Колдун из Салема - Хольбайн Вольфганг - Страница 41

Присцилла привела нас сюда окольными путями. Мы обошли рыночную площадь по широкой дуге и приблизились к ней с противоположной стороны, то есть со стороны речки, и остановились где-то шагов за тридцать от края толпы. Мы стояли в тени одного из домов, и нас почти не было видно.

Но большого толку от нашего тайного присутствия не было. Даже если бы нас было не двое, а гораздо больше, и мы оказались бы вооружены, мы все равно не смогли бы спасти несчастных матросов. Уже сам вид этой молчаливой, одетой в странную одежду массы людей разогнал во мне последние сомнения относительно правдоподобности того, о чем рассказала Присцилла. Донхилл, похоже, и в самом деле безраздельно хозяйничал в городке.

— Мне нужно какое-нибудь оружие, — пробормотал Баннерманн. — Например, винтовка.

Он обернулся к Присцилле и требовательно посмотрел на нее:

— Ты можешь достать какую-нибудь винтовку?

Присцилла с отчаянием покачала головой.

— Нет, — сказала она. — Но даже если бы и могла…

— …то это все равно было бы бесполезно, — перебил я ее. — Да будьте же вы благоразумны, Баннерманн. Винтовка здесь не поможет.

— Как же тогда быть?

— Не знаю, — признался я. — Я могу разве что попытаться сдержать чудовище. Может быть, мой отец поможет мне еще разок, — я повернулся к Присцилле. — Как долго все это будет продолжаться?

— Не очень долго, — сказала она, немного подумав. — Они уже перестали бить в барабаны.

Глухой ритмичный шум, похожий на биение гигантского сердца, звучал все то время, пока мы шли сюда, но теперь он и правда стих, а я почему-то не придал этому никакого значения. Кивнув Присцилле, я повернулся в сторону площади и попытался понять, что же там происходит.

— Что-то я нигде не вижу Донхилла.

— Он появится в самый последний момент, — прошептала Присцилла. — Он сам вызовет чудовище, хотя оно уже и так направляется сюда. Я его даже чувствую.

— А откуда оно явится?

Движением головы Присцилла указала в сторону речки. На ее противоположном берегу виднелся ряд горящих факелов, мерцающий свет которых отражался в воде, из-за чего казалось, что речка наполнена кровью.

— Чудовище живет в озере Лох Шин, — пояснила Присцилла. — Но озеро соединено подземным ходом с речкой. Когда чудище слышит барабаны, оно является сюда. Это… продлится недолго.

Она сделала судорожный вдох и, запинаясь, спросила:

— Ты… ты и вправду думаешь, что сможешь его одолеть?

Я молча пожал плечами. Я так же, как и она, ничего не знал наверняка, и моя прежняя самоуверенность таяла с каждой минутой. Как только мы подошли к площади, я несколько раз попытался установить духовный контакт с моим отцом, но мои призывы остались без ответа. Да я никогда и не знал, действительно ли я смогу мысленно связаться с ним. Как, собственно, нужно вызывать дух умершего?!

Если быть честным и откровенным, я и сам не был на сто процентов уверен, что действительно видел тогда моего отца. Быть может, то была игра моего воображения, вызванная перенапряжением нервной системы.

Если это действительно так, то из-за иллюзии я теперь могу лишиться жизни…

Я отогнал эти мысли, сделал шаг назад, укрывшись поглубже в тень, и посмотрел в сторону речки. Вода была неподвижной, но мне показалось, что я уже различаю на поверхности появляющиеся волны. Мое сердце застучало быстрее.

— Я надеюсь на это, — ответил я Присцилле, хотя и с большой задержкой. — Но тебе лучше уйти отсюда, Присцилла. Независимо от того, сумею я остановить чудовище или нет, все равно находиться здесь очень опасно. Еще есть время уйти. Я прошу тебя, уходи!

— Нет, я останусь, — твердо сказала она. — Если ты остаешься, Роберт, то и я останусь.

— Очень глупо с твоей стороны, деточка, так поступать, — раздался голос позади нас. — Хотя и весьма трогательно, не так ли?

Присцилла вскрикнула от неожиданности, обернулась — и в ужасе отшатнулась.

Все произошло так быстро, что никто из нас уже ничего не смог бы сделать. Темнота вокруг нас вдруг мгновенно рассеялась от ярко пылающих факелов: прямо перед нами, словно свалившись с неба, неожиданно появилось человек десять здоровенных мужиков в темных плащах с капюшонами.

