Право на любовь - Бэнкс Майя - Страница 28

• Предыдущая
• 28/69
• Следующая

Усилием воли Маккейб взял себя в руки и вздохнул:

— Да, сказать нечего. Я действительно овладел тобой с искусством мальчишки-подмастерья, впервые встретившего женщину.

Мейрин порозовела от смущения, а Юэн проклял себя за очередную грубость и растерянно запустил пятерню в волосы.

— Дело в том, что ты легла в супружескую постель девственницей, а это означает, что первая встреча никак не могла пройти безболезненно. И все же существует немало способов смягчить неприятные ощущения и даже доставить удовольствие.

— Да, немного удовольствия совсем бы не помешало, — грустно вставила Мейрин.

Юэн сжал кулаки. Неужели он и в самом деле вел себя так грубо? Да, он ясно сознавал, что не подарил молодой жене ни нежности, ни терпения, ни ласки. А об удовольствии и говорить не приходится! В минуту опасности некогда было думать о чепухе. Главное — как можно быстрее консуммировать брак. Времени на соблазнение робкой невинной девственницы Кэмерон не оставил. Ну а теперь робкая невинная девственница превратилась в упрямую несговорчивую женщину.

— Пойми, милая, если бы я не успел сделать тебя своей, наш брак так и остался бы эфемерным. Я не имел права рисковать жизнью, не подтвердив супружеские права. Если бы враг захватил тебя в плен, то наверняка овладел бы тобой силой, а потом объявил себя законным мужем.

Мейрин молчала и не поднимала головы, упорно рассматривая сложенные на груди руки.

Воспользовавшись ее минутной заминкой, Юэн подошел к ней и сжал дрожащие пальцы. Маленькая, мягкая, хрупкая девочка. До чего же стыдно ее обижать! И все же испытывать раскаяние было бы по меньшей мере странно. Долг жены — дарить мужу удовольствие независимо от того, каким способом он решил его получить. Вот только полные слез глаза почему-то не давали покоя.

— Больше такого никогда не случится.

Мейрин взглянула на него вопросительно.

— Не случится?

— Даю слово.

— Почему?

Пришлось подавить очередной приступ раздражения и напомнить себе о необходимости бесконечного терпения.

— Потому что искусством любви я владею ничуть не хуже, чем искусством военным. И твердо намерен это продемонстрировать.

Синие глаза тревожно распахнулись.

— Правда?

— Правда.

Мейрин испуганно попятилась, но Юэн не позволил отстраниться, а потянул ее за руки и заставил вернуться.

— Более того, намерен доказать свое непревзойденное искусство.

— Правда?

— Правда.

Она судорожно сглотнула и очень тихо уточнила:

— И когда же вы собираетесь это сделать, лэрд?

Юэн склонился и нежно поцеловал жену.

— Прямо сейчас.

Мейрин покачнулась и, чтобы не упасть, уперлась ладонями в грудь мужа. А потом вздохнула и с готовностью отдалась поцелую.

— Но сегодня я раздену тебя по всем правилам, — шепнул Юэн, прервав поцелуй.

Мейрин с трудом пробиралась сквозь слова и мысли — разум уже утонул в душном тумане. Однако правила она помнила четко, а потому нахмурилась. Неужели теперь всегда придется исправлять ошибки?

— Но ведь я сама должна тебя раздеть. Это моя прямая обязанность.

Юэн усмехнулся:

— Твоя обязанность делать то, чего хочет супруг. А сейчас я хочу насладиться каждым мигом, каждым движением. Ты прекрасна и достойна восхищения. Пусть сегодняшняя ночь станет для тебя первой. Если бы я мог вернуть и исправить прошлую встречу, то непременно бы это сделал. Но что было, то прошло. Постарайся простить и забыть. Взамен я подарю тебе радость новых сладостных минут.

Обещание покорило Мейрин своей искренностью.

Юэн подвел молодую жену к кровати и стал медленно спускать с плеч ее платье.

Постепенно отвоевывая у одежды дюйм за дюймом, он покрывал поцелуями ее жемчужную кожу, а когда, наконец, платье скользнуло на пол, жадному взору Юэна открылись сокровенные тайны.

— Ты прекрасна! — восхищенно прошептал он, согревая Мейрин горячим дыханием.

