Колдун из Салема - Хольбайн Вольфганг - Страница 30

— Появись! — прошептал Донхилл.

Его голос дрожал, но он знал, что у него нет другого выхода. Лейман вполне вразумительно объяснил ему, что с ними произойдет, если они не справятся.

— Появись, — сказал он еще раз. — Я хочу тебя увидеть! Я тебе приказываю!

Тень в озере еще больше зашевелилась, начала беспокойно крутиться, поворачиваясь то туда, то сюда, но все-таки оставаясь на глубине.

Вместо этого произошло совсем иное.

Над озером, как раз над его центром, появилось легкое зеленое сияние. Донхилл растерянно заморгал, попытался было встать, но тут же замер, увидев, что сияние усилилось, превратилось в пылающий, сверкающий шар, излучающий все более сильный свет. В центре шара появилось что-то темное, похожее на лицо. Однако излучаемый шаром свет стал таким сильным, что Донхиллу пришлось потупить взор еще до того, как он смог рассмотреть лик в центре шара. Глаза Донхилла слезились. Его охватил страх, почти что паника. Внутренний голос подсказывал ему, что нужно бежать отсюда со всех ног, но при этом он чувствовал себя словно парализованным, не способным пошевелить и пальцем.

— Чего ты хочешь?

При звуке этого голоса Донхилл вздрогнул, как от удара кнута. Он слышал его раньше, но лишь однажды, более четырнадцати лет тому назад, и он уже забыл, каким мощным и злобным был этот голос. Уже от самого его звучания Донхиллу стало не по себе.

— Мне… нужна помощь, — пробормотал он. — Незнакомцы…

— Вы не справились, — перебил его голос. В нем слышался не гнев — скорее, ледяное спокойствие. — У вас была возможность убить незнакомцев, но вы не справились.

— Это неправда! — захныкал Донхилл. — Этот Крэйвен убил Леймана и…

— Лейман был таким же глупцом, как и ты. Он убил себя сам, — перебил его голос. — Он знал, насколько опасен краал, а насчет Крэйвена я его предупреждал.

— Но ведь у того вампира всегда все получалось! — запротестовал Донхилл.

Теперь ему показалось, что он слышит что-то, похожее на тихий смех.

— Ты, Донхилл, такой же глупец, как и Лейман, — сказал голос. — Вы все трое — глупцы. Вы считаете себя волшебниками, и все лишь потому, что я позволил вам немножко попользоваться властью, которой я же вас и наделил! Но вы ошибаетесь. Вы — ничтожество, Донхилл, пустое место! Крэйвен — не такой безмозглый простофиля, как те, кто был до него. Тех вы смогли убить, но Крэйвен — колдун, и его колдовская сила равняется вашей, а может, и превосходит ее.

— Он… колдун? — вырвалось у изумленного Донхилла. — Этот… юноша?

— Он сам этого еще не знает, но уже начинает чувствовать силу, данную ему. Колдовская силане имеет никакого отношения к возрасту, Донхилл. Уже весьма скоро он обнаружит все заложенные в нем способности и разовьет их. Он может представлять угрозу для всех нас. Этого нельзя допустить. Ты должен его убить.

— Но как? — пролепетал Донхилл. — Если даже краалне справился…

— Он справится. Он взял след и непременно его убьет. Твоей единственной задачей будет задержать Крэйвена. Надеюсь, хоть это ты сможешь сделать.

Донхилл почувствовал скрытую в этих словах угрозу, но не подал виду. Пример Леймана наглядно продемонстрировал, как мало ценят человеческую жизнь те силы, с которыми они связались.

— А… чудовище? — спросил он, запинаясь.

Голос снова засмеялся, но на этот раз в смехе чувствовался явный цинизм.

— Ты позвал его, Донхилл, и оно явится. Если Крэйвен и его спутники к полуночи будут все еще живы, то тогда оно явится. Однако не знаю, хватит ли ему этих семерых, если оно почувствует вкус крови. Тебе понятно?

У Донхилла к горлу подступил ком. Он понял.

Как тут не понять?!

