История, рассказанная ночью, или добро с клыками - Милованова Марина - Страница 33

— Спорить с нею лучше с утра и на сытый желудок! А сейчас проводи ее в комнату и ложитесь спать. Ночь еще не закончилась. Все, я улетела!

Некоторое время мы еще постояли в тишине, молча глядя друг другу в глаза, а потом я взяла его за руку и повела вверх по лестнице. Дом медленно погрузился во тьму.

Разумеется, я его не прогнала. Но спать отправила в свободную комнату, решив не осложнять жизнь ни ему, ни себе и старательно не замечая тени разочарования, набежавшей на его лицо, когда я, попрощавшись, вышла из его спальни.

Рано утром, стараясь никого не разбудить, я тихо вышла из дома. В душе царил покой, хотелось петь от счастья. Неизвестно, как у нас в будущем сложатся отношения с Данти, но я была искренне рада ему, словно близкому и родному человеку.

Едва не пританцовывая от переполняющей меня радости, я направилась к святому отцу, чтобы поделиться с ним новостями и отнести детям свежую выпечку к завтраку. Внезапно шагнувшая из кустов фигура напугала до полусмерти и заставила с визгом отпрянуть.

— Лютена, не бойся, это всего лишь я! — сказала фигура знакомым голосом.

— Суран, я же могла в тебя молнией пальнуть от неожиданности или еще чем похуже! — возмутилась я, обходя охотника по широкой дуге. — Что ты забыл в этом городе и тем более возле моего дома? Просила же тебя больше не попадаться мне на глаза!

— Да я так, проездом через город, вот лошадь у трактира оставил, решил прогуляться по знакомым местам. — Суран посмотрел мне в глаза и быстро опустил взгляд. — А ты как живешь? Вижу, ожидаете с музыкантом первенца? Не думал, что так быстро успеете.

— Подобные вещи тебя не касаются! — отрезала я и прибавила шаг, желая отвязаться от неожиданного попутчика. — Иди, куда шел!

— Такой красивой девушке не пристало быть настолько грубой. — Суран сморщился, словно проглотил лимон. — Пусть даже она и вампир. Можно тебя проводить? Поговорим спокойно по дороге как старые знакомые.

— Думаю… нет, я просто уверена, что прекрасно справлюсь и без тебя.

Мой тон не оставлял охотнику ни одного шанса на продолжение разговора, но тот его проигнорировал, прикинувшись глухим:

— Так о чем это я? Ах да, хочу выразить тебе благодарность за сокровища, они очень пригодились.

— Уверена, что не только тебе, но и твоему дражайшему Ордену! — иронично усмехнулась я. — Сомневаюсь, что они не наложили лапу на столь богатую добычу.

— Ну… в общем, ты права. — Суран замялся, но в итоге кивнул головой.

— И теперь ты вновь вынужден гнуть спину, обеспечивая свое существование, а заодно и честь бесчестного, как выяснилось, Ордена?

— Именно так.

Дальнейшая беседа потеряла всякий смысл, и я замолчала. Говорить о том, что Орден — просто стайка злобных мошенников, использующих в своих целях наивных простаков, вроде Сурана, я не стала. Похоже, охотнику и без меня было плохо, а «бить лежачего» не в моих правилах. К тому же впереди показался дом священника.

— Спасибо за прогулку, но мы уже пришли. — Остановившись, я обернулась и посмотрела в синие глаза охотника. На какой-то миг показалось, что в меня впились ледяные осколки, настолько колючим оказался взгляд. Моргнула. Видение исчезло. Я поспешила попрощаться и направилась к нужному мне дому.

— Лютена, стой! — Суран подскочил и схватил меня за локоть. — Еще минутку, пожалуйста! Клянусь, что потом навсегда исчезну и ты больше меня не увидишь! Просто… мы ведь так давно не виделись. — Его взгляд стал умоляющим.

Я вздохнула и медленно пошла до конца улочки, рассчитывая, что этого пути будет достаточно для Сурановой «минутки». Охотник шел рядом, но не говорил ни слова, только поедал меня глазами. Впереди замаячил обрыв, расположившийся на краю улицы, и дальнейшая дорога потерялась в мелком щебне, выстилавшем опасный берег. Остановившись, я развернулась, чтобы уйти от неприятного места.

— Лютена, я люблю тебя! — внезапно схватил меня за руку охотник.

— Суран, уймись! — несмотря на удивление, я попыталась вырваться. — Ты, наверное, перегрелся на солнце. Забыл, что я нечисть? К тому же беременная от другого.

