Ночные птицы - Хауген Турмуд - Страница 5

• Предыдущая
• 5/19
• Следующая

Мама села к нему на край кровати, прикоснулась к его лбу.

— И напрасно. Я не могла не прийти.

— Мама, — сказал Юаким, — ведь так надолго папа еще никогда не уходил? Правда?

— Правда. Но ты не бойся. Он скоро придет.

— Но ведь он может быть где угодно.

— А разве это опасно?

— Да.

— Я не думаю, что папа пошел туда, где опасно. Ведь он через несколько недель должен вернуться в школу.

— Правда? — неуверенно спросил Юаким.

Мама промолчала.

— Мама, ты веришь, что он вернется в школу?

— Я надеюсь, — тихо ответила мама.

— А что, если его нервы так никогда и не успокоятся?

— Не знаю, Юаким, не знаю, — прошептала мама.

От маминых слов у Юакима по спине побежали мурашки.

— Посмотрим, что будет.

— Почему папа стал такой?.. Такой странный, хотел я сказать. Это плохо, Юлия дразнит меня из-за него, а Карлсен удивляется, почему папа днем не ходит на работу.

Мама вздохнула.

— А ты не обращай на них внимания, мало ли что они говорят. Почему у папы сдали нервы? Да по разным причинам. Думаю, ему вообще не стоило быть учителем, во всяком случае, в старших классах. Я пыталась объяснить ему это, когда он еще учился в институте. Но он обиделся и не захотел меня слушать.

— А что будет, если его нервы не поправятся, если он так и будет убегать каждый день? Что мы тогда будем делать?

— Боюсь, я этого не выдержу, Юаким. Это слишком тяжело. Ведь мне тоже хочется найти себе интересную работу, а не торчать всю жизнь в магазине готового платья. Я только ждала, когда папа начнет работать.

— А где бы ты хотела работать?

— Мне бы хотелось преподавать в школе. В младших классах. Ты знаешь, я работала в детском саду, но потом должен был родиться ты, и мне пришлось уйти с работы. Но я все равно сдам экзамен, и никакой папа мне не помешает!

Последние слова она сказала совсем тихо, однако они со свистом пронеслись сквозь голову Юакима. Наконец мама улыбнулась:

— Ладно, не горюй, ничего плохого пока не случилось, и мы с тобой зря трясемся от страха. Папа скоро вернется, вот увидишь. А через несколько недель он снова начнет работать в школе. Все будет хорошо.

Мама погладила Юакима по голове и встала:

— Я тебя разбужу, когда он приедет.

И она ушла, неплотно прикрыв за собой дверь.

Первый раз мама говорила с Юакимом о том, что жить вообще-то трудно.

А потом сама же сказала, что все будет хорошо.

Но верит ли она в это? Юаким понимал, что мама просто хотела его утешить. Он слышал это по ее голосу.

Юаким был уверен, что ни за что не уснет. Всю ночь он будет лежать и ждать папу. Даже не задремлет ни на минуту. Может, надо перестать дышать? И тогда папа скорее вернется домой?

Юаким свернулся калачиком.

Где угодно.

До чего же холодно звучали эти слова.

Как осенний ветер в сумерках, как дождь, стучащий в окно.

Одиноко и грустно.

И там где-то, где угодно, бродит папа в сабо и штормовке.

Ночные птицы.

Юаким вспомнил, как они первый раз прилетели к нему.

Впрочем, они были тут всегда, сколько он себя помнил.

Однажды ночью он проснулся. Его что-то разбудило.

В комнате было темно. В прихожей тоже. Кто же погасил там свет? Дверь его комнаты с вечера всегда была приоткрыта, чтобы в щелку к нему проникало немного света.

И тут он услыхал птиц. Шорох их крыльев доносился со всех сторон.

Он увидел черные тени. Чернее, чем сама ночь. Птицы вынырнули к нему из темноты.

Большие птицы махали крыльями, их перья шуршали.

Красные, злобные глаза. В них как будто горел огонь.

А клювы! Открытые, большие, страшные! Птицы хотели заклевать Юакима.

