Художник и его мамзель - Клюкина Ольга - Страница 15

• Предыдущая
• 15/26
• Следующая

«М-да… тяжелый случай, – вздохнула про себя Люба, с трудом удерживаясь от смеха. – Но ведь для меня чем хуже, тем лучше. Зато Павлуша быстрее поймет, какой я для него подарок. Особенно когда приготовлю ему свои фирменные котлеты по-киевски».

Пока готовился кофе, Шурочка то и дело открывала кухонные шкафчики, и из них вываливались кастрюли, сковородки, какие-то пучки с лекарственными травами, пустые банки из-под кофе. На столе в ряд для распродажи выстроились тостер, мясорубка, соковыжималка, стопка тарелок и много другой кухонной утвари.

– Извините, но разве это никому не понадобится? Ну, тому, кто здесь останется? – осторожно поинтересовалась Люба.

– Ангел мой, мой муж… я имею в виду мой бывший муж, сказал, что ему ничего не надо, и попросил максимально расчистить жизненное пространство…

– Но все-таки, к примеру, ложка ему может пригодиться, – пожала плечами Люба. – Супчик поесть.

– Какой еще супчик? Он не будет тратить время на то, чтобы себе приготовить суп, ведь вы его совсем не знаете. А мне он так сказал: хоть все продавай, – пояснила Шурочка. – Чем мы с вами сейчас и будем заниматься. Вот, посмотрите, ангел мой, отличная мясорубка, почти новая. Я ею даже почти что не пользовалась, ее нужно лишь совсем немножко оттереть от ржавчины. Кажется, последний раз я забыла ее помыть.

– Неужели котлетки делали? – не удержалась от ехидного вопроса Люба.

– Да нет, пирожные… Из печенья, их еще картошками называют. Но магазинные мне почему-то все равно больше нравятся, – вздохнула Шурочка.

Она окинула взглядом все свое кухонное хозяйство и сама же пришла в уныние, даже жевать перестала.

– В принципе я бы мечтала все это продать оптом, сразу. Ну, чтобы потом больше не возиться, – сказала Шурочка печальным голосом. – Пускай, кому нужно, сами разбираются, что к чему. Почему, ангел мой, я должна тратить на это свое драгоценное время?

– Скажите, а к вам уже приходили какие-нибудь другие покупатели? – поинтересовалась Люба.

– Пока нет… Дело в том, ангел мой, что я, кажется, забыла отдать купоны. Я имею в виду купоны в газету бесплатных объявлений, куда меня привела одна наша музейная сотрудница. Но может быть, я их все-таки отправила? Иначе как бы вы тогда меня нашли?

Люба промолчала, сделав вид, что не может оторваться от сладкого кольца с творожным кремом.

– …Все эти квитанции, переводы, купоны я практически сразу же теряю или где-нибудь забываю и потом уже никогда не могу найти, – вздохнула Шурочка. – Знаете, и все-таки это очень хорошая мясорубка, напрасно вы от нее отказываетесь.

– Почему отказываюсь? Я согласна, – с набитым ртом сказала Люба.

– В самом деле? На вашем месте, ангел мой, я бы тоже выбрала мясорубку.

– Я согласна купить это все сразу, оптом, только если вы больше не будете звать сюда покупателей. Теперь это все мое. Сколько же все это стоит?

– Ангел мой, я в вас не ошиблась! – воскликнула Шурочка. – Но я… понятия не имею, сколько это может стоить. Дело в том, что я переезжаю в дом, где все уже есть. Мой Глебушка, ко всему прочему, очень хозяйственный мужчина, он замечательно устроил быт. У него три дочери и, кажется, маленький мальчик. Примерно пятнадцати лет или чуть больше.

– Ну да, совсем малыш, – заметила Люба. – Но вы же сами говорили, что детей пятеро.

– Ах да, старшая дочь давно живет в Америке. Глеб мне присылал такие красивые фотографии океанского побережья. Хотите покажу?

– В следующий раз. Значит, вам попался богатый мужчина? – деловито поинтересовалась Люба, наблюдая, как ее собеседница лихо допивает уже третью чашку крепкого кофе – горького, как отрава.

– Что значит – попался? Глеб – мой друг детства! Мы ходили с ним вместе еще в детский сад, на горшках рядом сидели. Можно сказать, что мы с ним – согоршечники! И Глебушка уже в то время был ко мне неравнодушен…

Люба чуть не поперхнулась пирожным и уставилась на Шурочку.

– Вы хотите сказать, что у вас с тех самых пор – большая любовь?

