Колдун из Салема - Хольбайн Вольфганг - Страница 160

Я никак не мог избавиться от подозрения, что мы направляемся в расставленную специально для нас ловушку. Слишком уж все казалось заранее спланированным, чтобы быть похожим на случайность. Но даже если мы шли навстречу своей погибели, я уже не мог повернуть обратно. Неведомая сила гнала меня вперед, и я осознавал, что развязка все равно должна наступить — рано или поздно.

Наконец деревья расступились, тропинка стала шире, и мы вышли на край большого поля. Лежавший над полем туман отступил, и стало видно покрытую щебнем дорогу.

— Это здесь? — тихо спросил Син.

Я кивнул. Хотя я еще никогда не был в этом месте, я знал, что цель моих поисков — прямо передо мной. Я буквально физически чувствовал, что Присцилла — совсем недалеко. Она была здесь, в этом доме, к которому вела хорошо теперь видимая дорога.

Ей угрожала опасность. Я чувствовал это каждой клеточкой своего тела. Меня охватил страх, я боялся, что могу прийти на помощь слишком поздно. Я попытался восстановить сбившееся дыхание и сбросить оцепенение, охватившее мое тело.

— Вам что, плохо? — спросил Син.

— Да нет, — выдавил я из себя. — Все в порядке.

Я снова пошел вперед. Судорога сводила мне ноги, мои руки дрожали.

Уже через несколько метров от основной дороги ответвилась подъездная дорожка, доходившая до самого дома. Под моими ногами отчаянно скрипел щебень, а туман, окружавший нас, неожиданно исчез.

Я облегченно вздохнул. Лишь теперь я осознал, как тяжело мне было дышать в тумане.

Подъездная дорожка привела нас к тяжелым железным воротам, встроенным в высокую — выше человеческого роста — каменную стену. Я остановился и посмотрел на Сина.

— Ну и что теперь? — спросил я. — Как мы переберемся на ту сторону? В такое время суток нам никто не откроет.

Где-то вдалеке ухнула сова. Это был первый звук, не заглушаемый туманом. Я посмотрел на небо. Весь небосвод был усыпан звездами, и нигде не было видно ни облаков, ни тумана.

— Куда делся туман? — спросил Син. — Не мог же он мгновенно рассеяться.

— В данной ситуации это скорее чисто научный вопрос, — ответил я.

Я посмотрел мимо Сина в сторону леса и лишь с трудом сумел подавить дрожь, чуть было не охватившую все мое тело: мне показалось, что я увидел неясную тень женщины-крысы, тут же исчезнувшую в темноте леса.

— Нам нужно как-то пробраться вовнутрь, — сказал я.

Син потряс решетку ворот.

— На совесть сработано, — пробормотал он.

Он достал что-то из кармана своей куртки и стал возиться с замком. В этот момент я совершенно не думал о том, что мы, собственно, пытаемся проникнуть в чьи-то владения посредством взлома. Но меня это мало волновало — мне нужно было поскорей попасть к Присцилле.

А еще — поскорей удрать от тех теней, которые поджидали меня у границы леса.

— Тебе, конечно, следовало бы получше присматривать за ним, — тихо сказал Говард.

В его голосе чувствовалась озабоченность, а еще — пессимизм и усталость, и это пугало его самого. Он осознавал, что напряжение, в котором он жил несколько последних месяцев, было ему едва-едва по силам. Но Говарду не оставалось ничего другого, кроме как тщательно присматривать за этим мальчиком.

Роберт Крэйвен никак не мог в полной мере стать преемником своего отца. Быть может, он был еще слишком юным. Однако, пока он вел себя как влюбленный школьник, он подвергал опасности не только себя, но и их общее дело. Он, к тому же, похоже, думал, что Говард и Рольф даже не догадываются, что он здесь ищет.

Тем более — здесь. Если бы ситуация не была такой серьезной, все это, пожалуй, даже позабавило бы Говарда. Роберт отнюдь не был глупцом, но даже самые умные люди ведут себя как дети, когда они влюблены.

В конце концов, именно Говард устроил так, чтобы Присцилла попала к Балтимору. И, безусловно, не было случайностью то, что Роберт так целенаправленно устремился именно в это местечко.

— Я сожалею, что так получилось, — пробормотал Рольф. — Я думал, он в туалете.

