Замужем за Черным Властелином, или Божественные каникулы - Славачевская Юлия - Страница 39

• Предыдущая
• 39/81
• Следующая

Она погладила мою спину и неумело сдернула рубашку, в чем я ей помогал с бешеным энтузиазмом. Потом слегка неуверенные пальчики прошлись вдоль позвоночника, переместились на талию и неожиданно сильно вцепились в пряжку ремня, начиная теребить завязки штанов, чтобы освободить меня от лишней одежды. Я подчинялся ее властным движениям, млея от удовольствия.

Так же неторопливо я начал раздевать ее. Начал с плаща. После чего поцеловал любимую в шею, немножко поиграл с ее завитками на кромке роста волос, спускаясь ниже. Затем расстегнул шнуровки платья. Лаская губами, пальцами и языком, я разогревал Иалону до состояния, когда женщина начинает плавиться, словно воск. Язык и пальцы танцевали на ее сосках, вызывая дрожь тела и тихие стоны. Полные сливочные груди будто дразнились, умоляя не прекращать.

Все волоски на моем теле приподнялись от дикого возбуждения. Я сгорал от желания, изнывал от невыразимого счастья быть с нею вместе.

Когда отстранился, послышался разочарованный вздох. Я возобновил поцелуй, на этот раз он стал глубже, требовательнее. Жадным ртом сминал ее губы. Язык властно врывался внутрь, следуя определенному ритму. Она отвечала мне тем же.

Моя рука в одном ритме с языком начала выписывать круги на животе, затем опустилась и нашла новую цель…

И кажется, только недавно сомкнул глаза, как из этих самых глаз посыпались искры! Причем не наружу, а вовнутрь, больно жаля уставший мозг. Не поднимая век и любуясь феерическими радужными всплесками, рявкнул спросонья:

— Тарас, еще раз уронишь на меня гантель — встану и пришпилю к стенке штангой Егора!

— Проснись! — раздалась жесткая команда. Кто-то начал меня безжалостно штормить.

Я нехотя проснулся и увидел над собой нахмуренное лицо Кондрада. Научил его на свою голову пользоваться мобильником, и он, воспользовавшись полученным навыком, только что включил айфон, подсвечивая палаточный шатер.

— Ты куда-то шел, — мрачно сообщил зять. — С закрытыми глазами.

Я промычал возмущенное:

— Солдат спит — служба идет! — и отправился на боковую, за продолжением сновидения.

— Люблю тебя, моя королева…

Я расстегивал крючки и распутывал завязки, благоговейно разглядывая молочно-белую кожу. Покрывал быстрыми мелкими поцелуями-укусами изящную спину, получая взамен гортанные вскрики удовольствия. От моих прикосновений ее начала бить мелкая дрожь.

Женское тело под ярким светом луны светилось перламутром. Благородство его очертаний умоляло — нет, требовало! — деятельного поклонения. Я нежно погладил живот и лоно. Мое дыхание участилось. Иалона приникла ко мне, вцепившись в плечи и в свою очередь лаская мою шею и грудь губами. Ее горячее дыхание пульсировало у меня в груди сердечным ритмом. Моя королева прошептала:

— Пожалуйста, не оставляй меня одну!

Во сне я обещал ей это. Во сне я клялся в любви и верности и услышал от нее точно такие же слова. Во сне мы никуда не торопились, к нам не врывались проклятые фрейлины и никто меня не отрывал от Иалоны. Мы были средоточием Вселенной, а целый мир — далеко за стенами крепости.

Большая кровать с дамасковым покрывалом приблизилась на расстояние вытянутой руки. Я поднял любимую и опустил ее на покрывало. Она раскинулась, стыдливо открываясь моим ласкам. Вид ее пояса для чулок и эротичных подвязок вместе с элегантными белыми кружевными чулками сводил с ума. Я продолжил прелюдию, готовя любимую к самому сокровенному…

И тут экзекуция повторилась вместе с искрами в глазах. В этот раз я высказывался в отношении Кондрада несколько дольше и с куда большей экспрессией. Но все равно: темно, скучно и досмотреть кино XXX до смерти необходимо. Я завалился дрыхнуть, как только принял горизонтальное положение.

