Шалунья - Энок Сюзанна - Страница 2

— Полагаю, произошло какое-то недоразумение, — произнес отец, слегка нахмурившись. — Я хотел бы поговорить с графом Эвертоном.

— Граф Эвертон — это я. — Мужчина окинул неодобрительным взглядом мокрую одежду отца. — А вы, полагаю, Стюарт Брентли.

Отец нахмурился еще больше, но уже через секунду морщинка на его лбу разгладилась.

— Александр Кейл, — пробормотал он несколько странным голосом. — Мог бы сразу догадаться. — Он взглянул на портрет. — А где ваш отец?

— Умер почти четыре года назад. — Мужчина бросил взгляд на свои ногти, после чего перевел его на Стюарта. — Можете съездить в Вестминстерское аббатство, где покоятся его останки, если желаете в этом удостовериться.

— Так, значит, вы лорд Эвертон? — вмешалась в разговор Кит, от всей души желая, чтобы это было не так.

Мужчина бросил на нее быстрый оценивающий взгляд, и по спине ее пробежал холодок. Плохо дело. Это не какой-то дряхлый, выживший из ума старик, которого нетрудно обвести вокруг пальца. От этого молодца можно ждать больших неприятностей.

А лорд Эвертон продолжал сверлить ее взглядом, и Кит, не привыкшая к подобному обращению, с трудом заставила себя смотреть ему в лицо: высокие скулы, слегка поднятые брови, чувственный, циничный рот.

— Я, — подтвердил он. — А еще я Александр, барон Кейл и виконт Чэринг.

В этот момент отец кашлянул, желая, похоже, переключить внимание графа на себя, и тот, переведя на него взгляд, вошел в комнату и захлопнул за собой дверь. Кит облегченно вздохнула, подавив нелепое желание опуститься прямо на пол.

— А вы здорово выросли, — заметил отец, и в голосе его прозвучало одобрение, которое он обычно не выказывал ни одному англичанину. — Я вас не видел с тех пор, как вам было…

— Девять лет, — договорил за него Эвертон, и губы его впервые тронула насмешливая улыбка. — Насколько я помню, вы тогда прочили мне блестящую карьеру наемного солдата или пирата, когда отец лишит меня наследства.

— Вы тогда были довольно взбалмошным мальчишкой.

— С тех пор я почти не изменился. — Он снова взглянул на Кристин. — А тебя как зовут, парень?

— Кит, — ответила Кристин. Ей было холодно и неуютно в мокрой одежде. Хотелось выбежать из комнаты, пока еще не поздно.

Лорд Эвертон продолжал сверлить ее взглядом, и у Кристин возникло ощущение, что он разгадает ее тайну, хотя оснований для этого не было никаких. Мужскую одежду она носила уже много лет, давно к ней привыкла и могла обмануть кого угодно, если у нее не возникало желания самой себя разоблачить. А этого желания у нее никогда не возникало и, уж конечно, не возникнет и теперь. Вот еще, станет она давать понять какому-то самодовольному английскому лорду, что она не парень, а девушка!

— Познакомьтесь, Эвертон, мой сын, — представил отец, махнув рукой в ее сторону.

— Рад познакомиться, мистер Брентли. — Лорд Эвертон кивнул в знак приветствия, продолжая настороженно смотреть на нее, однако Кит подозревала, что настороженность эта вызвана скорее присутствием незваных гостей, чем вопросом, касавшимся ее пола.

— Я тоже, Эвертон, — проговорила она, встретившись с ним взглядом. Должно быть, он отлично играет в карты, внезапно пришло ей в голову, поскольку догадаться, что таится в глубине этих выразительных глаз, было невозможно.

Наконец граф перевел взгляд на камин и, подойдя к нему, подбросил в него несколько поленьев.

— Полагаю, вы оба достаточно промерзли, — заметил он, делая знак Кит снять пальто.

Кит была довольно высокой для девушки, не намного его ниже. Чувствуя себя неловко оттого, что придется раздеваться под его пристальным взглядом, она неохотно сбросила мокрое одеяние. Отступив на шаг, граф вновь смерил ее взглядом с головы до ног, и девушка застенчиво вспыхнула, ощущая одновременно, как по спине пробежал холодок.

— Вам не нравится, как я одет, Эвертон? — вызывающе спросила она.

