Вечность - Стивотер Мэгги - Страница 3

• Предыдущая
• 3/79
• Следующая

Я слишком долго раздумывала над выбором и упустила момент для побега. Я стояла в вестибюле с телефоном в руке, соображая, кому бы позвонить, когда по лестнице рысцой сбежал отец, и в тот же самый миг из гостиной вышла мама. Я оказалась зажата между двумя противоборствующими погодными фронтами. Оставалось лишь покрепче запереть ставни и надеяться, что буря пощадит фигурку гнома на полянке.

Я собралась с духом.

Отец похлопал меня по макушке.

— Привет, котенок.

«Котенок»?!

Я захлопала глазами, а он прошествовал мимо меня, деловитый и могущественный, великан в своем замке. Я точно перенеслась на год назад.

Я смотрела во все глаза, как он подошел к двери и остановился напротив матери. Я ожидала, что они обменяются колкостями, однако вместо этого они поцеловались.

— Что вы сделали с моими родителями? — осведомилась я.

— Ха! — отозвался отец тоном, для описания которого лучше всего подошло бы слово «бодрый». — Я был бы крайне признателен, если бы ты надела что-нибудь, прикрывающее пупок, пока не пришел Маршалл, если, конечно, не собираешься к себе наверх, делать уроки.

Мама одарила меня взглядом, в котором явственно читалось: «Я же тебе говорила», хотя она не сказала по поводу моей кофточки ровным счетом ничего, когда я вернулась из школы.

— Конгрессмен Маршалл? — уточнила я. У отца было множество однокашников, которые пробились в высшие круги, но с тех пор, как умер Джек, он практически перестал с ними общаться. Я слышала немало историй о них, в особенности, когда родители были в подпитии. — Старый гриб Маршалл? Тот самый, который затащил маму в постель перед тем, как это сделал ты?

— Для тебя он мистер Лэнди, — отрезал отец, но он уже стоял на пороге, и голос у него был не особенно рассерженный. — Не смей так говорить о матери, — добавил он, выходя.

Мама развернулась и двинулась обратно в гостиную следом за отцом. Они принялись что-то обсуждать, а потом мама даже рассмеялась.

Во вторник. На дворе был вторник, а она смеялась.

— Что он у нас забыл? — с подозрением спросила я, переходя следом за ними из гостиной в кухню.

Половину кухонного стола занимали чипсы и какие-то овощи, а другую половину — скоросшиватели, папки и исписанные блокноты.

— Ты так и не переоделась, — напомнила мама.

— Я ухожу, — отозвалась я. Решение было принято в эту самую минуту. Все папашины друзья мнили себя страшными остроумцами, хотя в действительности дело обстояло ровно наоборот, поэтому выбор был сделан. — Так что нужно Маршаллу?

— Мистеру Лэнди, — поправил меня отец. — Нам нужно обсудить кое-какие юридические вопросы, и вообще, мы с ним давно не виделись.

— Какой-то процесс?

Кое-что привлекло мое внимание, и я подобрались поближе к заваленной бумагами части стола. Разумеется, слово, которое бросилось мне в глаза — волки, было повсюду. У меня похолодело под ложечкой. В прошлом году, до того, как я познакомилась с Грейс, это был бы сладкий холодок мести, предвкушения, как волки поплатятся за убийство Джека. Теперь же, как это ни поразительно, я не испытывала ничего, кроме страха.

— Что-то о законе, который защищает волков в Миннесоте?

— Недолго ему осталось их защищать, — улыбнулся отец. — У Лэнди есть кое-какие идеи. Возможно, удастся уничтожить всю стаю.

Так вот почему он так развеселился? Потому что они с Лэнди и мамой собрались уединиться и изобрести какой-то план по истреблению волков? Можно подумать, это вернет Джека.

Между прочим, где-то в этих лесах находилась Грейс. Ему об этом не было известно, но он собирался убить и ее тоже.

— Фантастиш, — отозвалась я. — Все, я пошла.

— Куда ты? — спросила мама.

— К Мэдисону.

Мама застыла с надорванной пачкой чипсов в руках. Такого количества закусок хватило бы на весь конгресс Соединенных Штатов.

— Ты в самом деле к Мэдисону или просто рассчитываешь, что мне некогда будет проверять?

— Ладно, — сказала я. — Я еду к Кении, а кто там еще сядет мне на хвост, понятия не имею. Довольна?

