На улице, где ты живёшь (На нашей улице) - Кларк Мэри Хиггинс - Страница 42

• Предыдущая
• 42/56
• Следующая

На этот раз улыбка Эрика показалась ему искренней.

— Поскольку я у вас не на подозрении и поскольку мы оба друзья Эмили, предлагаю обойтись без формальностей. Меня зовут Эрик.

— А меня Марти.

— Я побывал у Эмили в ее новом доме в понедельник. Она, вероятно, говорила вам, что я установил у нее камеры слежения, — начал Эрик.

— Да, она мне говорила.

— Меня очень беспокоит, что этот преследователь объявился в Спринг-Лейк. Или вы думаете, кто-то ему подражает?

— Не знаю, — откровенно отвечал Марти. — Но одно я вам могу сказать. Любой преследователь — это бомба замедленного действия. Если это тот же тип, что ходил за ней здесь, он готовится поднести спичку к пороховой бочке. Она показывала вам фотографии, которые он сделал в Олбэни?

— Да. Это те, я полагаю, которые она передала вам.

— Да. И вот что меня в этом деле беспокоит: на большинстве снимков, сделанных в Олбэни, она на пробежке или садится в машину, или выходит из ресторана. Снимки, сделанные в Спринг-Лейк, совсем в другом роде. Кто-то потрудился узнать, где она остановилась в день приезда, и стоял на пляже на холодном пронизывающем ветру, рассчитывая ее увидеть. А вот копия второго снимка, сделанного четыре дня спустя.

Марти передал Эрику фотографию Эмили в церкви Святой Катарины.

— У этого типа хватило дерзости явиться на поминальную службу по жертве убийства, захороненной в саду Эмили.

— Я думал над этим, — сказал Эрик. — Мне кажется, это свидетельствует о том, что она никогда в глаза не видела своего преследователя. Я хочу сказать, что даже в переполненной церкви можно заметить знакомое лицо. Я думаю, что здесь действует подражатель.

— Может быть, вы и правы, — неохотно согласился Марти. — Но если так, значит, мы имеем дело с двумя преследователями, а не с одним. Я потому и хочу попросить вас, Эрик, вспомнить всех, кто работал вместе с вами и Эмили. Может, вы заметили, что кто-то из ваших коллег интересовался ею? Какой-нибудь симпатичный, ничем не примечательный, человек семейный, с виду вполне невинный?

— Вряд ли я вам смогу помочь, ведь я уже три года как оттуда выехал, — пожал плечами Эрик. — Эмили закрыла свою контору только на прошлой неделе. Она хотела сама завершить все дела, которые вела, чтобы не передавать их другим адвокатам.

— Она так поступила, потому что уж такой она человек, а мы не хотим, чтобы что-нибудь случилось с этим человеком. — Марти собрал фотографии и положил их в нагрудный карман. — Эрик, я прошу вас напрячься и припомнить, не было ли у кого-нибудь особого интереса к Эмили Грэхем.

— Я постараюсь.

— И еще кое-что. Есть ли какое-нибудь средство обеспечить большую ее безопасность, когда она одна в доме?

— Хотел бы я знать! Мое единственное предложение — установить кнопки сигнализации в каждой комнате и иметь при себе газовый пистолет. У меня такое чувство, что, несмотря на ее храбрый вид, она ужасно боится. А вам как кажется?

— Боится? Ну еще бы! Она же живой человек. И конечно, это ее гнетет. Я в голосе у нее это слышу. Плохо, что у нее нет дружка, предпочтительнее с данными атлета.

Марти ожидал, что Эрик с ним согласится, но он заметил, как изменилось у того лицо: тень досады или раздражения появилась и сразу же исчезла.

"Да он влюблен в Эмили, — понял Марти. — Ну и ну! "

Вернулась Луиза Колдвил с подносом в руках.

Марти быстро выпил свой кофе.

— Вы человек занятой, Эрик, я не стану больше занимать ваше время, — сказал он, ставя чашку на стол и вставая.

«Но ты мое время занимать будешь, — подумал он, прощаясь и выходя в длинный коридор. — Пожалуй, стоит поговорить с секретаршей», — решил он.

Насмешливые слова Джоэля-Лейка звучали в его ушах. «Я думал, что преследователь — сын старухи Койлер... Ты пролетел со мной, и ты пролетел с ним».