Она доверчиво открылась моим губам и, ощутив вторжение моего языка, тяжело задышала. Попробовала было зажимать руками рот, но вскоре, уже не в силах сдерживаться, судорожно вцепилась руками в мои волосы и огласила вскриками наше убежище…

Гр-р-р!!! Третьего раза я уже Кондраду не спустил! И пусть попробует потом Илонке пожаловаться, что я спросонья расквасил ему нос и двинул в челюсть! Сам напросился! А то взял, понимаешь, моду бить сонных братьев по оружию!

Иалона доверчиво шепнула на ухо:

— Возьми меня!

Дрожа от нетерпения, я опять ласкал и ласкал ее, доводя до потери самоконтроля, чтобы первая ночь не показалась ей адом…

Хлобысь! «Не вынесла душа поэта позора мелочных обид…» [10]Тут я уже вскочил и ощерился. Глаза шарили по палатке в поисках тяжелых подручных предметов. Кое-кто по-хорошему, кажется, не понимает!!! Можно прощать и терпеть многое, но это же сплошное измывательство!

— Не злись! — буркнул хмурый зять. — Ты постоянно пытаешься куда-то уйти, а мы в Руматских болотах.

Ярость ушла так же быстро, как и пришла.

— Поэтому мне нужно срочно дать в морду? — поинтересовался я, понемногу остывая и беря себя в руки.

— Ну… на другое ты как-то странно реагируешь, — слегка обескураженно признался Кондрад. — Я потряс тебя за плечо, на что ты ласково улыбнулся и попытался меня поцеловать. Когда я не дался — пробовал раздеть. А здесь довольно холодно, и все же к мужчинам я мм… мягко говоря, весьма равнодушен!

— Черт! Вот непруха, нелегкая его возьми! — выругался я, ощущая неловкость. Нужно срочно заняться тренингом и привести себя и свои инстинкты в норму, иначе в конце путешествия от меня начнут шарахаться все, включая четвероногих в лесу. А двуногие запустят неприятную сплетню о моей половой неразборчивости…

После третьего захода ошеломительных подробностей спать перехотелось. Взбодренные потасовкой, мы выползли из палатки подышать свежим воздухом (пиши, принять на грудь по рюмочке того, что булькало в специальных флягах!).

И что? Час от часу не легче! Стоим и смотрим на пару: наша русалочка примеривается, как бы оприходовать нашего же часового! А второй сидит и глядит перед собой стеклянными глазами, не реагируя ни на что.

Кхе-кхе-кхе! Мне выпивка пошла не в то горло! Вот как выглядит средневековая эротика: на природе, немытые и вместо кружевных паутинок трусняки по колено из суровья.

Насчет поцелуев — врать не стану, но солдат, уже раздетый, улегся на плаще по стойке смирно, а она снимает панталоны! Ешкин кот! Сейчас погубит хлопца!

Я нарушил тишину, чисто случайно давая собачью команду:

— Фу! Фу, отставить!

Взбешенная русалка одним движением подняла полуспущенные штаны, оправила юбки и двинула в мою сторону. Глаза светятся недобрым зеленым огнем, волосы ложатся по плечам изумрудной волной, лицо белее снега. Свежеподнятый зомби из любого ужастика! Даже без моей любви к Иалоне я бы как мужчина на вот это не среагировал. Не ценю я в женщинах зелень!

— А ш-ш-што нас-с-с-счет тебя, Избранник? — И посмотрела мне прямо в глаза.

Меня словно тяжелым мешком по темечку стукнуло. Тело одеревенело. Лицо совсем потеряло чувствительность. Ее глаза превратились в два огромных огненных фонаря, которые плавно сливались в один.

Использование дальнего света запрещено в подобных ситуациях, но донести этот факт до нарушительницы я уже не мог.

Будь на моем месте обычный человек, он бы наверняка погиб, попадя в абсолютное рабство арианэ. И уж был бы изнасилован как пить дать! И не факт, что один раз и нехотя. Судя по ее выпученным глазкам — минимум неделя использования. Не вхолостую! Гривастая ведьма применила серьезное оружие: не всякий выстоит против мастера гипноза.

Но вот как раз со мной ей крупно не повезло. Не повезло фатально, можно сказать — катастрофически. Так уж вышло, что психиатрия и медицинская психология лежат в одной плоскости. И множеству моих друзей-психиатров в меру профессионального интереса довелось заканчивать всевозможные курсы в этом направлении. И на ком испытывать результат, не на студентах же?..

• Предыдущая
• 39/81
• Следующая