Восход солнца - Хантер Эрин - Страница 19
- Предыдущая
- 19/59
- Следующая
Тем временем Бурый вернулся к краю Гремящей тропы и замер, высматривая чудовищ. Шерсть его до сих пор стояла дыбом, да и сам Ежевика выглядел не менее взъерошенным.
Очевидный страх старших воинов неожиданно придал Львиносвету сил.
— Очевидно, в их старом лесу на территории Двуногих не было собак, — шепнула он на ухо Остролистой. — Даже Ежевика не ожидал их тут встретить.
— Хотелось бы знать, какие еще неожиданности нас подстерегают! — ответила сестра.
Бурый перебежал Гремящую тропу и зарылся в мусоре, высыпавшимся из блестящей штуковины.
— Эй, смотрите! — крикнул он. — Ежевика, скажи, это едят?
Львиносвет непонимающе уставился на то, что Бурый вытащил из кучи. Это было что-то гладкое и светлое, но самое интересное, что оно пахло свежей дичью, хотя не было похоже ни на какое знакомое мясо. Странная пища сильно провоняла Двуногими, и несмотря на протестующее урчание в животе, Львиносвету совсем не хотелось ее есть.
Ежевика тщательно обнюхал находку и даже откусил кусочек.
— По вкусу похоже на дрозда, — прожевав, ответил он. — Думаю, мы не отравимся, если съедим это. Нам всем нужны силы.
— Кажется, он не надеется найти тут дичь, — прошептала брату Остролистая.
Ежевика порвал находку на равные части и раздал каждому. Березовик еще раз тщательно обнюхал весь мусор, но больше ничего интересного не нашел.
— Не так плохо, — пробормотал Львиносвет, жуя непонятную еду. — Конечно, если не считать вони Двуногих.
Склонившись над своим куском, Остролистая аккуратно расправлялась с едой.
— Ничего хорошего. Я бы охотно променяла эту гадость на сочную полевку.
Заглушив голод, Львиносвет сразу почувствовал себя лучше, но когда Ежевика вновь повел их сквозь территорию Двуногих, чувство тревоги вернулось вновь.
Красные каменные гнезда высились по обеим сторонам дороги — теснее, чем стены ущелья, и выше, чем деревья в лесу. Подушечки на лапах Львиносвета горели от хождения по твердому камню.
«Как коты могут жить в таком ужасном месте?»
Оранжевый свет, лившийся с верхушек каменных деревьев, бросал огромные кошачьи тени на красные стены гнезд. Внезапно Остролистая замерла и дотронулась кончиком хвоста до плеча Ежевики.
— Там, впереди! — прошипела она.
Ежевика подал котам знак остановиться. Замерев от страха, Львиносвет ждал появления очередного чудища, но вокруг все было тихо — если не считать дробного топота приближающихся лап .
Орешница прижалась к боку Львиносвета, и он почувствовал, как она дрожит.
— Неужели собака? — прошептала она.
— Значит, будем драться! — тихо прорычал он, выпуская когти.
И все-таки он с облегчением вздохнул, когда из-за угла выскочил маленький черный с белыми пятнами котик. Увидев патрульных, он остановился и замер, выгнув спину.
Потом, не сводя перепуганных глаз с незнакомых котов, котик попятился назад, но прежде чем он успел шмыгнуть за угол, Ежевика шагнул вперед.
— Мы не сделаем тебе ничего плохого, — сказал он и в подтверждение своих слов поднял лапу с втянутыми когтями. — Мы просто хотим поговорить.
— Он тоже так говорил! — пролепетал котик, затравленно озираясь по сторонам. — И что из этого получилось?
Прежде чем Ежевика успел спросить, кого он имеет в виду, и что же здесь случилось, котик развернулся и бросился за угол. Ежевика ринулся за ним, но когда патрульные завернули за угол, Гремящая тропа была пуста.
— Мышиный помет! — процедил Ежевика.
— Интересно, о чем это он говорил? — с любопытством спросил Бурый.
Львиносвет переглянулся с Остролистой и понял, что они оба подумали об одном и том же: Сол!
— Хотел бы я знать, кто этот «он», — пробормотал Ежевика, оглядывая притихшую Гремящую тропу. — Неужели Сол, как вы думаете?
— Готов спорить на месяц рассветных патрулей, что этот трусишка говорил о нашем приятеле! — возбужденно выкрикнул Березовик.