– Не просто большая, а очень, очень большая. Мы с Глебом и в школе сидели за одной партой, а потом еще учились в одном институте в Ленинграде. Он ведь тоже искусствовед. Мы собирались пожениться, но… Я сама в свое время выкинула фортель: приехала сюда в музей на практику и неожиданно для всех вышла замуж за одного местного художника. Так получилось. Но теперь мы наконец-то можем все расставить по своим местам, исправить ошибки молодости…

Шурочка внезапно сорвалась с места и вернулась с толстой книгой в бордовом переплете, положила ее на стол перед Любой.

– Вот, это он, – объявила она торжественно. – Он весь тут.

– Кто? – удивилась Люба.

– Мой Глеб.

– А-а-а…

Люба не нашлась что сказать и молча взяла в руки книгу. Название у нее было такое, что без бутылки не выговоришь, самым понятным было слово «композиция». Почти на каждой странице были изображены какие-то заштрихованные квадраты, линии, диаграммы, а текст написан таким мелким убористым шрифтом, что его только под лупой читать. И ни одной фотографии автора!

Люба подумала: хоть бы на морду его моржовскую, закаленную посмотреть. Наверняка интересный мужчина.

Но на обложке значилась лишь фамилия – Г.М. Петриченко.

– Книга Глеба, – с гордостью пояснила Шурочка. – Жаль, что я не могу пока дать вам ее почитать, потому что как раз сама основательно прорабатываю и тороплюсь успеть до нашей встречи. Таких специалистов по теории композиции, как Глеб, во всем мире – раз-два и обчелся. Теперь вы меня лучше понимаете, ангел мой? Все эти долгие годы мы с Глебом переписывались, перезванивались и знаем друг о друге решительно все.

– Солидный человек, – кивнула Люба, осторожно откладывая в сторону увесистый книжный кирпич. – Пятеро детей – это не шутка. А жена у него где?

– В том-то и дело, что его Тамара неожиданно умерла. – Шурочка рассеянно пощелкала зажигалкой и снова закурила. – Хорошая как будто была женщина. И теперь Глеб находится в ужасном, отчаянном положении. Он так и сказал по телефону: «Шуренок, я в полном отчаянии!» А я ему ответила коротко, одним словом: «Выезжаю…» Ну зачем нам лишние слова? Глебушка и так знает, что теперь я буду для него и матерью, и сестрой, и женой. Там я сейчас нужнее, понимаете? Хотя я все же не представляла, что переезд связан с такими ужасными хлопотами: нужно что-то срочно продавать, увольняться…

– Но может, вам лучше туда для начала просто так съездить, на разведку? – не удержалась от вопроса Люба.

Она сама себя не узнавала. С какой радости ей-то удерживать здесь жену Павлуши? Ведь чем быстрее, тем… Но вопрос вырвался сам собой, и Бабочкиной почему-то он сильно не понравился.

– Все так говорят! Нет, это просто удивительно: все говорят одно и то же. Как это примитивно. Почему, почему люди привыкли мыслить штампами? – возмутилась Шурочка. – Вы все так говорите, потому что не можете себе представить по-настоящему высоких, не подвластных времени отношений. Несчастные люди, мне вас жаль. Вы уже допили свой кофе, ангел мой? Тогда пойдемте смотреть диван, пока вы меня окончательно не разочаровали.

Шурочка первой забежала в комнату и принялась показывать обстановку.

По отдельности это были старые, давно отслужившие свой век вещи. Но все вместе каким-то непостижимым образом они составляли дом, создавали домашний уют.

– Продается – все! – объявила она торжественно. – Хочу обратить внимание на кресло, очень удобное. Не смотрите, что у него нет одного подлокотника. Когда-то у нас была собака. Но так даже удобнее сидеть, можно под себя ноги поджать. Я всегда здесь телевизор смотрю, это мое любимое место.

И Шурочка показала, как ловко она умеет сворачиваться в кресле. Она на самом деле была не по возрасту гибкой и ловкой.

– А муж где обычно сидит? – с деланным равнодушием поинтересовалась Люба.

– Вот здесь, за спиной. И все время что-то рисует в своем блокнотике. Он не любит смотреть телевизор. Иногда я ему что-нибудь рассказываю, а он молча кивает. Кстати, и стол тоже очень хороший, с полировкой… Правда, он уже не раздвигается. Но зачем его лишний раз двигать? Когда-то у нас были шумные праздники. Представляете, ангел мой, в этих самых стенах мы устраивали что-то вроде художественного салона, и за этим столом собирались самые известные люди в городе, настоящие знаменитости: художники, писатели, артисты.

• Предыдущая
• 15/26
• Следующая