Эльф (СИ) - Зеа Рэй Даниэль - Страница 20
- Предыдущая
- 20/71
- Следующая
Дамьен не мог остановиться. Он хотел прикасаться к ней, ощутить ее всем своим телом, слиться с ней в одно целое и чувствовать, как она принадлежит только ему. Тайрин стянула с его головы тонкую черную шапочку и коснулась пальцами кончиков его ушей. Они были холодными и показались ей слишком хрупкими. Будто от одного неверного движения способны рассыпаться в ее пальцах.
Он надавил на рычаг и опрокинул ее сидение. Она в одно мгновение оказалась лежащей на спине. Он перелез к ней и снова потянулся к ее рту. Его руки блуждали под ее свитером, проникая под застежку ее штанов, касаясь ладонями всего ее тела, будто одновременно. Она почувствовала, как он расстегивает ее брюки и спускает их вместе с трусиками. И когда его ладонь легла на ее лоно, она и не подумала о том, что остановить его.
Он погладил ее, окунаясь в ее желание, а затем скользнул одним пальцем в ее тепло. У Тайрин перехватило дыхание. Дамьен наклонился к ее груди и поцеловал ноющий сосок. Он спустился к ее животу, и обвел языком маленький пупок. Незаметно второй его палец проник в нее, и Тайрин застонала, когда Дамьен нежно погладил ее там, внутри.
Ей захотелось немедленно получить все, что он мог ей дать. Она протянула руку и неумело попыталась расстегнуть его брюки. Повязка врезалась в кожу и рана на плече снова заныла. Она непроизвольно дернулась и отвернулась.
— Больно? — спросил Дамьен, пытаясь заглянуть в ее лицо.
— Нет, — ответила она и посмотрела на него.
— Обманщица, — улыбнулся он и прикоснулся губами к уголку ее рта.
Через несколько минут Тайрин окончательно расслабилась. Рана перестала ныть, словно и не было ее никогда на ее теле. Его пальцы продолжали терзать ее, обжигая неопытное тело и превращая желание в муку.
Дамьен отстранился, а через несколько мгновений она почувствовала, как он медленно заполняет ее. Никакой боли, никаких препятствий. Он проник в нее одним толчком и забрал у нее весь оставшийся воздух из груди.
Эмоции переполнили Тай. Она вспомнила это ощущение наполненности, законченности, но оно было словно приглушенным в ее воспоминаниях. Сейчас же она содрогнулась под тяжестью его тела и невольно вскрикнула в ответ на новое движение его плоти в ней.
Он делал все медленно, продлевая удовольствие и наслаждаясь ее неприкрытой порывистостью и беззащитностью. И когда в ответ на его легкие толчки, она обняла его рукой и начала двигаться вместе с ним, он понял, что противостоять самому себе в своем желании быть рядом с ней никогда не сможет.
Нежная, влажная, она принимала его целиком, едва ли не до боли обхватывая его суть и втягивая его внутрь. Дамьен увеличил темп, всем телом ощущая приближающуюся развязку.
— О, Боже! — закричала она. — Сильнее!
Ей хотелось большего, того, что вот — вот должно было произойти. Он обхватил ее бедра руками и приподнял их выше, проникая, заполняя и вырываясь из плена ее тела, чтобы через мгновение вернуться вновь.
Да, это было именно то, о чем она просила. Освобождение, нахлынувшее на нее волной, под которой не страшно захлебнуться. Ее протяжный стон врезался в сознание Дамьена, призывая отдать ей все, что у него было.
И когда ее плоть ритмично сжалась вокруг него, Дамьен вдруг понял, что сейчас совершит нечто непростительное. Он не мог себе этого позволить. Этого не должно было произойти. Не здесь, не так. Возможно, именно с ней, но не так…
В последнее мгновение он дернулся назад, и Тайрин, внезапно ощутившая холодную пустоту, почувствовала, как Дамьен с непонятным неестественным рыком, будто раненый в самое сердце зверь, изливается на ее бедро.
Тайрин задыхалась. Ее тело больше не принадлежало ей. Мужчина, заявивший на него свои права, получил во владение все, на что претендовал. Расстроило ли это ее? Наверное, нет. Откуда она могла знать, что может испытывать желание? Что может получать удовольствие от прикосновений другого существа к ее телу? Она никогда не задумывалась о том, что в жизни, кроме пустоты, одиночества и стремления отомстить, есть еще и другие стороны, способные завлечь ее в мир собственных фантазий и дать почувствовать, что она все еще живет, а не просто существует.