Все ближе и ближе, тысяча за тысячей. Ночь наполнилась птицами. Темнота превратилась в птиц. Его комната уже не могла их вместить.

И все они тянулись к Юакиму.

Он закричал и спрятался под перину. Первые птицы уже царапали когтями спинку кровати и хотели стащить с него перину. Они кричали хрипло и громко. Еще громче, чем он.

Неожиданно в дверях появилась мама. И папа.

— Юаким! — донесся до него мамин голос.

Кто-то откинул с него перину. В комнате вспыхнул свет. И Юаким нырнул в мамины объятия. А птицы исчезли. Во всей комнате от них не осталось ни единого перышка.

Всхлипывая и размазывая по лицу слезы, Юаким рассказал, что случилось.

Мама гладила его по волосам: тише, тише, все хорошо.

Папа обшарил всю комнату, но не нашел ни одной птицы.

— Смотри, — сказал он. — Окно закрыто, значит, они не могли к тебе влететь. Им просто неоткуда было взяться.

Но Юаким знал, откуда они к нему прилетели.

Дверь шкафа была приоткрыта, там внутри висела одежда и было темно.

Старый платяной шкаф, он всегда стоял у них в доме. Большой, тяжелый, его нельзя было сдвинуть с места. В нем висела одежда мамы, папы и самого Юакима, и еще оставалось много свободного места.

— Они… они… вылетели из шкафа, — заикаясь, проговорил Юаким. — Видишь, дверь открыта. Ее отворили птицы.

— Просто мы забыли как следует ее закрыть, — успокоила его мама.

— Нет, это птицы. Я знаю, это они. Когда я ложился, она была закрыта. Это точно.

Папа подошел к шкафу и заглянул в него.

— Во всяком случае, сейчас здесь нет ни одной птицы, — заявил он. — И их следов тоже.

— Просто они от тебя спрятались, — сказал Юаким. — При свете они становятся невидимками. Но они вернутся, как только ты погасишь свет. Если в прихожей будет гореть свет, они не вернутся.

— Какой же я глупый, — сказал папа. — Это я погасил свет в прихожей. Прости меня.

Мама ушла на кухню. Юаким слышал, как она там открывает один ящик за другим. Наконец она вернулась с ключом.

— Вот, возьми, — сказала она и протянула Юакиму ключ. — Теперь ты каждый вечер перед сном будешь запирать шкаф, и тогда птицы не смогут оттуда вылететь. Попробуй, запри и увидишь, что я права.

Юаким запер шкаф. В комнате было светло, рядом стояли папа с мамой, и ему уже не было страшно.

Ключ плотно сидел в замочной скважине, и после того как Юаким повернул его, открыть дверь шкафа было уже невозможно.

— У меня есть еще кое-что, — сказала мама и вышла из комнаты.

Вскоре она вернулась с длинным шнуром и маленьким желтым колокольчиком, колокольчик звенел тонко и предостерегающе.

Она привязала шнур к колокольчику.

— Я повешу колокольчик над нашей кроватью, — сказала мама. — А утром мы привинтим колечки на стену в прихожей и в спальне и протянем через них шнур. Если ты ночью проснешься и тебе будет страшно, только дерни за конец шнура, и мы сразу прибежим к тебе. Согласен?

— Да, — Юакиму это понравилось.

Мама повесила колокольчик над их с папой кроватью, но до утра шнур пришлось проложить по полу. Свободный конец шнура мама привязала к ночному столику Юакима.

— Попробуй! — сказала она.

Юаким подергал за шнур, и в спальне у папы с мамой зазвонил колокольчик.

— Ну вот, теперь тебе больше не будет страшно, — сказал папа.

Да, теперь ему больше не будет страшно. Но папе с мамой пришлось посидеть с Юакимом, пока он не заснул, и свет в прихожей остался гореть на всю ночь.

После того Юаким видел птиц только один раз, но тогда он сам забыл запереть шкаф.

А вот слышал он их часто. Почти каждый вечер, если прислушаться, было слышно, как они скребутся в шкафу.

Словно птицы надеялись, что Юаким снова забудет запереть дверь. Но он не забывал.

• Предыдущая
• 5/19
• Следующая