Великие подвиги Аладдина - Клыгин Александр Павлович - Страница 3

• Предыдущая
• 3/26
• Следующая

Аладдин увидел, как в воздухе материализуется Кондратий – огромный мускулистый парень.

– Ну что, Хаттабыч, – усмехнулся Кондратий. – Я обязательство по договору выполнил.

– Молодец, Кондратий, – улыбнулся в ответ Хаттабыч. – Отлично справился. Я так смотрю, этот Абдула скоро совсем просветлится. Спасибо тебе. Если что, я тебя еще позову.

– Вряд ли получится, уважаемый Хаттабыч, – сказал Кондратий. – Нам с тобой надо бы пересмотреть условия договора – я по программе обмена на север уезжаю. Вместо меня пришлют другого астрального союзника.

– А какого именно? – спросил Хаттабыч.

– А я почем знаю? – ответил Кондратий. – Но я им свое резюме посылал. Значит, должны прислать не менее сильного. Чтоб баланс не нарушился!

– Ну ладно, Кондратий, удачи тебе с варварами, – улыбнулся Хаттабыч. – А новая сущность на твои позывные будет отзываться?

– По идее, должно быть так, – ответил Кондратий. – А точно я не знаю. В принципе, вы тут и без меня разберетесь.

– Мы-то уж разберемся, – кивнул Хаттабыч. – Ну что ж, друг мой… в добрый путь.

– Надеюсь, еще увидимся. Когда-нибудь, – кивнул Кондратий и исчез.

– Что это было? – спросил ошарашенный Аладдин.

– Неорганическое существо, – ответил Хаттабыч. – Ну ладно, пошли домой.

– Погоди-погоди, сначала объясни мне, кто такой этот Кондратий, – попросил Аладдин.

– Ты все равно не поймешь, смертный, – ответил Хаттабыч.

– Ну, попробуй хоть как-нибудь да объяснить, – попросил Аладдин. – Как твой временный начальник, приказываю тебе это сделать.

– Приказать ты мне не можешь, можешь только пожелать, – сказал Хаттабыч.

– Хорошо, тогда я желаю, чтоб ты немедленно объяснил мне, кто такой был этот Кондратий, – сказал Аладдин.

– Он не был, он и сейчас есть, – усмехнулся Хаттабыч. – Так вот, Кондратий – одно из тех существ, которых вы, люди, называете демонами, или призраками, или еще как-то. На самом деле подобные существа – обитатели другого мира, тесно связанного с нашим миром. Люди обычно не видят обитателей другого мира, их могут видеть только особо одаренные. А маги, джинны и другие… «одаренные»… могут призывать обитателей другого мира на помощь себе.

– Так, ясно, – кивнул Аладдин. – А почему же я сейчас его увидел?

– Потому что ты со мной, – ответил Хаттабыч. – И потому что ты напился. Было бы невежливо, если бы я в твоем присутствии разговаривал с пустым местом, так что я позволил тебе увидеть Кондратия.

– А-а! – протянул Аладдин, который начал что-то понимать.

За время этого разговора наша парочка успела дойти от ресторана Хамада до жилища Аладдина. Аладдин снимал комнату в доме, принадлежащем Шахерезаде. Эту комнату вместе с Аладдином снимали еще десять человек, а в соседних комнатах количество жителей иногда доходило до пятнадцати и более.

Сама Шахерезада в этом доме не жила уже давно – ей, как государственной служащей, полагалась собственная вилла в элитном загородном поселке – этаком древнеарабском аналоге Рублевки. А многокомнатный дом в городе достался Шахерезаде в наследство, так что теперь она сдавала комнаты студентам Багдадского университета и другим представителям багдадской молодежи, нуждавшимся в крыше над головой. Например, в одной комнате с Аладдином жили его коллеги – сборщики фиников. А на втором этаже, точно над комнатой Аладдина, расположился городской оркестр, от репетиций которого у всех остальных жильцов периодически съезжала крыша.

Сама Шахерезада занимала должность главного PR-менеджера в гареме багдадского шейха. Вся ее работа заключалась в том, чтобы отбирать по всему Багдаду и по всей стране девушек для гарема, соблазняя их высокой зарплатой и перспективами карьерного роста – особо талантливые могли претендовать на должность первой жены шейха. Эта должность давала гаремной девушке право не просто залететь от шейха, но и объявить сына наследником престола.