Дамьен повернулся куда-то и достал влажные салфетки. Он вытер ее испачканную ногу, а затем потянулся к ее лону, но она, словно очнувшись, резко отодвинулась от него.
— Тш-ш-ш, — прошептал он и снова коснулся ее.
И она позволила. С широко раскрытыми глазами, удивляясь самой себе за отсутствие всякого стеснения и стыда, она наблюдала за тем, как он вытирает ее тело и одевает его.
С одной стороны он был даже рад тому, что она не понимала, что с ним произошло. Но, с другой, это рассказало бы ей многое о его чувствах к ней.
Но она, почему-то, увидела в его действиях нечто иное. Он уничтожал следы своей близости с ней так старательно и быстро, будто боялся, что кто-то посторонний ненароком узнаем о произошедшем. Или, может, ему было все равно, ведь наверняка она не первая женщина, с которой он развлекался в машине… Туман рассеялся в голове Тайрин, и ясность произошедшего толкнула ее в пучину самоунижения. Возвращаться к реальности — это всегда трудно, особенно когда она обрушивается на тебя всей своей тяжестью. Но что поделать, когда под обломками собственных убеждений оказывается хрупкая честь?
Тайрин мгновенно замкнулась в себе, и это стало очевидным для него. Он вышел из машины и пересел на водительское сидение.
— Отвези меня в город и высади у метро.
— Ты не хочешь поговорить о том, что произошло?
— Нет. Отвези меня в город и на этом мы закончим.
— Ты этого хотела не меньше, чем я! — воскликнул раздраженный происходящим Дамьен.
— Меня можно понять. У меня не было секса, и в моем возрасте это уже не нормально. Ты просто подвернулся вовремя.
Сказать такое мужчине — большая глупость. А насколько глубокая рана остается после этих слов на сердце самоуверенного мужчины, который испытывает нечто большее, чем простое сексуальное влечение, и сам осознает это? В этом случае уязвимость вполне может скрыться за маской безразличия.
— Я рад, что ты так к этому относишься. Я еще никогда не спал с такими неопытными, но развлекаться с тобой было довольно приятно.
Шах и мат. Одно слово, и ты чувствуешь себя не утомленной занятием любовью на переднем сидении автомобиля, а грязной пользованной шлюшкой, которую только что там поимели.
Он тут же почувствовал свою вину. Это было слишком. Одной верткой фразой он перечеркнул все, к чему надеялся прийти. И тогда он понял, что по своей вине сегодня потеряет ее.
Он завел двигатель и поехал обратно. Всю дорогу он пытался выдавить из себя хоть какие-то слова, но язык его был словно ватным, а в горле стоял ком.
— Останови здесь, — попросила она, как только они попали на довольно оживленную улицу города.
Он тут же притормозил у тротуара. Время будто замедлило свой ход, и Дамьен наблюдал за тем, как она выходит из его машины. Все. Он больше никогда не увидит ее. Никогда…
Реакция была молниеносной. Тело само решило все за него. Его рука сжалась на ее запястье и с силой потянула ее обратно в машину. Тайрин не сопротивлялась. У нее уже не было для этого сил. Он молчал, глядя в упор на нее, сидящую рядом.
— Больше никогда не смей говорить, — вдруг закричал он, — что поимела меня! Слышишь? Никогда!
Она повернулась к нему с явным недоумением в глазах.
— Я сказал то, что сказал. И мне стыдно за это. Но ты, ты хотела меня так же сильно, как и я тебя, а признаться в этом не можешь даже самой себе. Мы уже взрослые и несем ответственность за свои поступки. Мы занимались сексом, Тайрин. Дважды. И во второй раз ты вполне осознанно пошла на это. Я знаю, что мы мало знакомы, но, черт побери, это безумие взаимно! Не признать это — значить быть трусом, а ты не из трусливых, это я уже понял.
— Мне все равно, — спокойно ответила она.
— Если все равно, тогда поцелуй меня, и мы поедем домой.
'Домой'. Это был его дом. Его убежище. Не ее.
- Предыдущая
- 20/71
- Следующая
