Кто ты? - Колберт Лилиан - Страница 24

• Предыдущая
• 24/33
• Следующая

– Не знаю. Просто... Твоя рука... Я не могла... Извини, – прошептала она, и ее расширившиеся глаза были полны страха и тревоги.

Джеррод медленно и осторожно отодвинулся от нее и сел на край кровати.

– Я сделал тебе больно? – Она качнула головой.

– Нет. Лишь то, что я сказала. Я не знаю, что случилось. Все было так чудесно – и вдруг... Прости меня, – шепнула она, трясясь от ужаса.

Он шумно вздохнул.

– Все в порядке. Ничего страшного.

Что он должен был чувствовать? Ее собственное тело мучительно ныло.

– Я тебя не дразнила. Я действительно не смогла, – попыталась объяснить она, усевшись на кровати и обхватив руками колени. – Не знаю, что меня так испугало. Я не хотела этого.

Что делать, если он не поверит мне? – с отчаянием подумала она. Проклятье! Почему все на свете против них?

Рука Джеррода тихонько легла на ее сгорбленные плечи, привлекая к себе.

– Не надо никаких извинений, Камилла.

– Но почему, почему со мной происходит такое? – еле слышно спросила она.

– Не знаю, – тихо ответил Джеррод. – Я не настолько разбираюсь в этих вопросах, чтобы ставить диагноз. Тебе нужно выговориться. И мне кажется, не стоит больше откладывать. Я хочу, чтобы ты повидалась с одним моим другом.

Камилла застыла. С другом? Он уже говорил что-то такое, но тогда она не обратила на это внимания. По спине у нее пробежал холодок.

– С каким еще другом?

Видя ее замешательство, Джеррод какое-то время молчал, а затем, поколебавшись, ответил:

– Он психоаналитик. Ты сможешь...

– Камилла, не желая больше ничего слышать, в бешенстве вырвалась из его рук.

– Нет, ни за что! Я не желаю видеться ни с каким психоаналитиком! – крикнула она, соскакивая с кровати.

Изумленный ее реакцией, Джеррод не сводил с нее глаз.

– Послушай...

– Не пойду, и кончено! – отрезала она. Только этого не хватало! Психиатр скажет ей, что она и в самом деле немного не в себе, а может быть, что-нибудь еще похуже.

Губы Джеррода сжались в тонкую линию.

– Не будь глупышкой, это нужно для твоего же блага!

– Но зачем? Ты думаешь, что я спятила, да? – взорвалась она.

Он наклонил голову и нахмурился.

– Нет, я так не думаю. Более того, я полагаю, что это совершенно не так. Но я не могу объяснить тебе, что с тобой происходит. Ты-то сама хочешь узнать это или нет? – жестко спросил он.

Она вздернула подбородок.

– Нет, не хочу!

– Вот как? – возмутился Джеррод, прищурив глаза. – А чего ты так боишься? Того, что правда станет известна мне?

Глаза ее вспыхнули.

– Не понимаю, о чем ты!

– Не понимаешь? Тогда поясню. Быть может, ты не желаешь признаться, что все происшедшее сейчас было с твоей стороны не более чем игрой, – медленно сказал Джеррод.

– Ложь! Я же сказала, что это не так! – Он развел руками.

– Тогда и бояться нечего, не правда ли? – Сердце у Камиллы упало.

– Это шантаж! Впрочем, – фыркнула она, – чего удивляться, я же имею дело с Грейсоном!

Ноздри Джеррода раздулись, как у взнузданного коня.

– Отлично, Камилла, ты выиграла, – сказал он устало. – Я снимаю свое предложение.

Она недоверчиво посмотрела на него.

– Хорошо.

Их взгляды встретились, и вдруг он ухмыльнулся.

– Ты, кажется, не слишком-то торжествуешь.

– Торжествую, – медленно парировала она. – Просто... В общем, со мной все в порядке.

Джеррод встал.

– Я проголодался. Через десять минут жду тебя внизу к завтраку.

И, не сказав больше ни слова, вышел.

У Камиллы появилось ощущение, что она одержала пиррову победу. Она понимала, что ее паническая реакция на его предложение вызвана элементарной трусостью. Ее пугало то, что она могла узнать о себе. Да и вообще, ей вовсе не нравилась эта затея с психоаналитиком, который начнет копаться в самых темных уголках ее сознания и Бог знает, что оттуда вытащит.

Она вздрогнула, вспомнив, что на ней до сих пор лишь ночная рубашка, и поспешила в ванную, чтобы принять душ и переодеться.

Спустя двадцать минут, одетая в хлопчатобумажные джинсы и кремовый шерстяной свитер, она спустилась вниз и направилась в столовую. Дверь была чуть приоткрыта, и, приблизившись, Камилла услышала голос Элен:

– Я уважаю твои чувства, Джеррод, но мне кажется, что ты совершаешь ошибку.

– В любом случае, ты сделаешь это для меня, не так ли? – спросил он.

Камилла толкнула дверь и обнаружила, что муж и свекровь заканчивают завтрак, сидя друг напротив друга и улыбаясь чему-то.

– Доброе утро, Камилла! Как ты себя чувствуешь? – приветливо спросила Элен, поворачивая к ней голову.

Она улыбнулась в ответ.

– Спасибо, гораздо лучше. Но, о чем бы ни просил вас Джеррод, не делайте этого, хорошо? – обратилась она к свекрови, занимая свободное место и бросая на мужа предостерегающий взгляд.

– О, над этим мне еще предстоит хорошенько подумать, – со смехом отозвалась та.

– Он станет шантажировать вас, – сухо добавила Камилла.

– Я знаю, – кивнула Элен. – В этом смысле он копия своего отца. Ну, а что тебе подать к завтраку? Как насчет свежего кофе и круассанов? – спросила она, поднимаясь и собирая со стола грязную посуду.

– Звучит восхитительно, – сказала Камилла. – Позвольте помочь вам.

Она хотела нагнуться, чтобы забрать тарелку у Джеррода, но тот схватил ее за руку.

– Ты уверена, что не передумаешь? – спросил он.

Камилла поджала губы.

– Более чем уверена. А теперь, если больше нет вопросов, ты можешь меня отпустить?

– Прекрати приставать к жене, Джеррод. Пойди прогуляйся с собаками или займись еще чем-нибудь. Я побуду с Камиллой, – строго сказала Элен, словно выговаривая пятилетнему малышу.

Брови его взмыли вверх, но спорить он не стал.

– Если мое присутствие нежелательно, что ж... – Он развел руками и послушно вышел.

– Он действительно славный парень, – пояснила Элен, возвращаясь к столу с тарелкой горячих круассанов. – Умный и добрый. Садись, Камилла, будь как дома. Впрочем, ты, может быть, хочешь позавтракать одна?

– Нет, отнюдь, – торопливо сказала Камилла, пододвигая стул.

Здесь было тепло и уютно, пахло свежеиспеченным хлебом и кофе. Она разломила круассан пополам и ложечкой зачерпнула яблочный джем.

– Между прочим, ты здорово перепугала всех нас этой ночью, – заметила Элен, передавая ей чашечку кофе и усаживаясь в кресло напротив. – Ночные кошмары – это, конечно, пытка. И часто они тебя мучают?

– Слишком часто, – вздохнула девушка.

– Бедняжка, – посочувствовала ей свекровь. – И снится всегда одно и то же? В молодости меня преследовал сон про то, как я тону. Но с этим все было понятно: отец в свое время решил, что лучший способ научить ребенка плавать – бросить его в воду.

Камилла через силу улыбнулась.

– Если бы у меня был такой кошмар, я была бы счастлива. Но все гораздо хуже. Сначала я ничего не вижу, просто ощущаю беспричинный страх, а затем детали проясняются, ужас растет и становится просто непереносимым. – Она вздрогнула всем телом и, потянувшись за чашкой, с облегчением пригубила горячий кофе.

На лице Элен появилась озабоченность.

– И у тебя нет никаких соображений по поводу того, что все это может значить?

– Нет, – призналась Камилла, – Джеррод считает, что меня, возможно, изнасиловали, и я блокирую это воспоминание.

Свекровь помолчала, размышляя.

– Что ж, возможно и такое. И мне более чем понятно желание никогда не вспоминать об этом. Но что ты сама думаешь?

– Возможно, это звучит смешно, но я не помню, чтобы со мной случалось что-то подобное, – со вздохом сказала Камилла.

Элен мешала ложечкой кофе, задумчиво глядя в чашку.

– Может быть, и в самом деле ничего такого не было. Но ты, безусловно, отгораживаешься от чего-то, что стало для тебя душевной травмой. Иногда в памяти стираются неприятные воспоминания, и человек забывает о причине своего беспокойства. Однако она хранится в подсознании и не дает ему жить.

• Предыдущая
• 24/33
• Следующая