Бережно коснувшись ладонями груди, Юэн приподнял округлые холмы и, наклонившись, провел языком сначала по одному соску, потом по другому. Колени Мейрин тут же подогнулись, и она безвольно упала на кровать. Усмехнувшись, Юэн опустился рядом и перевернул ее на спину.

Он рассматривал Мейрин так откровенно и беззастенчиво, что ей невольно захотелось прикрыться, спрятаться от его властного всепроникающего взгляда.

Юэн понял чувства возлюбленной и нежно посмотрел ей в глаза.

— Нет, не надо стесняться, милая. Ты великолепна, восхитительна. На свете нет никого прекраснее. — Он провел пальцем по плавному изгибу талии вниз, к бедру, а потом вернулся к груди. — Кожа твоя мягче шелка, а каждая линия безупречна.

Мейрин попыталась вздохнуть, однако легкие подчинились неохотно. Голова слегка кружилась, и с каждой секундой нарастало пугающее ощущение одиночества.

Юэн встал и начал торопливо срывать с себя одежду. Сбросил сапоги, швырнул в сторону рубашку и брюки, даже не взглянув, куда они полетели. Мейрин неотрывно следила за каждым его движением. Отвести глаза она не могла при всем желании. Массивная, крепкая фигура Маккейба ее гипнотизировала. Шрамы — и старые, и почти свежие — создавали на коже замысловатый узор. Мощные мускулы рельефно проступали на груди и даже на животе — там, где многие мужчины с годами тяжелеют. Но только не он, не ее доблестный, закаленный в боях воин.

Мейрин перевела дух и опасливо опустила глаза к той части мужественного тела, которая доставила столько боли. И снова стало по-настоящему страшно. Такой огромный, такой жесткий, такой безжалостный… она и сама не заметила, как попыталась отползти в сторону, спрятаться.

— Не бойся, — ласково шепнул Юэн, склоняясь к ней. — Обещаю, что больше не причиню боли.

— Правда?

Он улыбнулся:

— Конечно, правда. Вот увидишь, тебе понравится.

— Правда?

— Да, девочка.

— Хорошо, — едва слышно выдохнула Мейрин.

Он поцеловал ее в губы, нежно и тепло. Сразу стало уютно, спокойно и совсем не страшно. Эта любовь оказалась приятной, мягкой, дружелюбной — совсем непохожей на ту, первую.

Поцелуи продолжались, спускаясь все ниже и ниже, — по подбородку и шее к нежной коже возле уха — туда, где бьется пульс.

— О!

Мейрин почувствовала, как супруг улыбнулся. Однако он ни на миг не прекратил путешествия, а проложил дорожку к груди. Мейрин вспомнила ощущение горячего языка на сосках и невольно прогнулась навстречу.

Юэн ничуть не удивился, и за это она была ему благодарна. Натянутое, как струна, тело уже подчинялось собственным законам. Вот властные губы сомкнулись вокруг соска, и, сама того не замечая, Мейрин запустила пальцы в густые темные волосы мужа. О Господи, что за чудо! Легкими прикосновениями Юэн принялся дразнить языком чувствительную кожу, едва не доводя этим Мейрин до беспамятства.

— Сладкая. Ах, до чего же ты сладкая! — невнятно пробормотал он.

Мейрин вздохнула. В спальне было отнюдь не жарко, однако холод больше ее не беспокоил. Широкая кровать казалась цветущим лугом, а сама она медленно таяла в теплых солнечных лучах.

Да, счастье обволакивало и лишало воли.

Продолжая ласкать ее грудь, Юэн скользнул ладонью по животу и, помедлив мгновение, проник в развилку бедер. Как только палец коснулся интимных складок, Мейрин напряглась и застыла.

— Ну-ну, милая, успокойся. Я всего лишь хочу доставить тебе удовольствие.

Юэн нашел самое чувствительное место; начал слегка поглаживать, а потом и массировать ровными круговыми движениями. Мейрин зажмурилась и уступила новым впечатлениям. Да, лэрд не ошибся: наслаждение действительно оказалось острым.

Напряжение нарастало, и с каждой секундой тело удивительным образом преображалось. Возникло ощущение шаткости, ненадежности — наверное, так чувствует себя человек, остановившийся на краю бездонной пропасти.

— Юэн!

Возглас сорвался с губ против воли, а следом сквозь туман пришло осознание: она впервые назвала мужа по имени — так, как зовут только самого близкого человека.

• Предыдущая
• 28/69
• Следующая