Замужем за Черным Властелином, или Божественные каникулы - Славачевская Юлия - Страница 19

• Предыдущая
• 19/81
• Следующая

— П-почему? — все же выдавил из себя поборник омоложения. — Почему ты?..

— Не знаю, — честно призналась и любовно погладила толстую цепь кадуцея. — Сильно не повезло, наверно…

Теперь, когда выпала счастливая возможность насолить гнусному поборнику «божественной справедливости», я была даже частично готова простить Рицесиусу грандиозную подставу. Но только на ту часть, которой я собралась ушибить Форсета!

Толстяк еще немного подумал и вдруг вцепился в кадуцей с криком:

— Отдай! Я буду главным! Я! Я! Я!!!

Вот любитель повыколупывать изюм из чужих пасочек!

Ситуация мне не понравилась. Во-первых, уж кому-кому, а этому небесному засранцу я власть отдавать не собираюсь! Во-вторых, я не привыкла, чтобы меня мотали козой на цепи туда-сюда. В-третьих, мне преемник был крайне несимпатичен! В-четвертых… Впрочем, хватит и трех вышеперечисленных причин, чтобы я слетела с катушек и начала беспредельничать!

Все! Кто не спрятался — я не виновата! Мстя моя страшенна и огроменна! Кто руки к нашему кадуцею протянет, тому их граблями завернем!

Мы некоторое время поперетягивали цепь. Недолго… Но поскольку внутри цепи все же была именно моя шея, которую я нежно любила, то и победила я, честно вырвав победу из рук противника с помощью парфенушек. Волосатики навалились на дедка массой и сломили его активное сопротивление!

Форсет решил зайти с другой стороны и позвал народное ополчение:

— Эй, вы! Быстро сюда!

В воздухе зазвенело, и вокруг бога возникли чашечные весы с белыми крылышками и с клювами как у попугая.

— Разберитесь! — зло приказал толстячок и, засучив воображаемые рукава, попер на меня, пыхтя паровозом и издавая что-то типа: «Ту-ту-у-у!» Хм… оригинальный клич у местных команчей. Надо запомнить.

И пошли мы стенка на стенку…

Представьте себе картину: Форсет напирает на меня и протягивает свои жадные, немытые, липкие, противные, загребущие ручонки к символу власти, я отпихиваю его войлочным брюхом телепузика и произвожу беспорядочный обстрел кадуцеем по широкой местности божественного тела.

Парфенушки лаются с весами:

— Хозяйка хорошая!

— Заклевать! — орали помощники бога.

— Отдай! — вопил сам бог, наскакивая.

— Отвали! Сгинь! — отфутболивала я его бронированным пузом.

— Хозяйка добрая! — не сдавались парфенушки и лупили весы по клювам, а кое-кто пошустрее уже вовсю дергал перья из крыльев.

— Закусать! — немного сбавили темп противники, зависая в воздухе и о чем-то задумываясь, при этом давая возможность волосатикам произвести массовое пополнение перьевого запаса. На большую сельскую подушку уже нащипали!

— Это мое! — никак не мог успокоиться божок. У него значительно пострадали голова, правое плечо, локоть и прибавилось в лице немного интересной синевы.

— Облезешь! — убеждала его я, наловчившись действовать «телепузиком» более прицельно.

— Она нас назвала! — пошли в лобовую атаку пушистики. — Мы — парфенушки! Мы не сдадимся!

— О! — попадали на пол весы и жалобно зазвенели: — Мы тоже хотим! Почему нас зовут «Эй»? Это коротко и некрасиво! Назови нас!

— Отвалите! — пропыхтел дедок, набравшись от меня нехороших слов. Нет чтобы полезное что-то выучить! Хотя… в этой ситуации приличных слов найти нельзя!

— Вам как больше нравится — крылатики или вескрылы? — отправила я зарвавшегося типа в нокаут, приперев пышной частью своего костюма к колонне.

— Вескрылы, — заклекотали клювастики. — Вескрылы! Мы будем вескрылы!

— Очень приятно! — мило улыбаясь всеми тридцатью с довеском призналась я, добавляя божку нирваны кадуцеем. — Будем знакомы — Илона!

— Илона нас погладила! — загордились парфенушки и победно посмотрели на новоявленных вескрылов. — Она нас почесала! Мы хорошие!

— А нас почешешь? — подлетела ко мне стайка вескрылов. — Мы тоже хорошие!

— Не вопрос, — закивала я, придерживая Форсета. — Вот только руки освобожу — сразу и почешу. Мне не жалко!