Как я тогда добрался до гостиницы, потом я уже не мог вспомнить. Лавку колониальных товаров Леймана за моей спиной охватило пламя, распространявшееся раз в десять быстрее, чем это обычно бывает. Огонь, извергнутый кровожадным монстром, должно быть, легко пожирал битком набитые товарами полки и стенды, и когда я добрался до гостиницы (она была расположена на другом конце этой же улицы), из лопнувших от жара окон лавки уже поднимались тяжелые черные клубы дыма, сквозь которые пробивались острые языки пламени. Если Лейман все еще находился в этом пекле, то ему уже наверняка пришел конец.

Это же ждет и меня, если я задержусь здесь хоть ненадолго…

Я с усилием оторвался от этого одновременно и пугающего, и зачаровывающего зрелища, вбежал в гостиницу и бросился вверх по широкой лестнице, расположенной в глубине вестибюля. Портье попытался меня удержать, но не тут-то было. Однако на середине лестницы мне пришло в голову, что я не знаю, в каких именно номерах остановились Баннерманн и его люди. Я быстро развернулся и, прыгая через три-четыре ступеньки, побежал вниз по лестнице, обратно к портье, изумленно хлопающему глазами.

— Баннерманн! — выпалил я. — Капитан Баннерманн и его люди — где они?

Портье в упор смотрел на меня, но не произносил ни слова. Я гневно поднял руку, чтобы схватить его за шиворот и вытрясти из него ответ, но, передумав, вместо этого открыл журнал регистрации постояльцев и начал водить пальцем по странице.

— Но сэр! — запротестовал портье. — Так… так не положено!

Дрожащими пальцами он попытался выхватить у меня журнал, но я просто-напросто отбил его руку в сторону, продолжая искать нужные мне записи.

— Вот видите, все положено.

Я уже нашел то, что искал. Баннерманн и пять его матросов занимали три номера на втором этаже, расположенные один возле другого. Четвертый номер был забронирован на мое имя.

Я захлопнул журнал, положил на него сверху пятифунтовую банкноту и подвинул журнал к портье.

— Снимите бронирование с номера, — поспешно сказал я. — Мы уезжаем.

— Но сэр! Так ведь не положено! — взвизгнул портье.

Похоже, это было его любимой фразой. Я сдержался и не бросил ему в лицо уже вертевшиеся у меня на языке грубые слова, повернулся и снова побежал вверх по лестнице.

Ну хоть на этот раз мне повезло! Баннерманн оказался в первом же номере, в который я заглянул. Он лежал на одной из двух имеющихся в комнате кроватей, развалившись на спине, полностью одетый. Почувствовав, что кто-то вошел, он сразу же открыл глаза, но его взгляд был каким-то отсутствующим, и мне поначалу даже показалось, он не узнает меня.

— Баннерманн! — выпалил я. — Очнитесь! Быстренько!

Он заморгал, потер себе глаза ладонями и хотел было зевнуть, но, хотя и с трудом, сдержался.

— Что случилось? — пробормотал он чуть слышно.

— Это я объясню вам позже. А сейчас нам нужно уходить, и как можно быстрее.

— Уходить? — Баннерманн все еще окончательно не проснулся, но он, по крайней мере, понимал, чтоя говорю. — Уходить из гостиницы?

— Из города, — сказал я. — Этот захолустный городишко — самая настоящая западня, капитан. Они нас убьют, если мы не уберемся отсюда.

Я уже хотел силой стащить его с кровати, но вместо этого он сам схватил меня за руку и притянул к себе.

— Ну а теперь давайте по порядку, юноша, — сказал он. — Несколько минут все равно ничего не решат. Итак, что все-таки произошло? И кто говорит, что этот городишко — западня?

— На меня напали, — нетерпеливо ответил я.

При этом я хотел было высвободить свою руку, но Баннерманн удерживал ее так крепко, что мои усилия оказались тщетными. Я сдался. Быть может, Баннерманн был прав: будет лучше, если он узнает, в чем, собственно, дело, прежде, чем мы покинем гостиницу.

— Слышите колокол? — спросил я.

Баннерманн наклонил голову к плечу, прислушался, затем кивнул.

— Ну и что?

— Это не церковный колокол, Баннерманн. В конце улицы горит дом. И еще несколько минут назад я был там, внутри.

С сомнением посмотрев на меня, Баннерманн отпустил мою руку и быстрыми шагами подошел к окну. Почти целую минуту он разглядывал улицу, затем обернулся и снова посмотрел на меня с серьезным и проницательным видом.