— Ценю твое чувство юмора, но для меня это не важно, — сухо отозвался охотник. — К тому же ребенка можно и потерять, мало ли что может случиться… Беременной женщине очень легко причинить вред.

Потерять? Некоторое время назад эти слова прозвучали бы для меня приятной музыкой, но теперь я уронила корзинку с хлебом и вцепилась мертвой хваткой в лицо мерзавца, осмелившегося упомянуть подобное.

— Уймись, дурочка! — пытался урезонить меня Суран, безуспешно отдирая мои руки. — Сама подумай, зачем тебе этот плод насилия? Или, думаешь, я поверил, что это ребенок твоего менестреля?

— Ты — бездушный кретин! — шипела я сквозь зубы, пытаясь лягнуть его коленом. С третьей попытки мне это удалось, и охотник согнулся от боли, выпустив мои запястья. Я с удовлетворением заметила, что его лицо исполосовано кровоточащими царапинами, и победно улыбнулась. Впрочем, как оказалось, рано обрадовалась.

В ответ охотник разогнулся и оттолкнул меня, выплевывая в мой адрес различные ругательства. От неожиданности я стала падать на спину, ощущая спиной непонятную пустоту.

Обрыв! — мелькнула в голове страшная догадка.

Мир перевернулся, и я увидела перед глазами то самое каменистое дно, которое привиделось мне в доме священника. Вот и сбылся вещий сон…

Разум судорожно заметался в поиске нужного решения: упасть — означало разбиться, но потом восстановиться, взлететь — означало не разбиться вовсе. Но любой выбор означал одно — неминуемую потерю ребенка. Ком подступил к горлу, заглушив отчаянный крик, на глазах выступили слезы, а тело пронзила невыносимая короткая боль. Каменистое дно промелькнуло прямо перед лицом, а затем его резко сменило чистое небо, расплывшееся бледным голубым пятном в моих глазах…

Пришла в себя я уже на знакомой дороге. Надо мной склонился охотник и сочувственно гладил по плечу. На платье расплывалось кровавое пятно, а внутренности разрывало жгучей болью. Мне срочно требовалась регенерация. Я бессильно заскребла ногтями, загребая камни и песок:

— Ненавижу! Как же сильно я тебя ненавижу… В который раз ты ломаешь мою жизнь!

— Прости, я не хотел, — робко подал голос Суран, — но ты первая полезла драться!

— Ненавижу! — Собрав всю свою ярость, я бросилась на него, разрывая в клочья все, до чего сумела дотянуться, — ткань, кожу, плоть…

Зарычав от боли, охотник выдернул что-то из кармана и поочередно защелкнул на моих руках. Даже сквозь туман ярости я ощутила ужас: снова оковы подчинения!

— Прости, но ты не оставила мне выбора, — тихо прошелестело рядом, а потом мое сознание окутала тьма.

Очень хотелось пить. Не в силах сдержаться, я провела языком по сухим губам. Не помогло. Солнце светило прямо в лицо, и от этого в закрытых глазах плясали оранжевые пятна, заставив меня досадливо поморщиться и перевернуться. Как только яркая пляска пятен закончилась, я раскрыла глаза. В поле зрения попал мужчина. Склонившись надо мной, он тревожно вглядывался в мое лицо. От чего-то его собственное лицо было сильно исцарапано и выглядело забавно. Я засмеялась и поднялась. Ноги мужчины также были в плачевном состоянии: штаны напоминали лохмотья, а плоть висела кровавыми клочьями.

— Кто это вас так? — не удержалась я от любопытства. — На зверя нарвались?

Мужчина кивнул. Тревожное выражение покинуло его лицо, и он подал мне руку, помогая подняться с земли.

— Тебя зовут Лютена, а я твой хозяин. Мое имя Суран. Тебе понятно? — Я равнодушно кивнула в ответ, мне было все равно, кого и как называть. Гораздо больше заинтересовала собственная одежда, которая почему-то была разорвана на спине и в крови по подолу, а также странные железки на запястьях. Мужчина помолчал и продолжил: — Ты владеешь магией и обязана ее использовать по первому моему слову. И еще ты умеешь летать. Это тебе понятно? — Я вновь кивнула, мне и это было безразлично. — И последнее! Ко мне ты должна обращаться не иначе как «хозяин»! — Мужчина возвысил голос. — Это тебе тоже понятно? — Очередной молчаливый кивок. — Не слышу! — рявкнул мужчина.