"Может быть, я снова ошибаюсь, — размышлял Марти, — но мне почему-то кажется, Эрик Бейли тот, кого мы ищем. "Ты пролетел со мной, и... ". Но вряд ли Эрик Бейли рискнул бы появиться в церкви в прошлую субботу — Эмили бы его заметила. Может, мне действительно надо пойти на курсы следователей? " — с отвращением думал Марти, спускаясь по лестнице. Он прошел мимо столика секретарши не останавливаясь.

— В Инок-колледже ничего нет на Уилкокса, — с раздражением заметил Томми Дагган, кладя трубку. — Ни малейшего намека на какой бы то ни было скандал. Ничего! Там работал очень опытный агент. Мы с ним и раньше сотрудничали. Он говорил со всеми, кто был в совете попечителей, когда Уилкокс ушел в отставку. Всех возмутило предположение, что он сделал это по принуждению.

— Тогда почему он так внезапно ушел? — спросил Пит Уолш. — Хочешь знать, что я думаю?

— Жду с нетерпением.

— Я думаю, Уилкокс симулировал сердечное заболевание, потому что ему что-то угрожало и он не хотел, чтобы колледж имел к этому отношение в случае огласки. Народ там, может быть, в курсе, почему он на самом деле ушел.

Они ждали звонка от своего агента в Кливленде в кабинете Даггана. Закончив разговор, оба покинули кабинет. Томми собирался завезти Эмили Грэхем копии полицейских отчетов за девяностые годы, а затем поговорить еще раз с доктором Клейтоном Уилкоксом.

— Ты думал, он мог запустить руку в кассу, — напомнил Томми Пит. — А что, если все как раз наоборот? Почему бы нам не посмотреть на его налоговые документы за тот год, когда он ушел из колледжа, и убедиться, не платил ли он куда-то большие деньги?

— Пожалуй, стоит попытаться, — заметил Томми. «А этот парень смышленее, чем он кажется», — подумал он.

По дороге к Эмили Грэхем он сделал еще один звонок своему агенту в Кливленд.

— Чему обязан удовольствием видеть тебя? — спросил Боб Фриз, садясь рядом с Натали за свой столик в «Бродяге». Он был удивлен и раздосадован, когда метрдотель сказал ему, что его супруга намерена присоединиться к нему за ленчем.

— Нейтральная территория, Бобби, — невозмутимо сказала Натали. — У тебя ужасный вид. После того, как ты со мной так обошелся, — она показала ему красный след на кисти, — я спала последнюю ночь в комнате для гостей, запершись на ключ. Я вижу, ты дома не был. Проводил время с Пегги?

— Прошлую ночь я был здесь и спал на кушетке у себя в кабинете. После вчерашней сцены мне необходимо было поостыть.

Натали пожала плечами:

— "Нейтральная территория"... "Поостыть... Послушай, мы с тобой говорим на одном языке. Мы друг другу опротивели, и, честно говоря, я тебя просто боюсь.

— Что за чушь?

— Разве? — Натали открыла сумочку и достала сигарету.

— Здесь нельзя курить. Тебе это хорошо известно.

— Тогда пошли в бар, там можно.

— Когда это ты снова закурила? Ты не курила со дня нашей свадьбы, а с тех пор прошло пять лет.

— Точнее говоря, я тебе обещала бросить курить в то лето, четыре с половиной года назад. Мне всегда не хватало сигарет. А теперь нет надобности воздерживаться.

Когда она тушила в тарелке сигарету, ее вдруг словно озарило: «Так вот что я все время пыталась вспомнить. Последний раз, то есть до вчерашнего дня, я курила на вечеринке у Лоуренсов. Это было шестого сентября. Я тогда еще вышла на террасу, потому что у них в доме курить не разрешалось. У него было что-то в руке, и он шел к своей машине».

— Что с тобой? — спросил Боб. — Ты как будто привидение увидела.

— Давай обойдемся без ленча. Я хочу сказать тебе об этом в лицо. Я ухожу от тебя, Бобби. Сейчас я поеду укладываться. Я поживу у Конни, в городской квартире, пока что-нибудь себе не подберу. Я говорила тебе вчера, какие мне нужны алименты.

— Тебе ни один суд столько не присудит. Смотри на вещи трезво, Натали.

— Это ты смотри на вещи трезво, Бобби, — огрызнулась она. — Тебе придется найти деньги.

Она резко отодвинула стул, стремительно поднялась на ноги и бросилась к двери.

Метрдотель тактично выждал несколько минут, прежде чем подойти к столику.

• Предыдущая
• 42/56
• Следующая