— Сейчас! — обрадовались крылатики и отобрали у меня бесчувственное тело. — Мы подержим!

— Спасибо! — проявила я вежливость и попросила: — Только назад потом верните, я еще с ним не закончила…

— Вернем! — закачали крыльями весы. — Нам не жалко!

Я их погладила. И даже почесала, потому что мне тоже было не жалко и очень хотелось вернуться к нашей беседе с Форсетом. Правда, он сейчас со мной разговаривать не мог… но это сущие пустяки. У меня бы хватило слов на двоих!

Очередь на персональное обслуживание растянулась. Пришлось почесывать в две руки. В какой-то момент я упустила из виду Форсета. Он коварно этим воспользовался и слинял.

Щас! Мы так не договаривались. Победа будет моя!

— Ребята! — объявила всем жаждущим ласки и заботы. — Сначала дело — потом тело! Кто умеет звонить?

Заскакали парфенушки:

— Это просто! Это легко! Постучи на спинке трона!

— Ага! — обрадовалась я и пошла звонить по межгороду.

Вызов абонента происходил незатейливо. Я лупанула по спинке трона двенадцать раз, и перед моими очами предстал взъерошенный Форсет.

— Вот тебе! — обрадовалась я. — Попался! Здесь не работает «абонент вне зоны доступа»! У нас везде зона!

— Тьфу на тебя, самозванка! — обиделся божок. — Я оккупантам не подчиняюсь! — и исчез.

— Ха! — фыркнула я и позвонила снова.

Развлекались мы так раз двадцать. Благо спинка оказалась крепкая и от ударов не страдала. Зато страдал Форсет, прыгавший туда-сюда. Вот же дисциплина! Железная! Знает, что я вызываю, и все равно приходит!

— Что ты хочешь? — тоскливо выдохнул появившийся в очередной раз бог и посмотрел на меня взглядом замордованного великомученика.

Хотела я многого. Вопрос «с кем» не стоял, зато настойчиво волновали вопросы «как» и «где».

— Не сочувствуй себе — не поможет! — порадовала я гада. — С горгулами справиться можешь? — начала с малого, чтобы удовольствоваться большим.

— Нет, — привычно развел руками Форсет.

— Щас спою! — честно предупредила я и подняла кадуцей для экстренного дозвона в случае бегства собеседника.

— Правда не могу! — торопливо забормотал толстяк. — Они мне не подчиняются!

— А кому подчиняются? — строго задала вопрос я, наблюдая вполглаза, как парфенушки вычесывают вескрылов.

Две расы прекрасно поладили и теперь активно сближались. Хм… главное, чтоб не размножались, а то моя психика этих мутантов не переживет!

— Кто ж скажет? — покаялся бог. — У каждого свои секреты.

— А узнать? — и прочистила горло для взятия первой, особо жалостливой ноты.

— Никак. — Глазки Форсета стали похожи на глазки кота из мультика про Шрека.

— Понятно, — кивнула я, разглядывая первый бреющий полет парфенушки на вескрыле в этом безумном-безумном мире.

— Я могу идти? — крайне вежливо поинтересовался толстяк и собрался уходить по-английски, то есть свалить не прощаясь. Наи-ивный! Кто ж ему даст!

— Нет! — Я была русской и не понимала, как можно в присутствии женщины, да еще такой симпатичной, как я, сматываться без разрешения хозяйки. — Мне нужна помощь с горгулами, и ты… — ткнула я кадуцеем в сторону бога, — …мне ее окажешь. Ваши предложения, мистер Фикс?

Форсет задумался. Задумчивость сопровождалась пробежками по периметру Парфенона, отмахиванием от вескрылов с парфенушками, почесыванием всех заметно выступающих частей мужского тела и кучей других телодвижений.

— Эврика! — на очередном повороте заорал божок.

Я чуть заикой не осталась.

— Кто утоп? — Пока он бегал, я успела задремать и сейчас трясла головой, пытаясь проснуться.

— Я могу горгулам что-то подарить, и они подобреют, — поделился со мной умной мыслью Форсет.

— Н-да?! — недоверчиво хмыкнула я. — Думаешь, поможет?

— Попробовать-то можно, — убежденно ответил бог. — Ну что?

— Дари! — махнула я кадуцеем. Подумала: каждому горгулу нужно подарить кастрюлю с рогами, а каждой горгулье — скалку и инструкцию по обращению с мужем. Это их займет надо-олго.

• Предыдущая
• 19/81
• Следующая