Это случилось осенью - Клейпас Лиза - Страница 51

• Предыдущая
• 51/68
• Следующая

— Простите?

— Он вовсе не привлекательнее вас. — Лилиан покраснела. Оказывается, ей ничуть не легче признаваться, что лежит у нее на сердце, чем Маркусу. — Вы можете быть таким очаровательным, если захотите. А ваша внешность… — Ее лицо заливала краска. — Я нахожу вас очень красивым и привлекательным, — выпалила она. — Всегда думала, что вы очень привлекательный. Вчера я оказалась в вашей постели только потому, что хотела быть с вами, и совсем не потому, что напилась бренди.

Внезапная улыбка осветила его лицо. Он взялся за края лифа и осторожно прикрыл ее грудь.

— Отсюда я могу сделать вывод, что вы отказываетесь выйти за меня замуж скорее в силу неприязни к принуждению, а не по личной неприязни ко мне?

Лилиан бросила на него смущенный взгляд, и граф засмеялся.

— Тогда я спрошу так: подумайте над предложением стать моей женой при условии, что вас никто не будет к этому принуждать.

Она осторожно кивнула.

— Я могла бы подумать над вашим предложением. Но если вы будете вести себя, как средневековый лорд, заставлять угрозами исполнять то, что угодно вам…

— Нет, я не стану вам угрожать, — серьезно ответил Маркус, хотя в его глазах сверкали озорные искорки. — Совершенно ясно, что такая тактика не принесет успеха. Кажется, я встретил достойного противника.

Лилиан смягчилась и немного успокоилась. Она даже не возражала, когда он усадил ее к себе на колени. Его ладонь скользнула под рубашку и легла ей на бедро скорее успокаивающим жестом, чем возбуждающим.

— Брак — это партнерское соглашение, — сказал он. — Я никогда еще не заключал партнерских соглашений, не обсудив предварительно условий. Сейчас я хочу сделать то же самое. Мы обсудим все с глазу на глаз, вы и я. Несомненно, по некоторым пунктам будут разногласия. Однако вы убедитесь в том, что я — мастер компромиссов.

— Окончательное слово о моем приданом скажет отец.

— Я имел в виду не денежные вопросы. Дела, где решаете вы, а не ваш отец.

— Вы хотите поговорить о том, чего мы оба ждем от супружеской жизни, где будем жить и все такое?

— Совершенно верно.

— А если я скажу, что жизнь в деревне не для меня и я хочу переехать из Гэмпшира в Лондон и жить в Марсден-Террас?

Маркус задумчиво посмотрел на нее, подбирая слова для ответа:

— Придется пойти на уступки. Однако мне придется часто наезжать сюда, чтобы управлять имением. Я так понимаю, что вам не по душе Стоуни-Кросс-Парк?

— Нет, я его очень люблю. Я спросила просто так.

— Но вы привыкли к удобствам городской жизни?

— Я бы хотела жить здесь, — сказала вдруг Лилиан. Она вспомнила красоты Гэмпшира, леса и реки, луга… В один прекрасный день она будет играть там со своими детьми. Ей нравились обитатели деревень с их причудами, хозяева сельских магазинчиков, местные праздники, так оживляющие тихое течение деревенской жизни. А сам дом! Он такой огромный и уютный, с его углами и закоулками, где так приятно дремать в дождливый день. И ночи, полные любви.

Лилиан покраснела. «Самое лучшее, что есть в Стоуни-Кросс-Парке, — это его владелец. И где бы мы ни жили, нам не будет скучно».

— Разумеется, — продолжала она важно, — я буду крайне расположена жить в Гэмпшире, если мне позволят кататься верхом.

Уэстклиф рассмеялся в открытую.

— Я прикажу оседлать Звездный Свет этим же утром. Седло будет мужским.

— О, благодарю вас! — с преувеличенной любезностью ответила Лилиан. — До отъезда гостей еще два дня, а я уже получила позволение кататься верхом. Это потому, что я спала с вами?

Его губы скривились в усмешке, и он похлопал ее по бедру.

— Если бы вы переспали со мной неделю назад, я бы уже разрешил вам управлять поместьем.

Лилиан с трудом удержалась от улыбки.

— Понятно. В нашем браке дело будет обстоять так: мне придется всякий раз использовать свои чары, когда захочется что-то получить.

— Не совсем, хотя…

В его глазах плясали дразнящие искорки.

