Право на любовь - Бэнкс Майя - Страница 50

• Предыдущая
• 50/69
• Следующая

— Герти едва жива от горя, — сумрачно добавил Аларик. — Никак не может понять, как подобное могло случиться. Никогда не поверю, что она способна на предательство. Верой и правдой она служила отцу, когда нас с вами еще и в помине не было.

Юэн тоже не верил в виновность кухарки, и все же заведомо отвергать роковую возможность было бы большой глупостью. Но кому же из сородичей понадобилось убить Мейрин? И главное — зачем? Юная госпожа несла клану свет надежды. Только в ней заключалось спасение, и не было среди Маккейбов никого, кто бы не осознавал очевидной истины.

И все же преступление совершено.

В зал вошли Кормак и Гэннон, уставшие и мрачные. Не медля ни мгновения, оба направились к вождю.

— Лэрд, у нас срочное сообщение.

Юэн жестом попросил их сесть рядом.

Кормак опустился на стул, а Гэннон так и остался стоять, нервно сжимая и разжимая кулаки.

— Мы установили источник яда.

— Немедленно говорите! — вспыхнул Юэн.

— Дело не в еде. Мы попробовали по кусочку из всех тарелок, в том числе и из тарелки леди Маккейб. Яд содержится в эле. Кубок остался почти полным, так что много выпить она не успела.

— Слава Богу! — выдохнул Юэн. — Значит, надежда на выздоровление все-таки есть.

— Лэрд, — с горечью признался Кормак, — мы не верим, что кубок предназначался именно леди Маккейб.

Вождь уперся кулаками в стол и нетерпеливо склонился.

Воины печально переглянулись, словно собираясь с духом, и, наконец, Гэннон произнес главное:

— Вам, лэрд.

Аларик и Кэлен вскочили так стремительно, что едва не опрокинули тяжелые стулья.

— Что это значит, черт подери? — яростно воскликнул Кэлен.

— Мы долго беседовали со всеми, кто прислуживал за столом. Кубков было три. Один леди Маккейб опрокинула, когда вставала. Он предназначался ей, однако она даже не притронулась, так как в спешке его не туда поставили. Она взяла ваш кубок и пригубила — совсем немного. Должно быть, вкус эля ей не понравился, так как госпожа немедленно отодвинула его в сторону и попросила принести новый. А уже через пару минут почувствовала себя плохо.

— Но зачем же?..

Юэн не договорил и обвел собеседников растерянным взглядом.

— Стрела… да, стрела тоже не предназначалась Мейрин. Целились в меня.

— Пресвятая дева! — взволнованно прошептал Аларик. — Ты прав. Кто-то упорно пытается убить тебя, а вовсе не Мейрин.

— Пожалуй, в этой версии смысла больше, — мрачно согласился Кэлен. — Ее смерть никому не принесет пользы. А вот если умрет Юэн, то Мейрин останется и без мужа, и без ребенка…

— Вывод один: за покушениями стоит Кэмерон, и каким-то образом ему удалось внедриться в наш клан. Кто-то выполняет его задание. Дважды меня пытались убрать, и оба раза удар приняла на себя Мейрин!

Юэн яростно ударил кулаком по столу.

— Но кто же это может быть? — недоуменно пожал плечами Аларик.

— Вот на этот вопрос нам и предстоит ответить, — уже спокойнее произнес Юэн. — А до тех пор, пока не найдем предателя, мою жену придется охранять днем и ночью, чтобы она снова не пострадала вместо меня.

В приятное, подернутое легкой дымкой существование ворвался грубый крик. Мейрин не знала наверняка, спит или нет — просто было спокойно, тихо и совсем не больно. Она куда-то медленно, мирно улетала и не хотела возвращаться.

И вдруг ее начали безжалостно трясти. Трясли до тех пор, пока полет не прервался. Боль вернулась, а вместе с ней в сознание проник голос Юэна.

О Господи, до чего же он любит кричать! По любому поводу и даже без повода.

— В жизни не видел такой непослушной девчонки! — возмущался супруг. — Я же приказал тебе не умирать, а ты именно это и собралась сделать! Куда подевалась та львица, которая бесстрашно спасла моего сына? Она никогда бы не сдалась без боя, как делаешь это ты!

Мейрин обиделась. Вполне в его духе вести себя безобразно именно тогда, когда она тяжело больна и умирает. Можно подумать, что она делает это специально.

Юэн неожиданно засмеялся.

