Шалунья - Энок Сюзанна - Страница 23

Лицо Кристин стало белым как мел. Несколько секунд она изумленно смотрела на Алекса, потом зажала рот рукой.

— Останови карету, — прошептала она, закрыв глаза.

Алекс, взволнованный, подался к ней, коснулся рукой колена и почувствовал, что тело Кит сотрясает мелкая дрожь. Вот идиот, выругал он себя.

— Кит, прос…

— Останови карету, — повторила Кит, сгибаясь пополам. — Меня тошнит.

— Кит… — хотел было извиниться Алекс, но, заметив, что лицо девушки стало пепельно-серым, крикнул. — Уоддл, остановись! Быстрее!

Кучер натянул вожжи, карета остановилась, и Кит, выскочив из нее, склонилась над сточной канавой, и ее вырвало. Выбравшись из кареты, Алекс подошел к ней и внимательно огляделся по сторонам. Они находились не в самом благополучном районе Лондона. На улице было многолюдно, и поодаль уже собралась небольшая толпа любопытных, которым интересно было посмотреть, что тут делает такой важный вельможа. Никого из знакомых Алекс, естественно, не увидел, однако, памятуя о том, что на дверце кареты изображен герб Эвертона, он, решив было подхватить Кит на руки и отнести в карету, передумал. Сплетни имеют обыкновение распространяться по городу с неимоверной скоростью, так что наверняка об этом его поступке стало бы известно в великосветских лондонских кругах. И Алекс, подойдя к Кит, уселся на обочину.

— Не делай этого, — смущенно пробормотала она и, выпрямившись, вытерла рот.

— Не делать чего?

— Не сиди здесь.

— Почему?

— Потому что ты граф Эвертон. Ты не должен сидеть в таком месте.

— Ты думаешь, со мной никогда не случалось такого, что только что произошло с тобой? Ошибаешься, случалось, и не только в таком месте, где меня никто не видел.

Вздохнув, Кит неожиданно привалилась к нему всем телом, и Эвертона охватило желание зарыться руками в ее белокурые волосы. Если кто-то из них двоих и ведет себя по-глупому, то уж никак не Кит Брентли, пронеслось у него в голове.

— А почему ты мне раньше не сказал, кто она? — укоризненно спросила Кит.

— Надеялся, что ты уедешь из Лондона, так с ней и не встретившись. Не мог же я подумать, что ты станешь любимицей всего великосветского общества и Кэролайн захочется с тобой познакомиться.

— Я помню ее, еще когда мы были девчонками. Она всегда норовила отнять у меня любимую куклу. Она стала настоящей красавицей, верно?

Кит прижалась к нему еще теснее. Интересно, чувствует ли она биение его сердца, подумал Алекс. Сейчас было бы вполне естественно приобнять ее за плечи, однако он решительно от этого отказался. Вот черт! Барбара подняла бы его на смех.

— Похоже, в вашей семье это наследственное, — тихо проговорил он.

Кит выпрямилась, и Алекс забеспокоился, уж не позволил ли он себе лишнего Обернувшись, Кит звонко шлепнула его по руке.

— Почему ты меня не предупредил, черт тебя подери?! Ты же знал, что Фрэнсис и остальные с первого дня знакомства пытались нас с ней свести!

Похоже, теперь на руке останется синяк, подумал Алекс, и далеко не первый, который она ему уже успела поставить. Он покачал головой, поражаясь тому, насколько быстро она пришла в себя, и одновременно испытывая искреннее раскаяние — чувство, совершенно ему несвойственное Кит абсолютно права, следовало все ей рассказать.

— Прости, Кит. Я должен был это сделать.

— А теперь я кокетничала с ней, практически пообещала потанцевать с ней на вечере. — Лицо ее вновь приобрело сероватый налет. — О Господи, а что, если она в меня влюбится?

Алекс хотел было фыркнуть, но в последний момент сдержался. А ведь Кит абсолютно права: такое вполне может случиться.

— Кит, я не думаю… — тем не менее проговорил он, однако Кит, не дослушав, вскочила.

— И папа ужасно разозлится.

— Но ведь твой отец в Париже, — возразил Алекс, несколько удивленный ее бурной реакцией. Пусть она лгунья и, быть может, даже воровка, однако предана отцу безгранично. — Он ничего не узнает. И Кэролайн узнает о тебе лишь то, что ты очень приятный молодой человек, умеющий мило делать комплименты. — Поднявшись, Алекс жестом показал девушке, чтобы она садилась в карету. — Поехали, дорогая. Ты уже гораздо лучше выглядишь. Как ты себя чувствуешь? Лучше?