— Вне себя от радости, — отозвалась мама.

Я вдруг заметила, что на ней те самые туфли, которые я купила ей на прошлой неделе. Это вызвало у меня странное чувство. Мама с папой улыбаются, она в новых туфлях, а я гадаю, не собираются ли они разнести моей подруге голову из крупнокалиберного ружья.

Я подхватила сумочку и вышла на улицу, к своему джипу. Плюхнувшись на мягкое сиденье, не стала заводить мотор, а просто сидела, зажав в руке телефон, и пыталась сообразить, что делать. Я знала, какие шаги следует предпринять, не знала лишь, хочу этого или нет. Шесть вторников с тех пор, как я разговаривала с ним в прошлый раз. Может, к телефону подойдет Сэм. Можно ведь поговорить с Сэмом.

Нет. С Сэмом нужно поговорить. Ведь конгрессмен Маршалл Лэнди и мой папаша могут в самом деле до чего-то додуматься на своем маленьком военном совете под чипсы. У меня не оставалось выбора.

Я закусила губу и набрала номер дома Бека.

— Да?

Голос на том конце провода был бесконечно знакомым, и холодок под ложечкой превратился в судорогу.

Не Сэм.

— Коул, это я, — неожиданно для самой себя ледяным тоном произнесла я.

— О, — сказал он и повесил трубку.

Счет времени вместо меня вел мой урчащий желудок, и мне казалось, миновала целая вечность, прежде чем я наткнулась на какое-то заведение. Первым мне встретился магазин «Охота и рыбалка», унылое серое строение в гуще деревьев чуть поодаль от дороги, которое выглядело так, будто выросло на этой болотистой почве само собой. Чтобы добраться до входа, пришлось шлепать по подтаявшей снежной каше, которая покрывала изрытую колдобинами неасфальтированную парковку. Вывеска на дверях гласила, что, если я хочу вернуть ключи от взятого напрокат грузовика, ящик для ключей находится с тыльной стороны здания. Другая вывеска извещала о том, что у хозяев имеются щенки гончей на продажу. Два мальчика и одна девочка.

Я взялась за дверную ручку и еще раз повторила про себя свою историю. Конечно, всегда оставался шанс быть узнанной — я с некоторым потрясением осознала, что понятия не имею, много ли времени прошло с момента моего превращения в волчицу и насколько широко освещалось в прессе мое исчезновение. В Мерси-Фоллз и засорившийся унитаз мог попасть на первую полосу.

Я вошла внутрь, прикрыв за собой дверь, и поморщилась: в помещении было невыносимо жарко и воняло застарелым потом. Я плутала между полками с рыболовными снастями, крысиным ядом и пузырчатой пленкой, пока не увидела в дальнем углу прилавок. Над прилавком склонился тщедушный старик, и я немедленно поняла, что запах пота исходит от него и его полосатой рубахи.

— Вы хотите взять грузовик напрокат?

Старичок распрямился и сощурился на меня сквозь квадратные очки. За спиной у него висели рулоны скотча, каким обматывают коробки с вещами при переезде. Я попыталась дышать ртом.

— Здравствуйте, — сказала я, — нет, не хочу.

Потом вздохнула, па пустила на себя слегка трагический вид и принялась излагать свою легенду.

— Понимаете, мы с подругой только что разругались в пух и прах, и она высадила меня из своей машины. Можете себе представить? Вы не позволите мне от вас позвонить?

Он нахмурился, и я испугалась — вдруг я вся в грязи или волосы растрепаны? На всякий случай я пригладила их руками.

— Что-что? — переспросил он.

Я повторила свой рассказ, стараясь не запутаться и все с тем же трагизмом в голосе. Последнее было не так уж и сложно. Вид у него был по-прежнему нерешительный, и я добавила:

— Позвонить? По телефону? Чтобы кто-нибудь приехал и забрал меня.

— Ну да, — произнес он, наконец. — Звонок-то хоть местный или нет?

Забрезжила искра надежды. Я понятия не имела, местный это будет звонок или нет, поэтому ответила:

— В Мерси-Фоллз.

— А-а, — протянул он, что не было ответом на мой вопрос. — Ну да…

Повисло томительное молчание. До меня донеслись раскаты чьего-то смеха.

• Предыдущая
• 3/79
• Следующая