Я буду просто наблюдать за тобой - Кларк Мэри Хиггинс - Страница 40

• Предыдущая
• 40/68
• Следующая

— Кто тебе сказал такое?

— Дэнни.

— Скажи Дэнни, что это старая сказка, которую все рассказывают в День святых.

Они миновали поворот дороги, и подошли к участку Коллинзов.

— Теперь, папа, ты жди возле забора, чтобы Мег не видела тебя. Я зайду с заднего двора, постучу в окно и закричу. Договорились?

— Договорились. Только не пугай ее очень сильно. Размахивая своим фонарем в форме черепа, Кайл побежал на задний двор. Шторы на окнах столовой были открыты, и он мог видеть Мег, сидевшую за столом над кучей бумаг. В голову ему пришла хорошая идея. Он отойдет к самой кромке леса и оттуда побежит к дому с криками «У-у, у-у», чтобы с разбегу стукнуть в окно. Уж это точно напугает Меган.

Он остановился между деревьями, расставил руки и начал размахивать ими. Когда его правая рука отклонилась назад, он почувствовал что-то мягкое, затем что-то похожее на ухо. Послышалось дыхание. Резко обернувшись, он увидел очертания человека, нависшего над ним с камерой в руках, отсвечивавшей в темноте объективами. Рука схватила его за шею. Он вывернулся и закричал. Его сильно толкнули вперед. Падая, он выронил фонарь и, цепляясь за землю, ухватил что-то рукой. Продолжая кричать, он вскочил на ноги и бросился бежать к дому.

«Что-то уж очень натуральный крик», — подумал Мак, услышав первый возглас Кайла. Затем, когда испуганный визг продолжился, он побежал к лесу. С Кайлом что-то случилось. Одним махом он пересек лужайку и оказался за домом.

Сидя в столовой, Мег услышала крик и бросилась к задней двери. Распахнув ее, она едва успела подхватить кубарем влетевшего Кайла, который рыдал от ужаса.

Когда Мак вбежал, Меган стояла, обхватив вцепившегося в нее Кайла, и, раскачиваясь из стороны в сторону, пыталась успокоить его:

— Все нормально, Кайл. Все хорошо, — повторяла она.

Прошло несколько минут, прежде чем он смог рассказать им, что произошло.

— Кайл, это все твои истории о разгуливающих мертвецах. Из-за них тебе начинает мерещиться всякая всячина, — заключил Мак. — На самом деле там никого не было.

Выпив горячего какао и немного успокоившись, Кайл не унимался:

— Там был самый настоящий человек, и у него была камера. Я знаю это. Я упал, когда он толкнул меня, но я подобрал кое-что. Затем я уронил это, когда увидел Мег. Папа, пойди посмотри, что это.

— Я принесу фонарик, Мак, — предложила Меган. Мак вышел во двор и стал водить лучом света по земле. Ему не пришлось далеко ходить. Всего в нескольких футах от заднего крыльца лежала серая пластмассовая коробка, в каких обычно находится видеопленка.

Он подобрал ее и пошел к лесу, обшаривая фонариком местность впереди себя. Но это было бесполезно. Никто не будет стоять и ждать, когда его обнаружат. Почва была слишком сухой и затвердевшей, чтобы на ней остались отпечатки ног. Фонарь Кайла валялся в таком месте, откуда хорошо просматривались окна столовой. С этого места Мак мог ясно видеть находившихся там Меган и Кайла.

Кто-то стоял здесь с камерой и наблюдал за Меган, а возможно, и снимал ее на пленку. Но зачем?

В голове тут же возникла мысль о мертвой девушке в морге, и он поспешил обратно в дом.

Вот глупый парнишка, думал Берни, бегом направляясь через лес к своей машине. Он оставил ее у края стоянки возле гостиницы «Драмдоу», но не так далеко, чтобы это бросалось в глаза. На площадке сейчас стояло около сорока машин, так что его «шеви» вряд ли привлекал к себе внимание. Торопливо спрятав камеру в багажник, он повел машину через город в направлении шоссе номер 7, стараясь изо всех сил не превышать скоростной лимит больше чем на пять миль. Ему было известно, что слишком медленная езда тоже могла вызвать подозрение у копов.

Разглядел ли его этот малыш? Он так не думал. Было темно, и парнишка был напуган. Еще несколько секунд и он бы отошел назад, и мальчик никогда бы не узнал о его присутствии там.