— Да. Когда я об этом не думаю.

— Так и не думай, — посоветовал Алекс. — Хочешь пообедать со мной в «Уайтс»?

Забравшись в карету, Кит забилась в самый дальний угол и бросила:

— Мне не хочется. Я не голодна.

— Уверена? — спросил Алекс, садясь с ней рядом. — Я могу отвезти тебя в любое другое место, куда угодно — в «Буддлс», «Тревеллерс» или даже в «Сосайети».

На лице девушки отразился слабый интерес, но уже через секунду она откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза.

— Думаю, мне лучше немного полежать, если ты не возражаешь.

Сделав вид, что ничуть не обеспокоен, Алекс стукнул по дверце кареты и приказал:

— Уоддл, домой!

Что бы там ни произошло между Стюартом и Мартином Брентли, похоже, Кит воспринимает случившееся очень серьезно. Может быть, именно по причине этих семейных неурядиц ее и оставили в Лондоне одну, вскользь подумал Алекс. Он очень надеялся, что это так, хотя и отдавал себе отчет, что семейная вражда — еще не повод отказываться от незаконной деятельности, которой Кит, вполне возможно, как раз и приехала заняться.

— Не сочти за чрезмерное любопытство, но почему твой отец поссорился с Фертом? Что тот ему такого сделал?

Зеленые глаза открылись и, взглянув на Алекса, снова закрылись.

— Ты же говорил, что тебе это не интересно.

— Чепуха, — возразил Алекс. — Безумно интересно.

— Ты что, заигрываешь со мной? — спросила Кит, снова взглянув на него.

Алекс беззаботно пожал плечами:

— Очень может быть. Привычка, знаешь ли.

— Прекрати, а не то меня опять вырвет.

— Прости, — пробормотал Алекс, поймав себя на том, что уже в третий раз за сегодняшний день просит у нее прощения. — Так что между ними произошло?

— И еще одно, — ворчливо продолжала Кит, и Алекс заметил, что голос ее уже звучит как обычно, а щеки снова окрасились румянцем. — Мне не нравится, когда меня ташат, словно мешок с картошкой.

— Перестань увиливать от ответа, — коротко бросил Алекс. — За что твой отец ненавидит Ферта? — У него были свои причины спрашивать, обсуждать которые с Кит Брентли он был не намерен.

Встретившись с ним взглядом и поняв, что Алекс от нее не отстанет, Кит вздохнула и снова закрыла глаза.

— Из-за мамы. Ферт невзлюбил ее с самого первого дня, когда отец привез ее домой. Он ни на минуту не оставлял ее в покое. И в конце концов эта травля свела ее в могилу.

Алекс с тревогой взглянул на ее бледное лицо. Как же ему хотелось прижать ее к себе, успокоить, поцелуями стереть с лица выражение одиночества!

— Сколько тебе тогда было лет?

— Шесть.

— Ты помнишь своего дядю?

— Перестань меня допрашивать, Эвертон, иначе меня снова вывернет наизнанку.

Странно, подумал Алекс. Ему всегда казалось, что Кит не какая-нибудь изнеженная, слабовольная девица, у которой глаза вечно на мокром месте. Напротив, она сильнал, стойкая и мужественная. Не из тех, кто падает в обморок или кого по любому поводу выворачивает наизнанку. Он удивленно вскинул брови, но ничего не сказал. Она имеет право быть унылой и подавленной, если пожелает. Или притворяться таковой. Но похоже, притворяется она или и в самом деле пребывает в отвратительном расположении духа, ему не понять.

Когда Кит проснулась, уже наступил вечер и, как она и думала, Эвертон куда-то ушел, не удосужившись никому сказать, куда именно.

Быстро переодевшись в один из своих парадных костюмов, Кит отправилась в «Тревеллерс», рассчитывая на то, что ни Алекса, ни кого-то из его закадычных дружков там не будет, поскольку Огастес Девлин несколько раз жаловался, что вино, которое подают в этом клубе, никуда не годится. И как ни приятно ей в последнее время стало бывать в компании Александра Кейла, перед ней была поставлена задача, которую ей надлежало выполнить, а в его присутствии об этом нечего было и думать.