Соглядатай - Кларк Мэри Хиггинс - Страница 21

— Мне говорили об этом.

— И это вас не беспокоит?

— Миссис Тэтчер, многим домам в Джорджтауне уже лет по двести. И в каждом из них, безусловно, кто-то умер.

— Это совсем другое дело. — Хозяйка заговорила быстрее, и в ее голосе появились нотки нервозности. — Мы с мужем поселились здесь за год или около того до трагедии. Я помню, как сказала ему в первый раз, что чувствую тьму, сгущавшуюся над домом Адамсов. Временами она исчезала, но потом возвращалась и становилась все более плотной. А между тем сами Адамсы казались мне прелестной парой. Дин Адамс был прямо-таки неотразим — знаете, он принадлежал к тем мужчинам, которые вызывают у всех симпатию с первого взгляда. Рени была совсем другой — спокойной, сдержанной, скрытной. Думаю, ей не очень подходила роль жены политика, и это, конечно, сказывалось на их браке. Но она очень любила мужа, и оба они обожали дочь.

Пэт слушала, боясь пошевелиться.

— За несколько дней до своей гибели Рени сказала мне, что собирается вместе с Кэрри вернуться в Новую Англию. Мы стояли перед их домом, и я не в силах описать, какое отчетливое предчувствие беды вдруг нахлынуло на меня в ту минуту. Я пыталась спасти Рени, говорила ей, что если решение принято, то не надо откладывать отъезд. Но она не послушалась, а потом было уже поздно. С тех пор и до этой недели у меня ни разу не появлялось ни намека на беспокойство в связи с этим домом. Но теперь ощущение близкой беды вернулось. Не знаю почему, но я чувствую темноту, окутывающую вас. Вы не можете переехать оттуда? Вы не должны там оставаться!

— А помимо ощущения зловещей ауры вокруг дома у вас есть какая-нибудь причина, чтобы беспокоиться за меня? — осторожно спросила Пэт.

— Да. Три дня назад моя служанка заметила на углу мужчину подозрительного типа. Потом она увидела следы на снегу вдоль торца нашего дома. Мы решили, что здесь побывал бродяга, и известили полицию. А вчера утром после снегопада следы появились вновь. Оставивший их, кто бы он ни был, подходил вон к тому рододендрону, дальше не ходил. Если укрыться за кустом, то можно незаметно наблюдать за вашим домом...

Миссис Тэтчер обхватила себя руками, словно ей внезапно стало холодно, и вперила в журналистку внимательный взгляд. Вдруг глаза ее расширились; словно ей открылась какая-то неведомая истина. Когда гостья через несколько минут попрощалась, пожилая дама была явно расстроена. Она буквально заклинала Пэт покинуть роковой дом.

«Лайла Тэтчер узнала меня, — решила Пэт. — Это совершенно очевидно».

После визита к соседке она сразу отправилась в библиотеку и налила себе изрядную порцию бренди.

— Так-то лучше, — пробормотала она, ощутив, как по телу разлилось тепло.

Она старалась не думать о темноте за окном. Хорошо по крайней мере, что полиция предупреждена о бродяге и будет настороже. Взяв себя в руки, Пэт начала размышлять. Миссис Тэтчер просила Рени уехать. Допустим, мать послушалась бы ее, вняла предостережению — предотвратило бы это трагедию? Следует ли Пэт последовать совету гадалки и немедленно переехать в отель или снять квартиру?

— Нет, не могу, — вслух сказала она. — Я просто не могу.

Времени на подготовку передачи осталось совсем мало, и сейчас немыслимо тратить его на переезд. Пэт верила, что Лайла Тэтчер обладает даром предвидения, но это еще не означало, что она может предотвратить беду.

«Если бы мама уехала в Бостон, папа, вероятно, последовал бы за ней, — бесстрастно думала Пэт. — Если кто-то захочет найти меня, он своего добьется, даже если я сменю жилье. В каком-то смысле даже неплохо, что миссис Тэтчер узнала меня. Она тревожилась о моих родителях. Она помнит меня ребенком. Ладно, покончу с программой, и можно будет поговорить с ней, расспросить поподробнее о том, что здесь происходило».

А сейчас требовалось поскорее заняться личным архивом сенатора и отобрать материал для передачи.

