Хроника жизни семьи Сталина - Колесник Александр Николаевич - Страница 18

• Предыдущая
• 18/41
• Следующая

Василий и до перевода в Москву не задерживался больше двух лет на должности, здесь же его головокружительный взлет по ступеням служебной лестницы продолжался. 18 июля 1948 года в 27 лет Василий Иосифович Сталин примет пост командующего ВВС Московского военного округа. Приказ о его назначении подпишет Н. А. Булганин. Подпись И. В. Сталина будет стоять под выпиской из постановления Совета Министров СССР от 11 мая 1949 года о присвоении ему звания генерал-лейтенанта авиации. Тогда же он был избран депутатом Верховного Совета СССР.

Назначение Василия на пост командующего внесло изменения в сложившиеся до него ритм и особенности штаба и управления ВВС МВО. «В штабе на улице Осипенко он был хозяином, – пишет Е. П. Цуканов, которого судьба второй раз свела с Василием. – Круто изменился режим работы. Если раньше сидели чуть ли не до полуночи, потому что сидит вышестоящий, то теперь задержка на работе стала наказуемой. На 30 минут разрешалось это делать лишь начальникам отделов.

На первом этаже появилась театральная касса и книжный киоск. Стали нормой коллективные посещения театров, концертов, вечеров отдыха в Центральном доме Красной Армии – туда приглашались лучшие артистические силы. Регулярно выезжали и вылетали на охоту: отстрел уток в Астрахани, волков в Архангельске, зайцев и кабанов в Подмосковье. Присутствие на Северной трибуне стадиона «Динамо» было обязательным, если играла команда ВВС. Праздники после официальной части переносились к кому-нибудь на квартиру. Все офицеры штаба обязаны были присутствовать на зимнем мотокроссе на приз В. П. Чкалова, который проводился в Химках. То же самое касалось и летнего мотокросса, проводившегося на Минском шоссе. Чествование победителей проводил сам Василий Сталин.

Зачем я это все написал? Наверное, чтобы показать время, в котором мы жили, как жили и кто нами руководил».

Василий Сталин рьяно взялся за дело. На начальных порах он будет заниматься летной подготовкой личного состава, вникать в кадровые вопросы. Развернет небывалое до него аэродромно-казарменное строительство.

Став командующим, Василий взял на себя и роль мецената от спорта. По чьей-то рекомендации он был избран председателем Федерации конного спорта СССР. С его легкой руки были утверждены планы строительства конно-спортивных баз, получила дальнейшее развитие селекция лучших пород скакунов. Он присутствовал почти на всех соревнованиях конников. В его личной конюшне, оборудованной на даче в Ново-Спасском, содержались именные скакуны, которых он порой дарил своим гостям.

С именем Василия связано и создание небывало крепких спортивных команд Военно-Воздушных Сил.

– Я хочу, чтобы в моей команде играли самые лучшие игроки, и они будут в ВВС, – заявил он на одном из первых совещаний со спортсменами.

Впоследствии все так и было. Но все проблемы организации спорта он решал в духе того времени – приказами, а то и устрашением.

Ему не понравился тренер футбольно-хоккейной команды А. Тарасов, впоследствии знаменитый тренер сборной СССР по хоккею, и он тут же заменил его Сергеем Капелькиным. По его указанию в течение нескольких дней в команде были собраны Константин Крижевский, Всеволод Бобров, Евгений Бабич, Виктор Шувалов и даже Виктор Тихонов, ставший в наши дни заслуженным тренером СССР, главным тренером сборной СССР по хоккею. Со спортсменами он не церемонился. Тихонов, вспоминая о нем, скажет:

– Значит ли это, что Василий Сталин был жестоким человеком, что он унаследовал те черты отца, о которых мы сегодня знаем? Судить не берусь. Рассказываю только о том, что помню, что было тогда. Повторяю, я был, в сущности, мальчишкой и ни во что особенно не вникал. Безусловно лишь одно. Он был крайне нетерпим к возражениям. Даже Всеволод Михайлович Бобров, которого Василий Сталин буквально боготворил, не осмеливался ему возражать. Да это было и бессмысленно. Сейчас, задним числом, думаю, что у Василия Сталина не было того, что принято называть чувством меры. Вероятно, бесконтрольность, к которой он привыкал годами, развратила его. Мог подарить, сняв с руки, золотые часы (так он отметил фантастическую игру Всеволода Михайловича в матче против команды города Калинина, когда Бобров забросил шесть шайб), а мог и неожиданно, несправедливо и даже грубо обрушить упреки.