Я обернулся, но и позади нас уже стояли люди. Мы были окружены. Но я почему-то не то что не чувствовал ужаса, я даже не испугался. Еще идя сюда, я подсознательно понимал, что нас, скорее всего, здесь ждет западня. Уж больно легко мы смогли добраться до площади.

Баннерманн гневно вскрикнул, сжал кулаки и сделал было шаг вперед, но тут же остановился: один из мужчин молниеносным движением вытащил из-под плаща винтовку и нацелил ее в голову Баннерманна.

— Я на вашем месте не делал бы этого, капитан Баннерманн, — послышался спокойный голос Донхилла. — А то мне, чего доброго, еще придется вас пристрелить.

Он злобно рассмеялся, сделал шаг в нашу сторону и, остановившись, резким движением отбросил капюшон на спину. Он переводил взгляд с меня на Присциллу, а с нее на Баннерманна.

— Как чудесно, что мы снова встретились, причем так скоро, — сказал он, улыбаясь.

— Ты, проклятый убийца! — выкрикнул Баннерманн, еле сдерживаясь, чтобы не броситься на Донхилла. — Ты…

— Можете оскорблять меня, если вам от этого становится легче, капитан, — невозмутимо заявил Донхилл. — Но это ничего не изменит, можете мне поверить, — он вздохнул. — Вам следовало бы побыстрей бежать отсюда, когда была такая возможность, — послушавшись совета Присциллы. Теперь, боюсь, уже слишком поздно.

— Присцилла? — Баннерманн резко повернулся к ней. Его руки дрожали. — Так ты нас предала, ты…

— Вовсе нет, капитан, — перебил его Донхилл. — Она тут ни при чем, — он посмотрел на Присциллу и, когда обратился к ней, его голос стал строгим. — А с тобой, милочка, мы побеседуем чуть попозже. — Он опять повернулся к Баннерманну: — Она вас не предавала, капитан. Но в этом городке не происходит ничего, о чем бы я не знал. И, поверьте мне на слово, даже если бы вам все-таки удалось выбраться из Голдспи, это бы вам не помогло. У меня, знаете ли, очень длинные руки.

Лицо Баннерманна исказилось от ненависти, и лишь винтовка, нацеленная на него, сдержала его желание вцепиться в Донхилла.

— Впрочем, — продолжал, выдержав паузу, Донхилл, — нет смысла расстраиваться по поводу упущенных возможностей, не так ли? Раз уж вы снова здесь, давайте этим воспользуемся на все сто.

— Да прекратите вы, Донхилл, — тихо сказал я. — Можете нас убить, если вам так уж этого хочется, но нечего издеваться над нами.

Донхилл, нахмурив лоб, уставился на меня, как будто только что меня увидел.

— А, ну да, мистер Крэйвен! — сказал он. — Человек чести, так ведь? — он хихикнул. — А вот с умишком у вас, боюсь, плоховато. Вы что, и в самом деле думали, что сможете вдвоем противостоять мне и моим людям?

Я выдержал его взгляд, но не сказал ни слова. Донхилл злорадно улыбнулся, сделал шаг назад и махнул рукой в сторону площади, словно приглашая нас туда.

— Итак, вы явились сюда, чтобы посмотреть на троих своих друзей, — сказал он со злостью. — Что ж, не будем тянуть время, не возражаете?

Один из его людей грубо толкнул меня, посчитав, видимо, что я слишком медленно реагирую на «приглашение» Донхилла пройти на площадь. Я пошатнулся, но сумел удержаться на ногах и пошел рядом с Баннерманном вслед за Донхиллом.

Ряды стоящих на площади людей в плащах с капюшонами расступались перед нами. Хотя здесь собралась уйма народу, над толпой висела гробовая тишина. На ее фоне даже звуки наших шагов казались грохотом.

Донхилл провел нас через середину площади к трем постаментам, на которых находились матросы Баннерманна. Баннерманн застонал, увидев, как грубо были связаны его люди. Веревки буквально врезались в их кожу, оставляя кровавые рубцы. Матросы были раздеты до пояса, и на их спинах виднелись кровоподтеки: их, по-видимому, жестоко избили перед тем, как привести сюда. Один из них был без сознания.

— Ах ты, проклятый изверг! — вырвалось у Баннерманна. — Убить тебя мало за это.