— Французские тряпки, — бросил он. Взяв у отца Кит пальто и шляпу, граф швырнул их на спинку стула и, опустившись на кушетку, пригласил их сесть. — Простите за прямоту, Брентли, но мне любопытно узнать, что вы рассчитываете от меня получить в счет уплаты отцовского долга? Может быть, денег на проживание в Англии?

— Нет, милорд, — сухо возразил отец, и на лице его появилось раздражение. — Деньги мне не нужны. Думаю, что и ваш отец счел бы денежное вознаграждение в конкретном случае неуместным.

— Значит, вы полагаете, что способны угадать пожелания моего отца? — Эвертон, сидевший до этого непринужденно облокотившись о спинку кушетки, выпрямился. — Звучит впечатляюще Мне это, признаться, редко удавалось. Расскажите, что это за случай такой.

— Я спас вас, милорд, когда вы тонули.

— Да, двадцать лет назад. Мне об этом рассказывали, хотя, должен признаться, сам я этого не помню.

— Но ваш отец наверняка сказал вам, что настанет день, когда я смогу попросить вас об ответной услуге, — обиженно заметил Стюарт. — Мне кажется, он серьезно относился к такому понятию, как слово чести.

— Совершенно верно. — Лорд Эвертон вновь откинулся на спинку кушетки и непринужденно вытянул вдоль спинки руку. — Однако мне кажется, он считал, что вас уже нет в живых. Ведь прошло целых двадцать лет. — Он холодно улыбнулся. — Однако поскольку, как выясняется, он ошибся, спрашиваю вас еще раз, какова ваша просьба?

Откашлявшись, Стюарт начал:

— Сейчас я вам ее изложу. Мой сын уже достиг того возраста, когда вместе с другими молодыми людьми ему надлежит исполнить свой гражданский долг. Учитывая теперешнюю нестабильную политическую ситуацию во Франции…

— Ах да, Бонапарт сбежал с Эльбы, — заметил граф таким тоном, словно возвращение в Европу этого чудовища не имело никакого значения. Может, для таких, как он, и в самом деле не имело.

— Да. И я начинаю опасаться, что Кита могут призвать в армию. Пусть Франция и является нашим домом, но я не позволю ему погибать ради амбиций какого-то безумца.

— Понятно, — спокойно сказал Эвертон, снова взглянув в сторону Кит.

— А посему я надеялся попросить вашего отца — а теперь вместо него вас — разрешить ему остаться у вас в доме, пока ситуация не изменится и все не вернется в нормальное русло. Хотя бы до конца месяца. К тому времени я наверняка смогу что-то еще придумать.

— Признаться, я ожидал, что вы попросите о какой-то более весомой услуге, — заметил граф.

Он взглянул на свои руки и задумчиво поджал губы. Интересно, знает ли он, насколько красив, вдруг подумала Кит. Он вновь взглянул на нее, словно пытался прочесть что-то в ее лице, и она поспешно отвернулась.

— Не понимаю только, почему вы хотите, чтобы я приютил вашего мальчика у себя? — спросил граф. — Насколько я знаю, у вас в Англии есть родственники. Герцог Ферт, например. Он ведь, кажется, ваш брат? Почему вы не оставите вашего сына у него? Пусть бы он с ним нянчился.

Отец побледнел. Лицо его стало по-настоящему злым.

— Ни за что, — прошипел он.

— Со мной не нужно нянчиться. Я и сам могу о себе позаботиться. Если Эвертон не желает нам помочь, отец, обойдется без него, — вмешалась в разговор Кит. «Не пропадем, — подумала она. — Найдем у кого остановиться. Может, это будет даже лучше — уж слишком пристальный взгляд у этого Александра Кейла».

— Боюсь, что нам без него не обойтись, Кит. — Стюарт взглянул на Эвертона. — Вы хотите, чтобы я попросил вас, милорд, о том, чтобы вы воздали мне за то добро, которое я для вас сделал? Не забывайте, долг платежом красен.

Граф перевел взгляд с одного гостя на другого и обреченно вздохнул.

— Думаю, в этом, нет необходимости. Но мне некогда будет возиться с мальчишкой. У меня своих дел много, причем довольно срочных.

— Я вас и не прошу с ним возиться, — возразил Стюарт и, взглянув на Кит, продолжил: — Мне лишь нужно быть уверенным, что он будет находиться в безопасности. И как я уже сказал, в конце месяца я заберу от вас сына. Бог даст, это сумасшествие к тому времени закончится.

Граф вновь взглянул на Кит.