Город костей - Коннелли Майкл - Страница 36

• Предыдущая
• 36/66
• Следующая

Отметив соответствие этих дат временным рамкам дела, Босх прочел последний абзац, где все они ставились под сомнение:

Подвески шасси представляют собой конструкцию, которую фирма «Кост бордс» начала использовать в мае 1984 года. Графитовые колеса тоже указывают на поздние сроки. Они стали широко применяться в этой отрасли только в середине восьмидесятых. Однако поскольку подвески и колеса взаимозаменяемы и часто меняются скейтбордистами, установить точную дату выпуска данного скейтборда невозможно. До появления дополнительных данных самое верное определение времени его изготовления — в промежутке между февралем 1978-го и июнем 1986 года.

Босх положил заключение в конверт и спрятал в письменный стол. В нем не было окончательного вывода, но данные, которые приводил Джеспер, склоняли Босха к мысли, что скейтборд не принадлежал Артуру Делакруа. Он считал, что заключение дает больше оснований для оправдания Николаса Трента, чем для обвинения его в смерти мальчика. Утром Босх отпечатает отчет со своими выводами и отдаст лейтенанту Биллетс, чтобы та отправила его вверх по инстанции в канцелярию Ирвинга.

Словно подчеркивая конец этой линии расследования, громко хлопнула задняя дверь. Послышались громкие мужские голоса, полицейские выходили в ночь. Перекличка кончилась, и на охрану порядка заступали свежие силы, в голосах его блюстителей звучала бравада «мы-против-них».

Босх выключил свет, несмотря на распоряжение начальника полиции, и зашел в дежурную часть. В маленьком кабинете оказалась двое сержантов. Ленков сдавал дежурство, Реншо только что заступила на смену. Оба удивились появлению Босха в столь поздний час, но интересоваться, что он делает в отделении, не стали.

— Есть какие-то сведения о Джонни Стоксе? — спросил Босх.

— Пока нет, — ответил Ленков. — Но мы ищем. Объявляем о нем на перекличках, в машинах есть его фотографии. Так что...

— Дадите мне знать.

— Немедленно.

Реншо утвердительно кивнула.

Босх хотел спросить, вернулась ли с патрулирования Джулия Брейшер, но промолчал. Поблагодарил сержантов и вышел в коридор. Разговор казался странным, им как будто не терпелось от него отделаться. Он догадывался, что дело тут в слухах о Джулии и о нем. Может быть, они знали, что Джулия должна вернуться, и не хотели видеть их вместе. Ведь в таком случае при своих инспектирующих должностях стали бы свидетелями нарушения политики руководства. Хотя это правило было незначительным и редко приводило к применению мер, его нарушений лучше было не замечать.

Босх вышел из задней двери на автостоянку. Он понятия не имел, где Джулия — в раздевалке, еще не вернулась или уже уехала. Вечерние смены были длительными. Патрульные не возвращались в участок, пока дежурный сержант не высылал им замену.

Он увидел машину Джулии и понял, что не прозевал ее. Вернулся к отделению, чтобы занять место на скамье «код семь». Но когда подошел к ней, Джулия уже сидела там. Ее волосы выглядели слегка влажными — после душа, наверное. Она была в линялых джинсах и свитере с длинными рукавами и глухим воротником.

— Ты был в здании, — сказала Джулия. — Я посмотрела, что свет погашен, и подумала, что, очевидно, разминулась с тобой.

— Только не сообщай начальству про погашенный свет. Джулия улыбнулась, и Босх сел рядом с ней. Ему хотелось коснуться ее, но он сдержался.

— И про нас.

Она кивнула:

— Конечно. Уже многие знают, так ведь?

— Да. Я хотел с тобой об этом поговорить. Можешь позволить себе выпить?

— Разумеется.

— Пошли пешком в «Кошку и скрипку». Я устал сегодня сидеть за рулем.

Вместо того чтобы пройти через отделение, они отправились длинным путем мимо автостоянки и вокруг здания. Миновали два квартала до бульвара Сансет, потом еще два до пивной. По пути Босх извинился, что не встретил Джулию в сыскном отделе, и объяснил, что пришлось ехать в Палм-Бич. Джулия почти не раскрывала рта, лишь кивала, слушая его объяснения. О главном они не разговаривали, пока не добрались до пивной и сели в кабинке возле камина.

