Чеченская рапсодия - Иванов-Милюхин Юрий Захарович - Страница 56

• Предыдущая
• 56/87
• Следующая

Позади раздался громкий выстрел. Казак обернулся и увидел, как начал валиться с лошади раненый бандит. Сначала он наклонился к густой гриве, словно собирался вцепиться в нее скрюченными пальцами, не удержавшись, свесился на один бок, и только потом опрокинулся навзничь, пугая своего коня ударом рук по его задним его ногам. Буланый скакун взвизгнул и протащил мертвого седока несколько сажен, пока его за уздечку не перехватил кучер, сделавший тот самый смертельный выстрел. Похлопав коня по морде, финн повернул угрюмое лицо в сторону Захара, в его скандинавском облике даже в такой момент не разгладилась ни одна черточка.

Он по прежнему оставался древним викингом, признававшим власть над собой только себе подобных. Захар поморщился, как от зубной боли, и зарысил к фаэтону, возле которого до сих пор продолжался поединок француза и последнего рыцаря с большой дороги.

Противники оказались достойными друг друга, каждый из них по-прежнему пытался подловить соперника на ложных выпадах, но видно было, что испытываемое обоими адское напряжение начинает давать сбои. Теперь все зависело только от того, кто первым прозевает молниеносный удар. Захар остановился в отдалении, он понимал, что французский шевалье вряд ли воспримет его вмешательство в дуэль как бескорыстную помощь. Скорее всего, он оскорбится, решив, что какой-то невежа принял его за обыкновенного обывателя. Разбойник тоже понимал, что песенка его спета, уйти от врагов, у которых имелись лошади и ружья, не представлялось возможным. И он мечтал лишь об одном — подороже продать свою жизнь. В какой-то момент это ему почти удалось. Француз, отскакивая назад после очередной атаки, зацепился ногой за оглоблю. Бандит тут же потянулся саблей к его голове, наверное, он уже предвкушал, как раскроит сопернику череп. Но кавалер сумел увернуться от удара и, пока его противник пытался выпрямиться в седле, сделал молниеносный выпад шпагой. Острие оружия попало прямо в раззявленный бандитский рот и вышло из затылка. Всадник выпучил глаза, цепляясь руками за уздечку, дернулся головой вслед за шпагой, вытаскиваемой французом из его рта, и упал с седла под колеса фаэтона.

Кавалер опустил клинок, смахнул пот с лица и вздернул подбородок, но ему не удалось покрасоваться перед остальными участниками боя, потому что к мужчинам уже бежали по дороге обе девушки, на ходу поддергивая подолы длинных платьев и выкрикивая какие-то похвальбы. Из всего потока можно было разобрать лишь слово "герои", звучащее почти одинаково на русском и французском языках.

Завидев их, даже мрачный возница, по-прежнему стоявший в стороне, осклабился щербатым ртом посреди рыжеватой бороды с густыми усами и громко констатировал на своем языке:- Лапси! Охо-хо, лапси. — и принялся подбирать оружие.

Карета и фаэтон были отремонтированы с помощью инструмента, оказавшегося в сундучке запасливого кучера, и хотя проломы в их деревянных боках зияли по-прежнему, двигаться они вполне могли. Захар распределил лошадей разбойников среди мужчин, принимавших участие в бою, исходя из незыблемого казачьего правила — кто скольких врагов убил. Себе он взял двух буланых жеребцов, французу и кучеру достались каурый и гнедой.

Прежде чем разъехаться своими дорогами, путники собрались вместе, чтобы отметить нежданную встречу, а заодно и скорую разлуку.

— Скажите, кто вы такие, господа? — поднимая чарку, спросил у случайных боевых соратников Захар. — Вот разъедемся сейчас и не будем знать, кого благодарить за наше спасение от неминуемой смерти. Если бы разбойники разделались с вами, то они обязательно напали бы на нас, и неизвестно, на чьей стороне была бы победа.

— Это правда, — поддержала жениха Ингрид. Она успела простить нахала, разбившего карету, и теперь с удовольствием перешла на его родной язык. — Мы не справились бы с бандитами, если учесть, что вначале их было пять человек. Спасибо вам, месье, за то, что вы еще раньше избавили нас от первого из них…

— Извини, дорогая Ирэн, но пусть этот мушкетер на второго жеребца не рассчитывает, — покосившись на девушку, пробурчал как бы себе под нос Захар. Ему не понравилось, что она вроде усомнилась в его отваге. — Кони уже поделены, может быть он еще встретит ту лошадь, когда отправится в путь дальше. — Вряд ли она поскакала в другую сторону, — одернув его за рукав, прошипела девушка. — Помолчи, нам важно узнать, кого нам в помощь подослал сам Господь. Француз весело переглянулся со своей спутницей и сделал вежливый поклон:

— Буало де Ростиньяк, — представился он. — Наследник французского рыцарского рода Огня и Меча. Мы направляемся в Россию по делам государственной важности.

— Мадемуазель Сильвия д'Эстель, — наклонила головку и его изящная подружка. которая вся представляла из себя кокетливое изящество а ля Севинье. — Я сопровождаю своего кавалера и тоже происхожу из древнего дворянского рода.

— Ничего себе! — невольно присвистнул Захар. — Вот это встреча с почти королевскими особами. Как же эти дворянчики решились путешествовать в одиночку?

— Как и мы, — прошипела невеста. — Но ты забыл представиться.

— Терской казак Захар Дарганов, слуга царю и отечеству, — перейдя на французский, назвал себя ее спутник. — Наверное тоже из древнего казачьего рода, но у нас за родословными никто не следит.

— У тебя еще все впереди, — оборвала его собеседница, она присела в легком книксене.

— Мадемуазель Ингрид Свендгрен, потомственная дворянка из семьи шведских эрцгерцогов, имеющих родственные связи с королями из династии Бернадот. Энсио Хююпия, шведский подданный финского происхождения и кучер семьи Свендгрен. В этом путешествии я сопровождаю свою госпожу.

Постаравшись сменить маску угрюмости на доброжелательность, возница помахал французам рукой и пошел готовить экипаж к отъезду. Проводив его благодарным взглядом, кавалер обернулся к Ингрид и воскликнул:

— О, мадемуазель, вполне возможно, что нас с вами связывают кровные узы, — стараясь не расплескать вино из кружки, он прикоснулся рукой к своей шляпе. — Один из моих прапрадедушек был женат на шведке с точно такой же фамилией. — Ничего особенного, одна из моих прапрабабушек тоже была замужем за бароном из династии Бернадот, — быстро перебила своего спутника девица Сильвия д'Эстель, она окинула кавалера вызывающим взглядом. — Но это требует доказательств с поднятием регистрационных записей в церковных книгах, а потом уже можно козырять королевскими связями. — Вам нет мешало бы сначала выучиться ездить верхом на лошади, а после указывать, как мне себя вести, — поморщившись, высказал свое мнение мушкетер. Мало того, что из-за вас я на целый год отложил поездку в Россию, затем по вашей подсказке изменил первоначальный маршрут, мы, вдобавок, в третий раз попадаем в пренеприятнейшую историю.

— Разве? А мне показалось, что только во второй. Первый случай произошел еще во Франции, добавим к нему сегодняшние события… Что же я забыла, месье Буало? — с милой улыбкой, сквозь которую сквозила откровенная издевка, повернулась к нему собеседница.

— Вы изволили запамятовать, что когда мы пересекли пролив Каттегат и сошли на берег в Швеции, сошли то не успели пересесть в навязанный вами тарантас, как нас окружили портовые грузчики и чуть не ограбили до нитки.

• Предыдущая
• 56/87
• Следующая