— Нет, детка, ты не умираешь. Тяжело больна, это правда, но не больше. Если не будешь слушаться, то отшлепаю.

Мейрин посмотрела на мужа сурово — во всяком случае, так ей показалось. В комнате все еще отчаянно не хватало света, а веки поднимались с трудом, как будто кто-то придавил их тяжелыми камнями. Внезапно стало страшно. А что если ее хотят похоронить? Кажется, на веки мертвых как раз и кладут камни, чтобы не открывались. Или монеты?

— Тихо, милая, не волнуйся, — ласково успокоил Юэн. — Постарайся открыть глаза. Ради меня. Никто не собирается тебя хоронить, даю честное слово. Ну, посмотри скорее. Я хочу увидеть твои прекрасные синие глаза.

Мейрин собралась с силами и медленно приподняла веки. Солнечный свет ослепил, и она снова крепко зажмурилась.

— Закройте окно! — распорядился Юэн.

Мейрин нахмурилась. С кем это он разговаривает? Почему в спальне посторонние?

Послышался тихий смех. Мейрин снова осторожно открыла глаза и рассмотрела расплывчатый силуэт, отдаленно напоминающий мужа. Поморгала и за его спиной, возле прикрытого шторой окна, увидела Аларика и Кэлена.

— Хорошо, что ты вернулся, Аларик, — похвалила Мейрин. — Поможешь Юэну с похоронами.

Аларик недовольно хмыкнул.

— С какими еще похоронами?

— С моими, — пояснила Мейрин.

Она попыталась поднять голову, но обнаружила, что слаба, как новорожденный котенок.

Кэлен засмеялся, и Мейрин недовольно поморщилась.

— Ничего смешного. Если я умру, Юэн очень рассердится.

— А потому даже и не пытайся совершить какую-нибудь глупость, — предупредил Юэн.

Мейрин наконец-то рассмотрела мужа. Таким измученным он еще никогда не выглядел: волосы всклокочены, глаза красные, а на щеках выросла недельная щетина.

— Я всегда беспрекословно исполняю твои распоряжения, дорогой. Если приказываешь не умирать, значит, постараюсь не умереть.

Юэн широко улыбнулся, а в усталых глазах вспыхнула радость.

— Грешно лгать, жена, но надеюсь, что в этот раз Господь простит маленькую неправду.

Мейрин смутилась.

— Но я же стараюсь слушаться.

— Да, милая, я строго-настрого запретил тебе умирать и очень признателен за то, что ты согласилась подчиниться. Благодарен настолько, что постараюсь сдержаться и не кричать в следующий раз, когда ты посмеешь ослушаться.

— Вы оба сумасшедшие, — буркнул Кэлен.

Аларик подошел к постели и осторожно сжал руку Мейрин.

— Добро пожаловать в мир живых, сестричка. Ну и напугала же ты нас!

Мейрин положила свободную руку на живот.

— Совсем не болит. Странно, но даже хочется есть.

Юэн просиял, поцеловал жену в лоб и замер. Губы почему-то дрожали. Потом он медленно поднял ее голову и так же медленно провел ладонью по волосам.

— Да ты уже на грани истощения. Лежишь три дня, а в первый день желудок полностью очистился.

— Три дня?

Мейрин никак не могла поверить, что подобное возможно.

— Да, милая, три дня.

Юэн вздохнул, и на лице снова появились следы усталости.

Мейрин провела пальцем по морщинам на лбу, по колючей щеке.

— Ты совсем измучился, муж. Советую тебе немедленно принять ванну, побриться и хорошенько отдохнуть.

Он поймал руку и поцеловал в ладонь.

— Теперь, когда ты, наконец, вернулась, пожалуй, действительно можно немного поспать. Но только не надейся, что сейчас же вскочишь с постели и снова начнешь бегать по замку. Нет, встанешь только с моего разрешения — ни минутой раньше.

Мейрин обиженно надулась, однако возражать не стала. Негоже затевать спор, едва вырвавшись из лап смерти. В конце концов, хотя бы иногда можно и промолчать…

Юэн расхохотался.

— Это точно, милая. Молчи хотя бы иногда.

— Когда же я научусь следить за своим языком? — пробормотала Мейрин. — Нельзя же постоянно думать вслух! Матушка Серинити предупреждала, что нелепая привычка сослужит плохую службу, а она все знает и никогда не ошибается.

• Предыдущая
• 50/69
• Следующая