Стремясь получить того или иного спортсмена, Василий не останавливался ни перед чем. Мог даже пойти из-за этого и на компрометацию человека, пустить о нем слухи, но настоять на своем. Так было с Г. Джеджелавой, известным футболистом, не пожелавшим добровольно принять предложение В. Сталина на должность старшего тренера команды. Принудив его в конечном счете принять предложение, Василий щедро постарался отметить последнего. Вот как сам Г. Джеджелава впоследствии прокомментировал этот случай:

– Шел второй час ночи. Генерал снова снял трубку, вызвав Мамзелева, начальника отдела кадров Московского военного округа, и отдал распоряжение срочно подготовить приказ о назначении Г. И. Джеджелавы старшим тренером футбольно-хоккейной команды ВВС МВО с присвоением звания инженер-майора, поскольку у меня было высшее техническое образование. В 4 часа утра Василий Сталин подписал этот приказ.

Покровительствуя спортсменам, Василий много сумел сделать, установив хорошие отношения с руководством крупных военно-строительных организаций Б. В. Бычевским, Н. А. Антипенко, А. Н. Комаровским. Именно благодаря их доброму отношению ему удалось в течение сорока восьми часов переоборудовать под баскетбольный зал самолетный ангар, приспособив в нем под душевые подсобные помещения, и баскетбольная команда ВВС МВО получила разрешение участвовал в чемпионате СССР, хотя до этого ей отказывали под предлогом отсутствия у команды своего спортзала.

Усилиями Василия был разрешен и вопрос о строительстве первого в Москве пятидесятиметрового бассейна. Тогда же он пытался связать свою судьбу с известной в нашей стране пловчихой Капитолиной Георгиевной Васильевой. Не обошел он вниманием и волейболистов, отдав им под игровой зал полный конный манеж, который всего в течение двух недель круглосуточной работы военных строителей был превращен в зал со всеми удобствами.

Василий был скор в решениях, скор он был и в наказания несогласных с ним. Вот что засвидетельствовал П. Мшвениерадзе, ныне полковник, кандидат юридических наук, а тогда игрок команды «Динамо»: «…отыграв два сезона, поддался на уговоры и стал членом коллектива ВВС. Там действительно были собраны отличные игроки, мы даже стали чемпионами СССР. И все же команды, стоящего коллектива там не было. Очень скоро я понял, что идея создания „искусственной“ команды несостоятельна. И что там я не буду расти как игрок, а ведь мне только-только перевалило за двадцать. Короче говоря решил возвратиться в „Динамо“. Что и сделал.

…Можете себе представить, чтобы в наше время человек не пришедший на тренировку, был отдан под суд? Увы, в те годы такое было возможным. Хотя я не был аттестован, а в команде ВВС оставался вольнонаемным, мои действия были расценены по законам того времени, с позиций Уголовно-процессуального кодекса. Приехал и генерал Сталин. Все понимали что этот процесс был организован именно по его указанию.

Четыре часа длилось заседание. Четыре часа билась против нелепейших обвинений молодая женщина-судья. Как видите, и в те времена были люди, которых трудно сломить».

Подсудимый Мшвениерадзе был оправдан.

Присутствуя на состязаниях, Василий, как правило, никогда не поднимался на места для почетных гостей, а был среди спортсменов и болельщиков. Для него была характерна темпераментная реакция на состязания.

Как на командующего ВВС МВО на Василия были возложены непосредственное руководство и организация летных парадов, и он с большой тщательностью их готовил.

Высокий должностной пост, покровительство высшего руководства создали вокруг Василия обстановку вседозволенности. Он всегда был окружен многочисленной свитой, спортсменами и болельщиками, а также немалым количеством вертевшихся около него далеко не бескорыстных людей, знавших, что он редко отказывает в просьбах, и беззастенчиво пользующихся его возможностями в своих личных целях. Ежедневно употребляя алкоголь, он стал спиваться, неделями не выходил на службу. После неудачного авиационного парада в 1952 году отец снял сына с должности и в присутствии своих ближайших помощников обозвал «неучем» и «дураком».

• Предыдущая
• 18/41
• Следующая