Медведь и Дракон - Клэнси Том - Страница 41

• Предыдущая
• 41/306
• Следующая

– А кто стоит во главе вертолётчиков?

– Полковник Дик Бойл. Ты познакомишься с ним через несколько минут. Он принимал участие в югославской бойне и хорошо знает, как управлять своими парнями.

– Рад слышать это, – сказал Диггз, когда они разместились в принадлежащей дивизионному командиру машине времён Второй мировой войны. Теперь им предстояло объехать подразделения дивизии. Это была прощальная поездка для Сэма Гуднайта и первое ознакомление со своим новым назначением для Мэри Диггза, репутация которого гласила, что он крутой чернокожий сукин сын. Его степень доктора философии, которую он получил в университете Миннесоты, не имела, похоже, никакого значения, разве что для комитета, рассматривающего порядок присвоения очередных воинских званий. Кроме того, степень доктора могла благоприятно повлиять на его гражданскую карьеру после ухода в запас. Время от времени ему приходилось рассматривать вероятность этого события, хотя, по его мнению, две звезды на погонах генеральского мундира составляли только половину того, что он ожидал от армии. Диггз принимал участие в двух войнах и прекрасно проявил себя в обеих. Существует немало способов сделать карьеру на военной службе, но ни один из них не является таким успешным, как показать себя отличным командиром на поле боя, потому что, если рассматривать это серьёзно, задача армии заключается в том, чтобы убивать людей и разрушать препятствия с максимальной эффективностью. Это не было развлечением, но иногда являлось необходимым, и Диггз не мог позволить себе упускать такую вероятность из вида. Приходилось готовить своих солдат так, что если на следующее утро они проснутся и узнают, что началась война, то будут знать, что им предстоит делать и как приступить к этому, независимо от того, находятся их офицеры рядом или нет.

– Как относительно артиллерии? – спросил Диггз, когда они проезжали мимо строя самоходных 155-миллиметровых гаубиц.

– С этим у тебя не будет никаких проблем, Мэри. У тебя вообще не будет никаких проблем ни с чем. Все твои командиры бригад принимали участие в войне в Заливе в 1991 году, занимали главным образом должности командиров рот или начальников штабов батальонов. Твои командиры батальонов занимали тогда должности командиров взводов или заместителей ротных. Все прошли отличную подготовку. Ты в этом убедишься, – пообещал Гуднайт.

Диггз знал, что всё это соответствует истине. Сэм Гуднайт был генерал-майором, передававшим ему командование дивизией, потому что его ожидала третья звезда на погонах, как только сенат Соединённых Штатов одобрит законопроект, в который включены все генералы и адмиралы высшего ранга. С этим законопроектом нельзя спешить. Даже президент не может ускорить дело. Диггз попал в список генералов, получивших вторую звезду на погонах шесть месяцев назад, незадолго до того, как он покинул Форт-Ирвин, чтобы провести несколько месяцев в Пентагоне – укороченное «объединённое» пребывание в центральном командовании Министерства обороны, так это называлось, – перед тем как отправиться обратно в Германию. Через три недели планировались совместные крупные учения с частями Бундесвера. Первая бронетанковая дивизия против четырех немецких бригад – двух бронетанковых и двух мотомеханизированных. Предполагалось, что это будет испытанием боеспособности американской бронетанковой дивизии. Ну что ж, об этом придётся позаботиться полковнику Мастерману – его голова ляжет на плаху в случае неудачного исхода учений. Дьюк приехал в Германию на неделю раньше, чтобы познакомиться со своим предшественником, тоже покидающим свой пост начальника оперативного отдела дивизии, вместе с ним изучить правила предстоящих учений и принять его обязанности. С германской стороны учениями будет командовать генерал-майор Зигфрид Модель. Зигги, как его звали коллеги, был потомком знаменитого генерала вермахта, воевавшего с русскими в давно прошедшие дни. Про Моделя ходили слухи, что он очень сожалел о распаде Советского Союза, потому что его не покидало желание встретиться с русской армией на поле боя и разгромить её. Впрочем, такое говорили о многих немцах, а также о некоторых американских генералах, и почти в каждом случае это были одни разговоры, потому что офицеры, которые хотя бы однажды побывали на одном поле боя, никогда не стремились увидеть ещё одно.

