Загадай число - Салтыкова Мария - Страница 14

• Предыдущая
• 14/20
• Следующая

Меллери сокрушенно вздохнул и кивнул.

– Ты сказал, что не все твои гости отличаются психическим здоровьем.

– Я не имел в виду, что у нас тут психиатрическая лечебница.

– Конечно, я понимаю.

– Я также не имел в виду, что среди наших гостей преобладают люди с такого рода проблемами.

– А какие люди вообще к вам сюда приезжают?

– Люди с деньгами, ищущие умиротворения.

– И они его здесь получают?

– Я считаю, что да.

– Помимо того, что они богаты и ищут покоя, как еще можно их описать?

Меллери пожал плечами.

– Они уязвимы, невзирая на агрессивное поведение, присущее успешным людям. Они сами себе не нравятся – это основное, с чем мы здесь работаем.

– Как ты полагаешь, кто из твоих нынешних гостей способен нанести тебе физический ущерб?

– Что?!

– Насколько хорошо ты в действительности знаешь людей, которые здесь живут? А тех, кто зарезервировал визит на следующий месяц?

– Мы не наводим справок о клиентах, если ты об этом. Мы знаем ровно то, что они сами о себе рассказывают, и что-то от людей, которые их нам рекомендуют. Иногда информация выглядит сомнительной, но мы не заостряем на этом внимание. Мы довольствуемся тем, что они хотят нам рассказать сами.

– Кто здесь сейчас находится?

– Бизнесмен с Лонг-Айленда, который инвестирует в недвижимость; домохозяйка из Санта-Барбары; человек, который, возможно, является сыном главы криминального клана; очаровательный мануальный терапевт из Голливуда; рок-звезда; бывший банкир… и еще дюжина человек.

– И они приехали сюда за духовным обновлением?

– Так или иначе, они все пришли к тому, что успех накладывает на человека ограничения. Кроме того, они, как и прочие, страдают от страхов, страстей, от чувства вины и стыда. Они обнаружили, что ни «порше», ни прозак не дают им внутреннего спокойствия, которое они ищут.

Гурни слегка покоробило при упоминании «порше», потому что он сразу подумал о Кайле. Он стряхнул с себя эти мысли и спросил:

– Значит, твоя миссия – приносить умиротворение богатым и знаменитым?

– В такой формулировке звучит, конечно, анекдотично. Но я не гнался за деньгами. Я пришел сюда благодаря открывшимся мне дверям и сердцам. Мои клиенты сами меня нашли. У меня не было цели стать гуру из Пиона.

– Однако на тебе огромная ответственность.

– В том числе за собственную жизнь, – кивнул Меллери и уставился на огонь. – У тебя есть какие-нибудь советы насчет сегодняшнего звонка?

– Продержи его на линии как можно дольше.

– Чтобы можно было отследить звонок?

– Такой технологией уже никто не пользуется. Ты пересмотрел старых фильмов. Надо, чтобы он как можно дольше говорил, потому что чем больше он скажет, тем больше себя выдаст и тем больше шансов, что ты узнаешь его по голосу.

– А если я его узнаю, ему об этом надо говорить?

– Нет. Если ты знаешь что-то, чего не знает он, это может оказаться преимуществом. Постарайся сохранять спокойствие и поддерживать разговор.

– Ты сегодня вечером будешь дома?

– Собирался быть дома, я же все-таки женатый человек. А что?

– Я вспомнил, что наши телефоны умеют еще одну модную вещь. Называется «рикошетный звонок». Позволяет подключить дополнительную линию к звонку во время разговора.

– И что?

– Обычно для конференции по телефону необходимо, чтобы с исходного аппарата позвонили всем участникам. Но «рикошет» позволяет обойтись без этого. Если кто-то тебе звонит, можно подключать к звонку других людей, набрав их номера от себя. При этом не придется отсоединять звонившего, и абонент ничего не будет об этом знать. Мне объяснили так, что исходящий звонок происходит по параллельной линии, а когда связь устанавливается, то сигналы объединяются. Возможно, я что-то путаю в механизме того, как система работает, но идея в том, что, когда Арибда позвонит, я могу позвонить тебе, и ты услышишь разговор.

