Невинное развлечение - Куин Джулия - Страница 38

• Предыдущая
• 38/59
• Следующая

Через десять минут Оливия уже спускалась вниз, пытаясь не замечать, что от спешки одна прядь уже выбилась из прически и ей пришлось сунуть ее за ухо.

Сэр Гарри сидел в дальнем углу гостиной за небольшим письменным столом у окна.

Ей показалось, что он… работает?

— Сэр Гарри, — смущенно сказала она. — Еще так рано.

— Я пришел к определенному выводу, — сказал он, вставая.

Она смотрела на него, не понимая. Его заявление прозвучало так… недвусмысленно.

— Я не могу позволить вам оставаться наедине с князем.

Он уже вчера это говорил, но что он может сделать?

— Решение может быть лишь одно — я стану вашим телохранителем.

Она была поражена.

— У него есть Владимир. У вас есть я.

Она все еще не могла вымолвить ни слова.

— Я сегодня останусь здесь с вами, — пояснил он.

Она наконец обрела дар речи:

— В моей гостиной?

— Вы не должны считать, что обязаны меня развлекать, — сказал он, показав на разложенные на письменном столе бумаги. — Я принес с собой свою работу.

Боже мой, он намерен здесь поселиться?

— Вы принесли свою работу?

— Мне очень жаль, но я не могу терять весь день.

— О! — только и могла произнести она. А что еще можно было на это ответить? Он ободряюще ей улыбнулся.

— Почему бы вам не взять книжку и не присоединиться ко мне? — спросил он, указывая на диван. — Ах да. Я забыл. Вы не любите книги. Газета тоже годится. Садитесь.

Ей снова потребовалось несколько секунд, прежде чем ответить:

— Вы приглашаете присоединиться к вам в моей гостиной?

Он посмотрел ей прямо в лицо:

— Я предпочел бы свою гостиную, но думаю, что это было бы неприемлемо.

Она кивнула. Не потому, что с ним согласилась. Хотя он, вероятно, именно так и подумал.

— Значит, мы пришли к согласию.

— Что?

— Вы кивнули.

Она перестала кивать.

— Вы не возражаете, если я сяду? — спросил он.

— Сядете?

— Мне надо продолжить свою работу, — пояснил он.

— Работу, — отозвалась она эхом.

Он удивленно поднял брови, и только тогда до нее дошло, что именно имеет он в виду — он не может сесть, пока она стоит.

Она собиралась сказать: «Пожалуйста, будьте как дома», — потому что в нее в течение двадцати лет вбивали правила светского этикета. Но благоразумие и, возможно, чувство самосохранения взяли верх, и она сказала:

— Вам совершенно незачем оставаться здесь весь день.

Он сжал губы, и тонкие лучики морщинок залегли от уголков рта. Во взгляде темных глаз появилась решительность.

Он не спрашивал ее разрешения. Он говорил ей, что делать.

Это должно было бы привести ее в бешенство. Это было именно то, что она ненавидела в мужчинах. А она стояла, и все, что она чувствовала, было… беспокойство, какое-то внутреннее возбуждение. Ей хотелось встать на цыпочки, а тело вдруг стало таким легким, почти невесомым, будто было готово оторваться от пола и взлететь.

Она взялась за спинку стула, чтобы придать себе устойчивости. Наверное, надо было позавтракать.

Хотя это не объясняло того странного ощущения, которое появилось у нее где-то… внизу живота.

Она смотрела на него. Он что-то говорил, но она его не слушала. И не слышала ничего, кроме тонкого внутреннего голоса, шептавшего ей: «Смотри на его рот, на эти губы, на…»

— Оливия? Оливия?

— Простите.

Она крепко сжала ноги, решив, что мышечные движения помогут ей выйти из транса.

Он склонил набок голову. Он выглядел… обеспокоенным? Удивленным? Трудно было сказать.

Надо взять себя в руки. Сейчас же. Она откашлялась.

— Вы сказали?..

— Вы хорошо себя чувствуете?

— Вполне, — твердо ответила она. Ей понравился собственный тон — оживленный и вместе с тем деловой, с четкой дикцией.

Он продолжал смотреть на нее, но выражение его лица было непроницаемым. А может быть, ей просто не хотелось его понять. Потому что в противном случае ей может показаться, что он смотрит на нее так, словно ждет, что она вдруг залает как собака.

Она натянуто улыбнулась и повторила свой вопрос:

— Вы сказали?..

— Я сказал, что, к сожалению, но я не могу позволить вам оставаться наедине с этим человеком. И не говорите, что при этом будет присутствовать Владимир, потому что он не в счет.

Она вспомнила свой неприятный разговор с князем.

— Я бы так не сказала.

— Хорошо. Стало быть, мы пришли к соглашению?..

— Ну да. О том, чтобы не оставаться наедине с князем Алексеем, но…

Она снова откашлялась, надеясь, что это поможет ей вернуть равновесие. С этим человеком надо быть начеку. Он поразительно умен и будет ходить вокруг нее кругами, если она не будет держать ухо востро. Она никак не могла как следует откашляться.

— Дать вам что-нибудь попить? — спросил он участливо.

— Нет. Спасибо. Что я пыталась вам сказать… вы же понимаете, что я здесь не одна. У меня есть родители.

— Да. — Ее аргумент, похоже, не произвел на него особого впечатления. — Я это понимаю. Правда, я никогда их не видел. Во всяком случае, здесь.

Она нахмурилась, взглянув через плечо в коридор.

— Я думаю, что моя мать все еще спит.

— Вот об этом я и говорю.

— Я благодарна вам за заботу, — сказала она, — но должна заметить, что ни князь, ни кто-либо другой вряд ли нанес бы визит так рано утром.

— Согласен, но я не намерен рисковать. Хотя… — Он на мгновение задумался. — Если ваш брат согласится спуститься к нам и поклянется, что не выпустит вас из виду до конца дня, я с удовольствием ретируюсь.

— Это предполагает, что я хочу, чтобы он был у меня на виду до конца дня.

— Значит, придется остаться мне.

Она посмотрела на него.

Он посмотрел на нее.

Она шевельнула губами, чтобы что-то сказать.

Он улыбнулся.

— Ну что ж… — сказала она. — Я думаю, вреда не будет.

— Вы даже не заметите, что я здесь, — уверил он ее.

В этом она сильно сомневалась.

— Это только потому, что у меня нет других планов на утро, — сообщила она ему.

— Понимаю.

Он сразу же вернулся за письменный стол и стал внимательно читать бумаги, которые принес с собой. Неужели это были те самые документы, над которыми он так усердно работал, когда она шпионила за ним?

Она подошла поближе, схватив со стола какую-то книгу. Ей надо было как-то занять руки, иметь какое-то подспорье, если он заметит, что она внимательно за ним наблюдает.

— Значит, вы все-таки решили прочесть «Мисс Баттеруорт»? — спросил он, не поднимая головы.

Как он узнал, что она взяла книгу? Как он понял, что она за ним наблюдает? Он же не отрывал глаз от своих бумаг.

Неужели это действительно была «Мисс Баттеруорт»? Она взглянула на книгу с отвращением. Она взяла книгу наугад, а оказалось…

— Я стараюсь быть непредвзятой, — ответила она, садясь на диван.

— Благородное желание, — сказал он, опять не поднимая головы.:

Она открыла книгу и начала перелистывать ее, чтобы найти нужное место.

— Голуби… голуби, — бормотала она себе под нос.

— Что?

— Ищу место с голубями.

Она вздохнула и подняла голову.

Никакой реакции.

Она убедила себя, что вздох не был рассчитан на то, чтобы попытаться привлечь его внимание. Ей просто было необходимо выдохнуть, а если это получилось у нее слишком громко — так такая у нее привычка.

Она вздохнула еще раз. Безо всякого умысла.

Он продолжал работать.

Что это были за бумаги, с которыми работал сэр Гарри?

Ей вдруг пришла в голову невероятная мысль: что, если именно он и является автором «Мисс Баттеруорт», изданной под псевдонимом, а теперь пишет продолжение?

Оливия посмотрела на его склоненную над листами бумаги голову. А может, он ведет дневник, в котором содержатся все его секреты…

Как бы ей хотелось это знать!

Внезапно ее воображение сделало новый курбет: она подумала, что ей необходимо заказать модную шляпку.

И рассмеялась.

• Предыдущая
• 38/59
• Следующая