— Что? — Говард некоторое время отрешенно смотрел на своего могучего слугу, пока ему вдруг не пришло в голову, что и его самого можно упрекнуть: ведь он совсем недавно навлек на Рольфа большие неприятности.

Шум, царивший в помещении, явно не успокаивал его. Большинство посетителей уже ушли, но за соседним столиком сидели трое довольно пьяных мужчин, все еще судорожно сжимавших свои бокалы. Повторяя заказы, они заставляли мрачного Флэнелтона сновать туда-сюда.

— Да ладно, Рольф. Мне и самому нужно было шевелить мозгами. Парнишка сейчас может выкинуть что угодно.

Он вздохнул, помолчал некоторое время, а затем снова заговорил, обращаясь при этом не столько к Рольфу, сколько к самому себе:

— Я задаюсь вопросом, не допустили ли мы ошибку. Мы могли бы спокойно поехать к Балтимору и дожидаться его там. Было же очевидно, что он ищет Присциллу.

Рольф кивнул и скрестил руки на груди. Его глаза были наполовину закрыты, а на лице блуждала глупая — как у слабоумного — улыбка. Сторонний наблюдатель в этот момент принял бы его за придурковатого олуха, однако на самом деле эта его видимая придурковатость была лишь мастерским притворством.

— Мы должны идти за ним? — спросил он.

— У нас нет другого выбора, — сказал Говард, нахмурившись. — Хотя меня отнюдь не прельщает перспектива топать куда-то в темноте. Тем более при такомтумане.

— Да-а, туман весьма скверный, — послышался чей-то голос.

Говард обернулся — очень медленно, как будто ему в его изнуренном состоянии вообще было трудно двигаться. Его взгляд скользнул по лицу человека, стоящего позади него у стены. Незнакомец, похоже, слышал их разговор.

Оставалось, правда, неясным, чтоон понял из их разговора. В его взгляде чувствовалась бдительность, явно контрастирующая с состоянием троих мужчин, сидевших за соседним столом: они были уже вдрызг пьяными и полусонными.

Говард узнал его. Это был мужчина, стоявший у задней двери трактира, когда они с Рольфом «ворвались» в помещение пивной. Он еще тогда бросился Говарду в глаза тем, что в той ситуации не стал поддаваться стадному чувству, а, наоборот, оказался единственным, кто сохранил здравость рассудка и активно помог разобраться в возникшем недоразумении.

— Присаживайтесь к нам, сэр, — спокойно предложил Говард. — Кроме вас, похоже, никто не устоял перед искушением вдоволь напиться пива за чужой счет.

Он, улыбаясь, указал на соседний столик. Один из трех кутил уже совсем сник над своим бокалом и громким храпом создавал своеобразное звуковое сопровождение оживленному разговору двух своих товарищей.

Незнакомец кивнул, слегка улыбнулся, пододвинул к столу стул и уселся на него. Откинувшись на спинку стула, он достал табакерку с нюхательным табаком.

— Позвольте представиться, — сказал он, доставая щепотку табака. — Моя фамилия — Ричардсон.

— Ричардсон, — пробормотал Говард. — Это ведь скандинавская фамилия, да?

— Совершенно верно. Мой дедушка родом из Швеции. Я, с вашего позволения, иммигрант во втором поколении.

— Ага, — Говард нахмурил лоб.

Присутствие Ричардсона вдруг почему-то обеспокоило его. Этот человек не был похож на местного жителя. Так же как и Говард или Рольф. Но у них была очень веская причина находиться здесь.

— Надеюсь, я не помешал вашему разговору, — сказал Ричардсон. — Мне показалось, что вы обсуждаете что-то очень важное, — он отвернулся и громко чихнул. — Хотя, с другой стороны, может оказаться так… Прошу прощения.

Он достал носовой платок и высморкался. Тщательно сложив и упрятав в карман носовой платок, он продолжил:

— С другой стороны, может оказаться так, что я смогу вам помочь.

— Сможете нам помочь? — недоверчиво переспросил Говард. У него с самого начала возникло подозрение, что Ричардсон — не простой крестьянин, но он никак не мог понять, кто же он такой. — Помочь в чем?

— Ну, ваш взбалмошный юный друг сбежал, а вы, похоже, чувствуете себя… скажем так, ответственными за него, — Ричардсон откинулся назад и дружески улыбнулся. — Не смотрите на меня так, как будто хотите меня отравить. У меня по отношению к вам вполне добрые намерения.