Великий Ужас - Воскресенская Ольга Николаевна - Страница 50

• Предыдущая
• 50/86
• Следующая

— Не надо! Я все равно сейчас тысяча первая! — открестилась я. — А тебе портрет Тавроса получить не хочется?

— И кто тебя мог бояться? — удивился Кейн. — Разве что последний трус!

— Тем не менее — боятся! Боялись, — поправилась я, опуская плечи. — Пока все эти василиски не набежали. Народ очень пугался, когда вокруг меня вспыхивал воздух и когда я превращала людей в статуи. Не пойму только, почему на василисков окаменение не действует.

— Так свои же, — развел руками Кейн. — Тем более что мы — народ вспыльчивый. Если бы подобное было возможно, то половина жителей нашей страны давно стояли бы скульптурами в домах тех, с кем решили поспорить, хотя нас и учат выдержке с детства. Если бы ты не потеряла память, то, наверное, не пугала бы никого искрящимся воздухом. Так открыто свой гнев или страх выражают только дети и подростки.

При этих словах Дейкон бросил на меня насмешливый взгляд, а я непроизвольно покраснела. Да, имидж солидной старушки таял на глазах… Чувствую, дроу мне еще припомнит все замечания насчет его возраста. Но ничего, сейчас я его обрадую.

— А почему я не могу прочесть мысли василисков, но легко вижу мысли Дейкона, Илэр или твои? — поинтересовалась я, наблюдая, как вытягивается лицо правителя Карневии. Он мгновенно отвел от меня взгляд и с преувеличенным вниманием начал изучать стенку.

— Так я же твой родственник, — усмехнулся Кейн. — Тут все просто. Старшие члены семьи всегда могут прочесть мысли младших. Так сказать, в воспитательных целях. Так что я — открытая книга для тебя и, к сожалению, для дядюшки Фарга.

— Да? — засомневалась я. — А отчего в твоей голове я вижу лишь бессмысленный набор слов? Сплошную чепуху!

Кейн радостно рассмеялся, потер руки и лукаво мне подмигнул.

— Здорово, да? — спросил он и добавил, гордо выпятив грудь: — Мое изобретение! Десяток лет тренировался шифроваться от дядюшки. Очень сложно разделить подобным образом два потока сознания. Вернее даже не так. Просто сиюминутное восприятие мира, выраженное на сознательном уровне, маскирует более глубокие мысли, приближенные к подсознанию. Только чертовски сложно все это проделывать! Нужна постоянная практика, да и голова частенько болит от такого. К сожалению, тебя, Льера, обучить данному приему в ближайшее время не удастся.

— Ничего страшного, — горячо заверила я брата. У меня и от теории голова уже пошла кругом, никакой необходимости в подобном обучении я не видела.

— Как сказать, — пришла очередь Кейна выразить сомнение. — Если ты когда-нибудь попадешься на глаза дядюшке Фаргу, тебе несладко придется. Он намного старше тебя. Через месяц, когда станешь совершеннолетней, тебе все равно придется переместиться в наш мир и посмотреть в глаза дядюшке, пока он не короновал себя. Хотя тут есть еще одна маленькая проблемка, — замялся Кейн.

— Выкладывай уж, — вздохнула я. Открывающиеся перспективы не радовали. Мне не хотелось ни сражаться, ни править. Если жители одного города умудрялись доводить меня до белого каления своими выходками, то каково же будет с целой страной?! Даже не знаю, кто от кого первый попытается удрать…

— Перемещение обратно в наш мир сейчас блокируется мощным артефактом, находящимся где-то на территории дворца Тавроса.

— Моего дворца! — возмущенно уточнил Дейкон.

— Наверное, это что-то крупное, раз Таврос не взял его с собой, — как ни в чем не бывало продолжил Кейн. — В общем, я не знаю, как выглядит артефакт, но его надо найти и дезактивировать. При прикосновении к этому предмету воздух вокруг каждого василиска должен ярко вспыхнуть.

— Хорошенькое дельце, — скривилась я. — Это что ж, нам придется всю мебель и вещи там облапать?! И как ты себе это представляешь? Как мы вообще попадем во дворец, где нас только и ждут?

— Переоденемся горничными! — пришла в голову Илэр «гениальная» идея, и девушка с огромным рвением принялась претворять ее в жизнь, пока мы обсуждали другие варианты.

Раскопав в кладовых купца пару тюков с товарами, Илэр вернулась к нам в комнату жутко довольная, нагруженная ворохом тряпья и с мешком позвякивающих флаконов. Она сгрузила все это на пол, взяла парик из длинных белокурых волос и, не обращая внимания на протесты, натянула его мне на голову. Светлые пряди свесились до самого пояса, пышная челка закрыла лоб и глаза. Я раздраженно подула вверх и тряхнула головой. Парик тут же съехал набок, еще больше перекрыв мне обзор.

— Ну, мы его как-нибудь закрепим, — успокоила меня девушка. — Главное, он тебе прекрасно подходит. И сразу меняет весь твой облик.

— Ага, — ухмыляясь, подтвердил Дейкон. — Ты в нем на растрепанную кикимору стала больше похожа, чем на себя.

Илэр бросила на брата укоризненный взгляд и поправила на мне парик.

— Зато половина лица закрыта! — припечатала она. — Золия, то есть Льера, мы же не на бал идем, так что можно и потерпеть! Я сейчас еще платье с передником тебе дам.

Девушка развернулась к куче барахла на полу и извлекла из нее бледно-розовое простенькое платье и белый кружевной фартук.

— Опять! — простонала я.

Илэр подняла на меня недоуменный взгляд.

— Не хочу розовое! Я это не надену! Сколько можно?! — разошлась я. — В мире что, других цветов больше нет?!

— Так красиво же, — пробормотала себе в оправдание Илэр. — Не нервничай! Хочешь канареечно-желтое?

— За что мне это?! — простонала я, навзничь падая на софу. Парик опять съехал со своего законного места куда-то на затылок.

Дейкон нагло расхохотался и вытащил из кучи одежды на ковре малиновое платье с ненавистными мне оборочками.

— А может, это? — с невинным видом поинтересовался он.

— Придушу! — прошипела я.

— Не получится, — хмыкнул дроу.

— Попрошу Ингрема телепортировать тебя в соседнюю комнату! — пригрозила я.

— О! Это уже угроза посерьезнее, — согласился Дейкон. — Ингрем, ты не обижайся, но ваши телепорты — это нечто! Нечто такое, что простой организм, отличающийся от эльфийского, вынести не может! — уточнил он.

— Ты сначала уши спрячь, а потом бросайся такими заявлениями, — заметил ему Кейн.

— Да что все ко мне с этими ушами цепляются? — поморщился дроу. — Рогатые их уже и так чуть не открутили. Еще и вы… Садисты! Золия, я же не виноват, что у вас с моей сестрой разные вкусы. Надо было тебе самой что-то выбрать, раз решила изображать горничную.

— А что делать, — вздохнула я. — В обычном виде мне теперь даже в город высунуться нельзя. Лучше действительно замаскироваться. Хотя я бы предпочла каштановый парик и черное платье.

Но лично перерыв все кладовые запасливого купца, я была вынуждена констатировать, что его вкус во многом сходится со вкусом Илэр. Платья для продажи он закупал только кричащих расцветок, а парики вообще все оказались блондинистые! Даже рыжего для разнообразия не нашлось. Я уже и на седой была согласна! В комнату, где наша компания устроила штаб, я вернулась мрачная и злая. Если бы не выдержка, выработанная мною с помощью счета до ста, я бы уже давно сияла, как комета. Эх, расколдовать, что ли, купца и дать ему в нос? Мелочно, но оч-чень хочется!

Я бросила на софу травянисто-зеленое платье, передник, чепчик и парик какого-то ненатурального светло-пшеничного цвета. В таком облачении хоть за кадку с папоротником спрятаться можно будет. Во всяком случае, я на это очень надеялась. Все же лучше, чем сверкать аляповатым малиновым пятном на фоне солидной, умеренной окраски стен. В таком случае проще было бы повесить на себя табличку с жалобной просьбой: «Не замечайте меня, пожалуйста, я невидимка», — чем реально спрятаться.

— А я тогда в розовом! — обрадовалась Илэр.

— Тебе во дворце вообще нечего делать, — сурово свел брови к переносице Дейкон. — Ты все равно не поймешь, где там артефакт. Это Золие, то есть Льере, и Кейну надо туда идти.

— Минуточку, — спохватился Кейн. — А мне каким образом маскироваться? Я-то на горничную не потяну.

— Если хорошо подобрать платье и парик и наложить грим — потянешь, — уверенно сказала Илэр. — Хочешь малиновое?

• Предыдущая
• 50/86
• Следующая