«Разумеется, – подумал Диггз, – осталось не так уж много немцев, когда-либо видевших поле боя».

– Действительно, они выглядят отлично, – сказал Диггз, когда они миновали последние боевые машины, выстроенные как на параде.

– Чертовски жаль покидать дивизию, на которую я потратил столько сил, Марион. Проклятье. – Генерал Гуднайт отвернулся, чтобы скрыть подступившие слезы. Диггз знал, что это показывало, насколько крутым парнем был генерал. Оставлять дивизию и передавать командование солдатами кому-то другому походило на то, что ты покидаешь в больнице своего ребёнка или ещё хуже. «Все эти парни были детьми Сэма, а теперь они станут его детьми», – подумал Диггз. После первого осмотра он убедился, что все выглядят здоровыми и достаточно умными.

– Да, Арни, – сказал президент Райан. Его голос выдал эмоции намного яснее, чем ворчание или крик.

– Никто и не говорил, что эта работа будет развлечением, Джек. Черт побери, я не понимаю, почему ты жалуешься. Тебе не приходится обнимать людей, чтобы получить от них деньги на кампанию по переизбранию, верно? И не приходится целовать детей избирателей. Все, что от тебя требуется, – это заниматься своей работой, а после неё у тебя остаётся целый час – может быть, даже полтора – в день, и в течение этого времени ты можешь смотреть телевизор и играть с детьми. – Это самое любимое занятие Арни, подумал Райан, рассказывать ему (Райану), как легко заниматься этой гребаной работой.

– Но я всё-таки трачу половину дня, занимаясь бесполезным дерьмом вместо того, чтобы исполнять обязанности, за которые мне платят.

– Только половину, и он ещё жалуется, – заявил Арни, обращаясь к потолку. – Джек, тебе нужно справиться со своими чувствами и полюбить это, иначе сойдёшь с ума. К тому же, приятель, ты был государственным служащим пятнадцать лет, прежде чем стал президентом. Тебе уже давно следовало с любовью относиться к непродуктивной работе!

Райан едва не засмеялся, но сумел справиться с собой. Никто лучше Арни не умел смягчать свои поучения юмором. Иногда это чертовски раздражало.

– Отлично, но что на самом деле я им обещал?

– Ты обещал, что поддержишь их план строительства плотины и канала для проводки барж.

– Но это скорее всего напрасная трата денег!

– Нет, это не напрасная трата денег. Этот проект даст работу жителям двух штатов, а потому он интересует не одного, не двух, а трех сенаторов США, причём все трое постоянно поддерживают тебя на Холме, и ты, в свою очередь, тоже должен поддерживать их. Ты воздаёшь им должное за оказанную тебе помощь, содействуя их переизбранию. И ты помогаешь им быть переизбранными на новый срок тем, что обеспечиваешь работой примерно пятнадцать тысяч человек в двух штатах.

– А для этого наношу непоправимый вред хорошей реке за… – президент посмотрел в открытую папку на столе, – за три с четвертью миллиарда долларов. Господи боже мой, – закончил он с глубоким вздохом.

– С каких это пор ты встал в ряды тех, кто обнимает деревья? Форель, несмотря на такие привлекательные пятна на спине, не имеет права голоса. Даже если на реке и не возникнет перевозки на баржах, там всё-таки будет чертовски привлекательное место для отдыха, люди будут кататься на водных лыжах, ловить рыбу, появится несколько новых мотелей, может быть, пара полей для гольфа, рестораны…

– Я не люблю говорить и делать вещи, в которые не верю, – попытался возразить президент.

– Для политического деятеля это походит на дальтонизм или сломанную ногу, потому что является серьёзным недостатком, – заметил ван Дамм. – Это ведь тоже часть твоей работы. Однажды Никита Хрущёв сказал: политические деятели одинаковы во всем мире, мы строим мосты, хотя в этом месте нет рек.

• Предыдущая
• 41/306
• Следующая