до медвежьей горы и пойдет на поиски Токло, если она даже из-под дерева выбраться не может? Единственным ее утешением была звезда Арктур, приветливо сиявшая с небесной выси. По ночам Луса смотрела на звезду и верила, что медвежья Хранительница не оставит ее в беде.
Но на третью ночь небо обложили тучи, и Луса не увидела ни одной звезды. Она села, запрокинула голову и стала смотреть в то место, где всегда сияла Медвежья Хранительница. Луса не видела звезду, но знала, что смотрит в правильную сторону. Ей казалось, будто какая-то сила притягивает ее туда. Внезапно тучи расступились, и ослепительный Арктур засверкал на темном небе. В следующий миг звезда снова исчезла, но Луса уже увидела все, что ей было нужно. Теперь она никогда не потеряет звезду Арктур, а значит, никогда не собьется с пути.
Луса встала и попробовала наступить на больную лапу. Боль еще чувствовалась, но Луса все-таки заставила себя сделать несколько шагов и поняла, что может идти, хотя и медленнее, чем обычно. Теперь она знала, где находится Арктур, и ей не терпелось отправиться в путь. Луса перелезла через изгородь и заковыляла в сторону медвежьей горы. Вскоре пошел мелкий дождик, и воздух наполнился ароматами свежей зелени и мокрой земли.
Теперь берлоги плосколицых попадались гораздо реже, а участки леса и травы между ними стали намного длиннее. Чем дальше Луса отходила от дороги, тем слабее слышалось рычание огнезверей. Сначала Луса обрадовалась этому, но вскоре поняла, что теперь в ее положении появилась новая трудность. Где она будет добывать пищу, когда берлоги плосколицых совсем закончатся?
Дождь прекратился только перед рассветом, и Луса звонко чихнула, отряхивая промокшую шерсть. Со всех сторон ее обступали радостные запахи зелени и пробуждающейся жизни, и впервые за эти дни ей не нужно было долго искать укромное место для ночлега. Но Лусе хотелось есть. Злосчастные картофельные палочки, подобранные на дороге, были ее единственной едой за эти три дня, поэтому неудивительно, Лусу слегка пошатывало от слабости.
Она устало добрела до ближайшей берлоги плосколицых. В розовато-серых предутренних сумерках все выглядело мирно и безмятежно. Внутри было темно и тихо, свет в окнах не горел. Берлогу и небольшую лужайку перед ней окружала высокая изгородь, обсаженная деревьями.
Луса перелезла через ограду и стала шарить за берлогой. Вскоре чуткий нос привел ее к знакомому серебристому баку, плотно закрытому тяжелой крышкой. Луса подцепила когтями край крышки и сбросила ее на землю. Луса сама не ожидала, что получится такой грохот, но в берлоге никто не завозился. Наверное, плосколицые ушли на охоту! — решила Луса, зарываясь носом в содержимое бака. Ага, вот и белая шкурка, набитая всякими отбросами! Луса разорвала сверток и высыпала его содержимое на землю, чтобы как следует обнюхать.
- Предыдущая
- 44/55
- Следующая
