Герцогство на краю - Кузьмина Надежда М. - Страница 84
- Предыдущая
- 84/105
- Следующая
— Ты самая красивая и удивительная девушка из всех, кого я видел… Знаешь, я бы хотел, чтобы ты вышла за меня сейчас, немедленно… А само супружество мы бы отложили, пока не вылетят драконы.
Хотела оборвать его, сказать, что не хочу замуж… но посмотрела в его лицо и поняла — не могу я это произнести. Он красивее лорда Лина. И Императора Арденариэля. И всех остальных. А смотрит так, что сердце бьется, как пойманная птица…
— Тими… Иди ко мне. И не говори пока ничего. Я не прошу ответа. Просто не говори «нет», хорошо?
В итоге шкаф оказался забит наполовину — Ас прикупил и пару теплых туник, и штаны к ним, и весеннюю тёмно-зеленую куртку на меху с карманами и капюшоном — ещё красивее, чем хотела я сама. И два чудесных платья — ходить на танцы или балы, как он объяснил.
— А как ты всё это подбирал, без примерки? — удивилась я.
— Почему без примерки? Ты же сама научила меня фантомы делать, — засмеялся Аскани. — А что, ты думаешь, мы так долго торчали в ателье?
Ой!
Только в ванной, куда удрала умыться перед сном, я вспомнила, что забыла передать обычный привет Шону. Ну ничего, можно сейчас.
«Шон! Привет тебе и спасибо!»
«Кузнечик? Я заскочу на секунду? У меня для тебя подарок есть».
Я даже не успела открыть рот, чтобы запротестовать, — только рывком шарахнулась подальше от стены с умывальниками, как возник Шон в черном балахоне. И уставился на меня, приоткрыв рот. Потом обвел взглядом помещение — рот открылся ещё шире.
— Я правильно понимаю, мы?..
— Ага, в женском туалете! — закончила за него я. Пробивало на смех — такое лицо в последний раз я видела у Рин, когда та села на ужа, которого на уроке стихосложения подложил ей Були.
— Интересный наряд. Ну, ладно, вот, держи, это тебе! — и протянул две книги.
Верхнюю я узнала сразу — недочитанные «Металлы», которые погибли с остальным имуществом и о которых я жалела больше, чем о новом зеленом платье. А вторая? Похоже, из той же серии, что «Вода» и «Металлы». И называется похоже: «Газы». Ух ты!
Гм-м… Только как я объясню Аскани явление с книгами из несколько неожиданного места?
Не успела вспомнить лихо, которое лучше не будить, как из недр коридора раздалось: «Тим, ты куда пропала?»
Йопть! Не, замуж не пойду! Ни поговорить тебе, ни книгу спокойно в туалете полистать!
Шон хихикнул, глядя на мою возмущенную физиономию:
— Ты как кошка, на которую водой брызнули! Не бойся, моей ауры не видно — я её всегда экранирую. И меня не видно… — и добавил откуда-то сверху из угла: — Но я здесь! — И, раздумчиво, напоследок: — Качественно отремонтировали!
Присела на край раковины. И что, спрашивается, я должна делать дальше?
Настроение упало ниже плинтуса.
Вот как мне быть? Да, Аскани мой единственный кровный родственник, я за него горному троллю башку откручу… но с ним столько проблем! Вот скажи я сейчас: «Прилетел Шон, книжки принес», — и что будет? Правильно, застывшее высокомерное лицо, вздернутый выше бушприта флагмана имперского флота подбородок и волна ледяного неодобрения, направленная на меня. Будто это я специально свидание в туалете назначила. С нечищеными зубами, зато в продвинутой ларранской пижаме, ага!
Почему-то казалось, что с тем же Кираном таких заморочек не было бы. Тот бы вместе со мной обрадовался внеплановому явлению встрепанного мага в черном балахоне, потом мы бы пили тайру и перемывали кости музейному скелету, а напоследок придумали какое-нибудь жуткое непотребство. Например, пририсовать нашему нарвалу на флаге бороду и рога. А закончили песней про ёжика. И всем было бы хорошо.
Кстати, спорю на последние серебрушки, что будь сейчас на месте Аскани Шон, тот тоже бы не стал скандалов устраивать и сцены закатывать. Скорее, вцепился бы в визитёра с воплем «Ой, как интересно!» и стал вытрясать последние новости.
— Угадала! — засмеялся сверху Шон. — Хочешь, попробую поговорить с твоим родичем?
Ага. И после этой беседы Ас три недели будет светить фонарем на лбу.