– Отлично. Разумеется, я буду дома.

– Я буду очень признателен. – Он улыбнулся, как человек, испытавший долгожданное освобождение от хронической боли.

Где-то на территории несколько раз прозвонил колокол. Он звучал уверенно и мощно, как медный колокол старого корабля. Меллери посмотрел на свои золотые наручные часы.

– Мне пора готовиться к вечерней лекции, – сказал он, вздохнув.

– А какая тема?

Меллери поднялся из кресла, поправил свой кашемировый свитер и неопределенно улыбнулся:

– «Почему важно быть откровенным».

Было по-прежнему пасмурно. Дул порывистый ветер, теплее не становилось. Трава была покрыта завитками коричневых листьев. Меллери ушел в главное здание, еще раз поблагодарив Гурни и напомнив ему, чтобы тот не занимал вечером телефон. Он извинился за свое перегруженное расписание и предложил напоследок прогуляться по территории института. «Раз уж ты здесь, взгляни, как тут у нас все устроено, проникнись атмосферой».

Гурни вышел на изящное крыльцо здания и застегнул куртку. Он решил воспользоваться приглашением и пройтись до парковки окольным маршрутом, сделать круг по парку, окружавшему здание. Травянистая тропинка привела его к задней части особняка, где стриженая изумрудная лужайка упиралась в кленовую рощицу. Невысокий бордюр каменной кладки разделял газон и деревья. Возле него стояли женщина и двое мужчин с лопатками в руках, занятые посадкой каких-то растений.

По мере того как Гурни приближался к ним по зеленой лужайке, он разглядел, что это были молодые латиноамериканцы, которыми командовала женщина постарше, в зеленых сапогах до колена и коричневой куртке. В садовой тележке лежало несколько разноцветных мешочков с луковицами тюльпанов. Женщина недовольно наблюдала за работниками.

– Карлос, – закричала она, – roja, blanca, amarilla… roja, blanca, amarilla! – а затем повторила по-английски: – Красный, белый, желтый. Красный, белый, желтый – неужели так сложно запомнить?

Она тяжело вздохнула, по-видимому сокрушаясь о нерадивости своих подопечных, а затем приветливо улыбнулась подошедшему Гурни.

– Мне кажется, что цветущий бутон – самое исцеляющее зрелище на свете, – заявила она с характерным лонг-айлендским выговором. – А вы как думаете?

Он не успел ответить. Она протянула ему руку и представилась:

– Я Кадди.

– Дэйв Гурни.

– Добро пожаловать в рай на земле! Мне кажется, я вас тут раньше не видела.

– Я здесь только на один день.

– Да что вы? – В ее тоне звучало ожидание объяснения.

– Я приятель Марка Меллери.

Она слегка нахмурилась:

– Дэйв Гурни, говорите?

– Да.

– Наверняка он упоминал вас, просто я что-то не припомню. А давно вы знаете Марка?

– С колледжа. Могу я спросить, чем вы здесь занимаетесь?

– Я-то? – Она удивленно вскинула брови. – Я здесь живу. Это мой дом. Я Кадди Меллери. Марк – мой муж.

Стоял полдень, но сгущавшиеся тучи накрыли долину атмосферой зимних сумерек. Гурни включил в машине обогреватель, чтобы согреть руки. С каждым годом суставы его пальцев становились все чувствительнее, напоминая ему об отцовском артрите. Он разжал пальцы и снова сомкнул их на руле.

Отец тоже так делал.

Он вспомнил, как однажды спросил у него, неразговорчивого, замкнутого человека, не болят ли у него пальцы.

– Это возраст, – ответил ему отец, – ничего с этим не поделаешь. – Его интонация не подразумевала продолжения беседы.

Он снова подумал о Кадди. Почему Меллери не сказал ему, что снова женился? Неужели он не хотел, чтобы Гурни с ней поговорил? И если он не упомянул даже собственную жену, о чем еще он умалчивал?

И тут странная цепочка размышлений заставила его вспомнить строчки из третьего стиха. Он попытался вспомнить его целиком:

• Предыдущая
• 14/20
• Следующая