— Ваши чары, несомненно, сделают меня уступчивее. Лилиан никогда еще не видела Маркуса таким веселым.

Он заигрывал, дразнил, подшучивал над ней. Очевидно, ему было легко и спокойно. Этот мужчина, развалившийся на ковре рядом с ней, ничем не напоминал надменного лорда Уэстклифа, каким все его знают. Он усадил ее поудобнее и провел рукой по ее ноге, обхватив наконец узенькую лодыжку. И ее вдруг затопила волна счастья. «И дело тут не только в физической близости, — подумала она. — Я просто люблю его всей душой».

— Вы думаете, мы поладим? — спросила она нерешительно, играя с узлом его серого муарового галстука. — Мы ведь противоположности во всем, куда ни кинь.

Маркус поцеловал ее запястья, проведя губами по линии тонких голубых вен под нежной белой кожей.

— Я прихожу к мнению, что было бы неразумно брать жену, которая во всем похожа на меня. Это стало бы в высшей степени ошибочным решением.

— Возможно, вы правы, — согласилась Лилиан, гладя его коротко остриженные виски. — Вам нужна жена, которая не даст вам пребывать в мрачности все время. Которая… — Она замерла, когда его язык коснулся нежной кожи в сгибе локтя, пытаясь собраться с мыслями. — Которая сможет привести вас в чувство, когда вы напустите на себя особенно напыщенный вид.

— Я никогда не бываю слишком уж напыщенным, — возразил Маркус, отводя в сторону ворот ее рубашки, закрывающий восхитительный изгиб шеи. У нее захватило дыхание, когда он начал целовать ее ключицу.

— А как бы вы назвали того, кто держит себя с такой самоуверенностью, словно знает все на свете, и считает идиотами всех, кто с ним не согласен?

— В большинстве случаев люди, которые не соглашаются со мной, действительно идиоты. Ничего не поделаешь.

Лилиан тихо засмеялась и положила голову на сгиб его локтя, позволяя ему целовать себя в шею.

— Когда же мы приступим к переговорам? — спросила она. «Какой хриплый у меня голос», — удивилась она.

— Сегодня вечером. Вы придете в мою спальню. Она посмотрела на него с сомнением.

— Это особая хитрость, с помощью которой вы сможете оказывать на меня давление?

Маркус откинулся назад, чтобы посмотреть ей в лицо, и сурово ответил:

— Разумеется, нет. Я намерен самым серьезным образом обсудить все спорные вопросы, чтобы исключить в дальнейшем любые ваши сомнения по поводу брака со мной.

— Понятно…

— А после этого я стану оказывать на вас давление самым бессовестным образом.

И он поцеловал ее. Она даже не успела улыбнуться. В первый раз за все время она услышала от него фривольную фразу. Обычно пуританская сдержанность сковывала его язык, а вот ей такие фразы давались без малейших усилий. Может быть, он уже учится у нее?

— Но сейчас, — сказал Маркус, — мне нужно решить одну задачку из области логики.

— Какую задачку?

Лилиан вдруг пришлось приподняться и сесть прямо. Она почувствовала возбуждение его плоти, нараставшее под весом ее тела…

Большим пальцем он погладил ее губы, а потом, не в силах удержаться, поцеловал в последний раз. Ошеломленная бурей собственных чувств, разбуженных этим поцелуем, она обмякла в его руках, пытаясь отдышаться.

— Задача состоит в том, — шепнул Маркус, — чтобы отправить вас наверх, в вашу комнату, да так, чтобы никто не смог увидеть вас в ночной рубашке.

Так и осталось неясным, то ли это Дейзи «рассыпала горох», как выражались в Америке, то ли новость разнесла Аннабел, которой муж, видимо, поведал о сцене в кабинете. Встретившись с «желтофиолями» за обедом, Лилиан сразу поняла, что ее тайна выплыла наружу. Они знали — это читалось у них на лицах. Смущенная улыбка Эви, заговорщицкий вид Дейзи, нарочитая беззаботность Аннабел. Лилиан покраснела. Ей захотелось провалиться сквозь землю, только бы избежать их любопытных взглядов. Раньше она с легкостью могла нацепить на себя циничный вид. Он служил ей маской всякий раз, когда ей хотелось скрыть испуг, замешательство, одиночество. Но сейчас ей не хотелось притворяться. Она чувствовала себя открытой и уязвимой.

• Предыдущая
• 51/68
• Следующая