Оба заказали по пинте «Гиннесса», потом Джулия сложила руки на столе и сурово уставилась на Босха.

— Гарри, пиво сейчас принесут. Я приму от тебя это угощение. Но должна предупредить: если предложишь нам быть просто друзьями, то у меня уже достаточно друзей.

Босх не смог сдержать широкой улыбки. Ему нравилась смелость этой женщины, ее прямота. Он покачал головой.

— Нет, Джулия, я не хочу быть твоим другом. Совершенно не хочу.

Босх протянул руку и сжал запястье Джулии. Оглядел пивную, желая убедиться, что никто из отделения не зашел сюда выпить после смены. Знакомых лиц не увидел и снова обратил взгляд на Джулию.

— Чего я хочу, так это быть с тобой. Как прежде.

— Я тоже.

— Только нам требуется осторожность. Ты работаешь недавно. Я знаю, как разносятся сплетни, так что здесь моя вина. Нам не следовало оставлять твою машину на стоянке отделения в ту первую ночь.

— Да пошли они все, если не понимают шуток!

— Нет, это...

Босх подождал, пока официантка поставит кружки на маленькие картонные подставки с фирменным знаком «Гиннесс».

— Нет, Джулия, это серьезно, — продолжил он, когда официантка удалилась. — Если мы хотим сохранить наши отношения, нам следует быть осторожными. Уйти в подполье. Больше никаких встреч на скамье, никаких записок, ничего подобного. Нам даже нельзя больше появляться здесь, потому что сюда заходят полицейские. И подполье нужно глубокое. Мы встречаемся за пределами отделения.

— Ты так говоришь, будто мы шпионы какие-то.

Босх поднял кружку, чокнулся с Джулией и стал жадно пить. После трудного дня пиво было очень вкусным. Ему тут же пришлось сдержать зевок, Джулия увидела это и сделала то же самое.

— Шпионы? Вроде того. Ты забываешь, я служу в полиции более двадцати пяти лет. А ты всего-навсего «сапожок». Врагов у меня здесь больше, чем арестов у тебя на счету. И кое-кто из них воспользуется любым случаем мне насолить. Может показаться, я беспокоюсь только о себе, но суть в том, что если им потребуется взять в оборот новенькую и таким образом свести счеты со мной, они сделают это моментально. Я не преувеличиваю. Моментально.

Джулия, втянув голову в плечи, посмотрела в одну сторону, потом в другую.

— Ясно, Гарри — то есть Секретный Агент ноль-ноль сорок пять.

Босх усмехнулся:

— Ты думаешь, все это шутки. Подожди, получишь первый вызов в отдел внутренней безопасности, тогда поймешь.

— Я не считаю это шуткой. Просто поддразниваю тебя.

Оба глотнули пива, Босх откинулся назад и попытался расслабиться. От камина шло приятное тепло. Напряжение быстро проходило. Он взглянул на Джулию, та улыбалась так, словно знала о нем какую-то тайну.

— Что такое?

— Ничего. Просто ты очень уж разгорячился.

— Я стараюсь защитить тебя, вот и все. У меня уже четвертак за плечами, поэтому мне легче.

— Что это означает? Я слышала, как люди говорят: «Четвертак за плечами», — словно они неприкасаемые или что-либо в этом духе.

Босх покачал головой:

— Неприкасаемых нет. Но после двадцати пяти лет службы полагается максимальная пенсия. Прослужишь двадцать пять или тридцать пять, деньги будут идти те же самые. И «четвертак за плечами» означает, что у тебя есть возможность послать все к черту. Не нравится, как обходятся с тобой — можешь в любое время сказать «до свидания» и хлопнуть дверью. Ты уже служишь не ради заработка.

Официантка снова подошла и поставила на стол корзинку воздушной кукурузы. Джулия спросила у Босха:

— Тогда ради чего служишь ты?

Он пожал плечами и уставился в кружку.

— Ради дела, пожалуй... В нем нет ничего возвышенного или героического. Это просто возможность время от времени восстанавливать справедливость в гнусном мире.

Он принялся выводить большим пальцем узоры по кружке.

— Например, это расследование... Если сумеем довести его до конца... то в какой-то мере искупим то, что случилось с этим ребенком. Не знаю, но мне кажется, это все-таки что-нибудь значит для мира.

• Предыдущая
• 36/66
• Следующая