Карьера Шахерезады продвигалась успешно – гарем багдадского шейха все разрастался и разрастался. Описать внешность Шахерезады довольно легко – она была сексапильной брюнеткой, которую без всякого кастинга запросто могли бы взять в группу «Виагра». Кроме того, в значительной степени внешность Шахерезады отражало и ее имя, которое происходило от слов «Ахеренная задница!» Дело в том, что при виде этой дамы мужики обычно пытались произнести эти слова, но от восторга у них перехватывало дыхание и получалось примерно: «Ах-хере-зад, а!» Одним словом, сзади Шахерезада напоминала Дженнифер Лопез, которую Фидель Кастро однажды назвал «попа гранде».

Так вот, когда Аладдин с Хаттабычем подошли к дому, где проживал Аладдин, Шахерезада как раз выходила им навстречу – она только что собрала с постояльцев плату за квартиру.

– А, привет, Аладдин, – сказала Шахерезада, завидев его.

– Добрый день, Ша-х-хере-зада! – восхищенно произнес Аладдин.

– Как хорошо, что я тебя встретила, а то в вашей комнате как раз никого нет, а я собирала плату за квартиру, – сказала Шахерезада. – Не мог бы ты мне заплатить?

– Конечно, – кивнул Аладдин, доставая из кармана кошелек, где лежала зарплата, выданная ему Абдулой. – Кстати говоря, я так и так собирался съезжать, поэтому мне по любому надо расплатиться.

– И куда же ты собрался, Аладдин? – спросила Шахерезада. – Тебя что, переводят на другую плантацию?

– Да нет, я собрался попутешествовать, – ответил Аладдин. – Кстати, познакомьтесь, Шахерезада, это Хаттабыч, мой троюродный дедушка. Хаттабыч, это Ша-х-хере-зада, хозяйка дома, где я живу.

– Очень приятно, мадам, – улыбнулся Хаттабыч, поцеловав Шахерезаде руку. – Знаете, я уже сто лет не встречал таких прекрасных девушек. Вы просто персик, дорогая!

Последний комплимент Хаттабыч произнес с грузинско-рыночным акцентом, тем не менее Шахерезада на это повелась и улыбнулась в ответ:

– Я рада, что вы сравнили меня с несравненными красавицами глубокой древности, многих из которых вы, наверняка, знали лично.

– Конечно, я многих знал, вот, например… – Хаттабыч уже сильно увлекся, но Аладдин вовремя пихнул его в бок.

– А впрочем, вы все равно затмеваете своей красотой все звезды на нашем небе, – быстро сказал Хаттабыч.

– О, благодарю вас, – улыбнулась Шахерезада. – Аладдин, у тебя очень приятный дедушка, я теперь понимаю, в кого ты такой обаятельный. И я даже готова сделать тебе маленькую скидочку.

– Благодарю, – сказал Аладдин, расплачиваясь за квартиру.

– Ну что ж, мальчики, мне пора бежать, – улыбнулась Шахерезада. – Работа ведь не ждет. А мне сегодня еще рассказывать нашему шейху тысяча первую серию «Санта-Барбары».

И Шахерезада направилась к ожидавшим ее носилкам марки «Мерседес».

– Вау! – сказал Аладдин, глядя вслед удаляющемуся «Мерседесу» Шахерезады. – Какая задница!

– Действительно, красивая, – кивнул Хаттабыч. – К счастью, смертные не в моем вкусе, но вот в Индии встретил я как-то раз одну джиннию…

– А у вас, джиннов, это тоже бывает? – спросил Аладдин.

– А что мы, не люди, что ли? – ответил Хаттабыч.

– Да, вот бы мне… – начал было Аладдин, но остановился посреди фразы.

По удивленно-перекошенному лицу Аладдина было видно, что его осенило.

– Погоди-погоди-ка! – наконец пробормотал Аладдин.

– Чего это с тобой? – спросил Хаттабыч. – Опять Хамад «экстази» в вино подсыпал?

– Да нет, погоди, я соображаю, – ответил Аладдин.

– А, ну так это надолго, – кивнул Хаттабыч. – Может, я тебе помогу побыстрее сообразить?

– Слушай, ты ведь можешь исполнить любое мое желание? – спросил Аладдин.

– Ну да, – ответил Хаттабыч.

– Значит, можно и… – судя по лицу, Аладдин замечтался.

– Закрой рот и прекрати пялиться на небо, как дурак, – сказал Хаттабыч. – Говори, чего ты хочешь.

– Я хочу… – заикаясь от волнения, произнес Аладдин. – Я хочу, чтобы Шахерезада была моей любовницей!

• Предыдущая
• 3/26
• Следующая