Бобины с пленками были как попало брошены в одну из принесенных Тоби коробок. К счастью, их снабдили наклейками, и Пэт начала сортировать катушки. Политическая деятельность, избирательные кампании, речи... Наконец, она нашла любительские фильмы, снятые родными и близкими сенатора. Они-то интересовали ее в первую очередь. Пэт начала с пленки, помеченной: «Виллард и Абигайль. Свадебный прием в Хиллкресте».

Она знала, что скромное бракосочетание произошло незадолго до того, как Виллард Дженнингс окончил юридический факультет Гарварда. Эбби в то время училась на предпоследнем курсе в Рэдклифе. Через несколько месяцев после свадьбы Виллард баллотировался в конгресс, и Абигайль помогала ему в организации избирательной кампании. Потом она завершила образование после перевода в Ричмондский университет. А здесь, очевидно, был запечатлен прием в родовом поместье Дженнингсов в Виргинии.

...Панорама празднично украшенного сада. Среди зелени — столики под разноцветными зонтами. Дамы — в летних платьях и роскошных широкополых шляпах, мужчины — в темных смокингах и фланелевых брюках. Между столиками снуют слуги. На открытой террасе — ошеломляюще юная и прекрасная Абигайль в белом шелковом платье, рядом с худощавым молодым человеком в очках. Справа от нее женщина лет пятидесяти — очевидно, мать Вилларда Дженнингса. На ее аристократическом лице напряженное, мрачное выражение. По мере того как гости постепенно шествуют мимо, она представляет им невестку, умудряясь ни разу не взглянуть на новобрачную.

Как тогда высказалась Абигайль? «Свекровь всегда считала меня янки, укравшей ее сына»? Да, похоже, сенатор не преувеличивала.

Пэт переключила внимание на Вилларда Дженнингса. Он был чуть выше ростом, чем Абигайль. Светлые волосы, худое доброе лицо. В его манере держаться, в улыбке, с которой он пожимал руки и целовал в щечку дам, ощущается какая-то подкупающая застенчивость.

Из них троих только Абигайль в этот день, похоже, чувствовала себя совершенно непринужденно. Улыбалась, милостиво кивала очередному гостю и протягивала руку, демонстрируя свои перстни.

Как жаль, что нет звука, подумала Пэт.

Наконец представлен последний гость. Виллард и Абигайль поворачиваются друг к другу. Мать Вилларда смотрит куда-то в сторону, но лицо ее кажется скорее озабоченным, нежели сердитым.

И вдруг она улыбается. На террасе появляется высокий человек с каштановыми волосами; он обнимает миссис Дженнингс-старшую, отпускает, снова обнимает и только потом поворачивается к молодоженам.

Пэт подалась к экрану. Когда лицо мужчины полностью попало в кадр, она остановила проектор.

Гость, прибывший последним, был ее отцом.

Как он молод! Ему не больше тридцати. Пэт проглотила подкативший к горлу комок. Ей кажется или у нее действительно сохранилось смутное воспоминание о нем — таком, каким она его сейчас увидела? Широкие плечи Дина Адамса заполнили экран.

Он похож на юного бога, подумала Пэт.

Черточку за черточкой изучала она отцовское лицо, застывшее на экране. Удивилась было, почему он без мамы, потом сообразила, что в то время Рени была еще студенткой Бостонской консерватории, мечтавшей не о замужестве, а о музыкальной карьере.

Дина Адамса тогда только-только избрали в конгресс от штата Висконсин, и он еще не утратил необычайно здоровый вид и открытый взгляд уроженца Среднего Запада, проводившего большую часть жизни под открытым небом.

Пэт нажала на кнопку, и фигуры ожили. Дин Адамс шутливо приветствовал Вилларда, Абигайль протянула ему руку. Отец, не обратив на этот жест никакого внимания, поцеловал ее в щеку. Потом что-то сказал Вилларду, и все они рассмеялись.

Камера следовала за ними, когда они спускались по каменным ступенькам с террасы. Затем они присоединились к гостям. Дин Адамс вел под руку старшую миссис Дженнингс. Хозяйка и гость оживленно беседовали, и было ясно, что они относились друг к другу с большой симпатией.

Когда фильм закончился, Пэт перемотала пленку, отметив части, которые можно включить в передачу. Виллард и Абигайль разрезают свадебный пирог; поднимают бокалы; танцуют первый вальс... Начало фильма использовать нельзя — там свекровь явно проявляет неудовольствие. Ну и, конечно, не могло быть и речи о кадрах с Дином Адамсом.