— Если не поймет слов, то будет… Но если он по дури потеряет твою дружбу, ему будет больнее. Ты ведь не только чужую свободу ценишь — ты и своей не отдашь. Угу, полетел! Посиди тут минуток десять!
Ой, йопть второй раз. Вот должна я предупредить Аса, что к нему вместо красивой меня в голубой пижаме Шон в черном балахоне в гости летит?
Вздохнув, открыла книжку. И на развороте увидела экслибрис — самый невероятный из всех, что попадались мне в библиотеке. Смешной черный ворон с длинным драконьим хвостом пожимал лапу не менее смешному усатому кузнечику с длиннющими ногами и драконьими — вместо обыкновенных — крылышками. Оба прекрасных создания зубасто улыбались.
Я уже почистила зубы, полистала книги и начала ежиться в своем эфирном наряде, когда пришла мысль от Аса: «Иди сюда!»
Посмотрела на себя в зеркало — скорчила рожу — показала язык и потопала. Интересно — есть шишка или нет шишки?
Шишки не было. И Шон к моему приходу тоже уже смылся, оставив меня с Асом наедине. А Аскани был задумчив — стоял у окна и теребил вороную прядь волос. Выражение лица как обычно — неразберипоймешь.
Я нерешительно остановилась на пороге.
— Книжки-то покажешь? — улыбнулся. — Снимай верхнюю кофту и забирайся в кровать.
Что тут было-то? Вот уже жалею, что постеснялась подслушать.
— Сейчас расскажу, подожди секунду.
Положил книги на стол и погасил светлячок. Потом кровать подалась под его тяжестью, рука скользнула мне под плечо, притягивая ближе.
— Тими… — выдохнул Ас прямо мне в ухо, — ведь я тебя опять чуть не потерял. Ты права была — привела бы Шона сама, и я бы до потолка взвился. А ты бы обиделась… Знаешь, Шон невероятный — он для меня рычал!
Что-о?! Я дернулась, поворачиваясь к Асу, и вытаращилась, пытаясь разглядеть его лицо в темноте.
Для него — рычали! А для меня?!
Лежащий рядом брюнет затрясся от смеха так, что задрожала кровать:
— Тим! Ты ревнуешь меня к Шону! Вот это да!
Я, оценив ситуацию, засмеялась вместе с ним — ведь и вправду ревную!
Ас обнял меня второй рукой, чуть подтолкнул и потянул, так, что я оказалась лежащей у него на груди. И перешел на ментальную речь:
«Тими… Сон-трава моя драгоценная…»
Руки поглаживали спину и поясницу, от него пахло лесом. Лицо светлело в полумраке, а глаза казались ещё больше и темнее, чем обычно.
Чувствуя, что уплываю, затрясла головой.
«Ас, а что тебе Шон рассказал?»
«Что главное в жизни дракона — это свобода. Что ты это понимаешь, а вот я — нет. И порчу жизнь тебе и себе своей ревностью. И что если продолжу — тебя потеряю. Он даже не говорил, скорее, картины передавал… но я понял. А ещё я знаю точно, уверен — я тебе дорог… и мне этого пока хватит».
Что-то больно хорошо. Прямо идиллия. И где тут жаба зарыта?
«Недоверчивая, дикая, плохо воспитанная скупердяйка… и королева моего сердца, — Ас снова засмеялся. А потом посерьезнел: — Скажи, ты меня хоть немножко любишь?»
Я не ответила ничего. Просто прижалась теснее, чувствуя, как под щекой бьется его сердце.
* * *
На следующий день после завтрака Росс захотел припрячь нас к сортировке книг, присланных из других школ, — ведь все учебники, бывшие на руках, сгорели. Остальные школы скинулись по три-четыре комплекта каждая, чтобы восполнить наши потери. Вот только эту гору требовалось разобрать и занести номера всех книг в каталоги. Этим нам и предлагалось заняться.
В наши планы такое не вписывалось никак. Вот-вот должны были вернуться адепты из Ригана и Марен-Кара, и мы хотели быть на месте в тот момент, когда студенты зайдут к себе в комнаты и уткнутся носами в наши креативно-продвинутые зеркала. Не зря ж мы столько мучились? Под конец я научилась виртуозно пускать по стеклу почти незаметные волны и прихотливо его выпучивать, получая просто невероятные результаты — рожи в стекле кривились и раздувались так, что смотреть на это без хохота было невозможно.
- Предыдущая
- 84/105
- Следующая