Берни был вне себя от ярости. Он получал огромное удовольствие, наблюдая за Меган через камеру, и она была так хорошо видна ему. Он был уверен, что запись получилась великолепная.

С другой стороны, он никогда не видел, чтобы кто-то был так напуган, как этот парнишка. Одна только эта мысль приводила его в возбужденное состояние. Подумать только, какие возможности. Фиксировать чьи-то выражения лица, движения, мелкие интимные жесты, подобные тому, как Меган заправляет волосы за ухо, когда сосредоточивается на чем-то. Или напугать кого-то так, что тот будет кричать, плакать и бежать, как этот мальчонка.

Наблюдать за Меган, видеть ее руки, ее волосы...

Стефани Петровик долго металась по постели и, наконец, провалилась в тяжелый сон. Проснувшись в половине одиннадцатого в воскресенье, она нехотя открыла глаза и улыбнулась. Наконец-то дела у нее пошли на поправку.

Ее предупреждали, чтобы она никогда не произносила его имя, чтобы забыла, что видела его когда-то, но все это было еще до убийства Элен и до того, как та лишилась возможности изменить свое завещание.

В разговоре по телефону он был так добр. Обещал позаботиться о ней. Он найдет людей, которые усыновят ее ребенка и заплатят ей сто тысяч долларов за это.

— Так много? — спросила она, довольная.

Он заверил, что здесь не будет никаких проблем. Он достанет ей также зеленую карточку.

— Она будет фальшивая, но этого никто никогда не узнает, — сказал он. — Однако тебе надо уехать куда-нибудь, где тебя никто не знает. Я не хочу, чтобы кто-то узнал тебя. Даже в таком огромном городе, как Нью-Йорк, и то люди сталкиваются друг с другом, а в твоем случае они наверняка станут задавать вопросы. Ты можешь попытать счастья в Калифорнии.

Стефани знала, что Калифорния ей понравится. Она, может быть, даже получит работу на одном из курортов там, думала Стефани. С сотней тысяч долларов она сможет пройти для этого необходимую подготовку. А может быть, устроится и без подготовки. Ведь она — косметолог от природы. Эта работа ей нравилась.

Сегодня в семь часов вечера он пришлет за ней машину.

— Я не хочу, чтобы соседи видели, как ты уезжаешь, — предупредил он ее.

Стефани хотелось еще поваляться в постели, но ее одолевал голод. «Еще десять дней, и ребенок родится, и тогда я смогу сесть на диету», — пообещала она себе.

Приняв душ, она облачилась в свободные одежды, которые уже начала ненавидеть, и принялась укладывать вещи. В кладовой у Элен лежали отрезы гобеленов. "Почему бы мне не взять их? — подумала она. — Кто, как не я, заслужил это? "

Из-за беременности ей мало, что подходило из одежды, но, когда она вернется к своим прежним размерам, наряды Элен ей придутся впору. Элен была консервативна в одежде, но все ее наряды были дорогими и отличались хорошим вкусом. Стефани прошлась по гардеробу и комодам, отвергая только то, что ей совершенно не нравилось.

На полу в кладовой у Элен находился небольшой сейф. Стефани знала код и открыла его. Ювелирных украшений в нем было немного, но среди них находилось несколько очень неплохих вещичек, которые тут же перекочевали в ее косметичку.

Жаль, что она не могла забрать с собой отсюда мебель. С другой стороны, ей было известно из кинофильмов, которые она видела, что в Калифорнии не пользуются старомодной мебелью красного дерева, да еще с гобеленовой обивкой.

Она еще раз прошлась по дому и прибрала к рукам несколько дрезденских статуэток. Затем вспомнила о столовом серебре. Ящик оказался слишком тяжелым, поэтому ей пришлось переложить его содержимое в полиэтиленовые пакеты и перетянуть их резинками, чтобы они не гремели в чемодане.

В пять часов позвонил адвокат Поттерз и поинтересовался ее самочувствием.

— Может быть, вы пообедаете со мной и моей женой, Стефани?

— О, благодарю вас, но ко мне должны заехать из румынской колонии.

— Отлично. Нам просто не хотелось оставлять вас в одиночестве. Звоните, если вам что-то понадобится.

— Вы так добры, мистер Поттерз.

• Предыдущая
• 40/68
• Следующая