— Но мы нисколько не похожи на Сола, — задумчиво продолжал Ежевика. — Однако, мы здесь чужаки, как и Сол.
— Но что тут произошло? — поежилась Орешница. — Судя по тому, как напуган этот малыш, здесь случилась какая-то беда.
Все промолчали. У Львиносвета снова похолодело в животе. Его храбрые соплеменники выглядели растерянными и напуганными, они затравленно озирались по сторонам, словно боялись, что Сол выпрыгнет на них из-за каждого палого листа.
Наконец, Ежевика прервал затянувшееся молчание:
— Сейчас уже поздно продолжать поиски. Давайте отдохнем, а завтра с утра начнем снова.
Свернув за угол, он повел своих воинов вдоль Гремящей тропы к изгороди, из-за которой на них лаяли собаки. Сейчас здесь все было тихо, хотя собачий запах никуда не делся, и Львиносвет даже выпустил когти, приготовившись вцепиться в шерсть ненавистным гавкающим созданиям. Но за оградой царила сонная тишина.
Наконец коты добрались до узкой полоски травы и деревьев, которую прошли перед выходом на Гремящую тропу.
Львиносвет и Остролистая устроились под корнями дерева, остальные улеглись неподалеку.
— У меня просто лапы отваливаются от усталости, — сонно пробормотала Остролистая и широко зевнула.
— И у меня.
Львиносвет опасался, что после пережитых треног и опасностей не сможет уснуть на незнакомом месте, однако стоило ему свернуться на сухих листьях, как усталость тяжелый шкурой укутала его е головой. Последнее, что он слышал, прежде чем провалиться в сон, был далекий рокот Места-Где-Тонет-Солнце.
Глава IX
Утром Воробья разбудил холодный ветер.
— Нужно принести побольше мха и папоротников на подстилки, — проворчал он, поднимаясь с жесткого пола. — Тут дует, как на вершине территории племени Ветра!
Подняв голову, молодой целитель принюхался к запахам раннего утра. Сильный аромат целебных трав подсказал ему, что Листвичка сидит перед кладовой и сортирует свои запасы. Так и есть — целительница заворачивала пижму с листья, а рядом разложила смесь из ягод можжевельника и ромашки для растирания старых суставов Кисточки.
— Помочь? — спросил Воробей, подходя к ней сзади.
— Не смей ко мне подкрадываться! — подскочила от неожиданности целительница. — Ты меня до смерти напугал! Спасибо, я сама справлюсь, — немного успокоившись, буркнула она. — А ты лучше сходи в детскую и осмотри всех котов и подстилки. Проверь, нет ли там блох. Я заметила, что Колючка вчера чесалась.
Воробей резко развернулся, борясь с подступающим раздражением.
— Хотелось бы знать, я целитель или оруженосец? — процедил он так громко, чтобы Листвичка услышала, но она даже ухом не повела.
Войдя в детскую, Воробей хмуро поздоровался с кошками и котятами и принялся за осмотр.
— Спасибо тебе, Воробей, — радостно замяукала Милли. — Мне кажется, у меня точно блохи. Вся исчесалась, просто места себе не нахожу!
— Подстилку надо сменить, — буркнул Воробей, выцарапывая блоху из шерсти Колючки. — Думаю, Лисенок и Ледышка вполне могут с этим справиться. В конце концов, это их обязанность!
«Надеюсь, Листвичка не заставит меня заниматься еще и этим?»
— Все, готово, — объявил он Колючке. — Цветочек, ты...
Он громко взвизгнул, когда острые когти впились ему в хвост. Резко обернувшись, Воробей почуял запах Прыгуши.
— Я представил, что твой хвост — это мышь! — сообщил ему котенок. — И ловко поймал его!
— Держи когти при себе, понял? — оскалил зубы Воробей.
— Зачем ты на него кричишь? — всполошилась Ромашка. — Малыш всего лишь играл!
Проглотив резкий ответ, уже готовый сорваться с языка, Воробей приступил к осмотру Цветочек. Тем временем Прыгуша увернулся от причитавшей над ним Ромашки и подобрался поближе к целителю, с любопытством следя за его работой.
— А ты блох ешь? — спросил он. — Они противные?
— Попробуй, узнаешь, — злобно прошипел Воробей.
— Давай ты будешь блоха, а я тебя съем! — пропищала Цветочек и, вырвавшись из лап Воробья, набросилась на Прыгушу, едва не сбив целителя с лап.
- Предыдущая
- 19/59
- Следующая