Лагуна (поэтический сборник) - Чулков Александр - Страница 3

Пока ещё светит луна.

Вернёшься, щетину целуя устами,

в которой уже седина.

Надеюсь... Ещё я надеюсь,

что смысл прекрасен и чист.

Поскольку я верю, первична Идея,

поскольку я идеалист.

2007

Дождь люблю. Его ночные звуки.

Листья говорят. Травы говорят.

Капли моментальны и упруги.

Странный звукоряд. Странный звукоряд.

В городе – на полстолетья сока –

аромата луж, аромата крыш…

Свет оконный мокнет на дорогах.

Но не растворишь. Но не растворишь.

Опусти ладонь на подоконник.

Слышишь, как дрожит? Слышишь, как дрожит?

Это увлечённое погоней,

времечко бежит…

1985

Пока на моих электронных часах целых четыре нуля,

можно подумать, что времени нет и что не летит Земля.

Что больше не будем стареть, умирать, испытывать горечь и страх,

всё то, что мы любим, уже не пройдёт и не превратится в прах.

И вот она, вечность и вот он, покой - награда за всё и цена.

Отныне не будет проблемы другой, как лень и количество сна.

Не вянет цветок, не кончается дождь, не гаснет огонь очага.

И ты перед ним, возлежащая, ждёшь желанна, доступна, нага...

Прохладное, тёмное льётся вино... Бокал протянула рука...

Как сладко ложится один поцелуй на шею, другой у соска...

Две нежных руки, две красивых змеи скользят по открытой спине,

пока навсегда, декорацией чувств, приклеено небо к луне.

И этих объятий твоих не разжать, не вырвать тебя у меня.

Ты крепче вина, обнажённей ножа и жарче любого огня.

Сливаясь с тобою, в тебя погружусь, не зная границы стыда,

поскольку я слышал, негромкое пусть, но всё же блаженное "да"...

И этот прилив, и тепло, и вода, и воздух крадущихся гроз,

есть то, что с тобою меня, красота, свело навсегда и всерьёз.

Уже ничего невозможного нет, уже задохнуться нельзя –

над нами, как зонт, как огромный букет раскрыта Вселенная вся.

Мы вместе уже, мы с тобой говорим так тихо, как дождь и трава.

О тайнах, которые только двоим любовь открывает едва.

Нам хочется больше, напиться, впитать, прижаться нежнее, сильней,

и чем-то единым, особенным стать и быть до скончания дней.

И кончилось вдруг... И опять побрело и время, и новое зло...

И стало мне слышно: цикада звенит и бабочка бьётся в стекло.

Опять заскрипел механизм бытия, опять загудела земля –

пошли миллиарды холодных пружин, в окрошку единство деля.

Секунды, минуты, бесцветные дни, абстрактные бездны-века...

Опять в этом доме тревога со мной, а ты, как всегда, далека.

Я вскрою часы, ковырну элемент и вовсе погаснет табло.

Но видно, бездарно упущен момент и счастье бесследно ушло.

Не выключить время, как в комнате свет, оно тебя тихо сотрёт...

Поэтому столько песка на земле и мест, где никто не живёт.

Рождаются цифры, куда-то растут, потом их сменяют нули.

Вот так и удачи, счастливые дни , случились, бывали, прошли...

Четыре окошка в моей голове, открытой холодным ветрам.

Забуду карьеру, метания, жизнь... Страну!.. Но тебя не отдам.

Четыре зрачка, чтобы видеть насквозь... Касаться тебя, целовать...

Мы были с тобою, и значит, сбылось... посланье... О чём горевать?..

2009

Что – радость в этом мире?

Вайкики и дайкири!

Купанье в лунном свете

с красоткой стройной Бэтти.

Округлости дельфиньи –

мечта плывущих линий.

Скажи мне, Бэтти Блю,

за что тебя люблю?

Шикарная кузина...

(Трещи, моя резина!)

А как волшебны губы

у жительниц Арубы.

Ужели это было?

Теки, теки, текила...

Я счастье здешней жизни

ничем не искуплю.

Глаза любви напротив,

вы запросто соврёте.

Корица, роз корзина

и долька апельсина...

Глаза моей Ассоли.

Лимон, щепотка соли...

Храни её, Создатель,

пока я здесь шалю.

Мой бог, как ты прекрасна,

не одолеть соблазна.

Я понял, что напрасно

чурался смуглых щёк...

А помнишь крошку Рэнди?

«Бисквит и рюмка брэнди.»

И долька шоколада...

«Нет-нет!..», потом «Ещё!..»

Открытые ракушки,

пылают ваши ушки.

Сегодня вы простушки,

а завтра я на дне.

Как сладко говорите:

«Вы душка, просто Пушкин...»

Банальные ловушки,

а всё ж, приятно мне.

Адью, любовь до гроба!

Ты здесь, а Пенелопа,

наверно, смотрит в оба,

встречая муженька...

А мужичок у шлюшки,

канальи-потаскушки,

использует подушку

и мнёт её бока...

Что радость под луною?

Когда вы здесь, со мною,

с открытою спиною,

вся в бисерном поту...

Люблю слова и стоны

резвящейся мадонны

и все её наклоны,

и всё её во рту...

А что там, что там дома?

Налей немного рома!

Не пить же, право, брома,

с профессией в связи.

Иди сюда, красотка!

Ещё бутылку водки...

Потом придёт икотка...

А после... выноси!..

2010

Затрещины молний сухих

морская скала получала –

циклон бушевал, как рогатый жених,

она же всё время молчала.

Потом из него полилось,

завыло и загрохотало:

«А чтобы тебе не жилось, не спалось,

и чтоб тебе не было мало!..»

Ругался, метался, ушёл...

А утром лазурным, атласным

везде было тихо и так хорошо,

так солнечно, буднично, ясно...

И снова наведался бриз,

застал её голой в купели: