Плохая вода (СИ) - Лосева Александра Анатольевна - Страница 11

– Угу, – влез дварф, – волшебная палочка.

– Очень остроумно.

– Вот! – Зулин перестал копаться и торжественно выудил из сумки "волшебную палочку". Вся партия сгрудилась вокруг планара и принялась ее рассматривать.

– Нет, все-таки она немножко другая, – огорчилась Иефа после пристального четвертьчасового осмотра штуковины. – Но очень похожа. Вот эти руны, и вот эти тоже… – полуэльфка отобрала штуковину у Зулина и поднесла к надписи. – А вот этих рун на стене нет. На штуковине надпись длиннее.

– И что нам это дает? – разочарованно спросил маг. – Все равно прочесть не можем. А время идет. Я считаю, хватит уже топтаться. Приходим в боевую готовность – и внутрь!

– Успеем… – Иефа нахмурилась, сосредоточилась и принялась сравнивать две надписи. – В Бристоль мы все равно уже опоздали.

– Могла бы и не напоминать! – вышел из себя Зулин. – Если бы наша партия была хоть чуточку дружнее…

– Помолчи, – полуэльфка досадливо махнула рукой, не отрываясь от своего занятия. – Я с самого начала была против северного направления. Раз уж ты меня сюда притащил, так не мешай, по крайней мере, работать.

– И чем ты так занята, позволь узнать?

– Пытаюсь сделать выводы! – рявкнула Иефа и смерила Зулина таким гневным взглядом, что даже Стиву стало не по себе. – Во-первых, – сказала она чуть позже, заметно успокоившись, – как личность, немного понимающая в поэзии, могу вам сказать, что обе надписи – рифмованные. Надпись на штуковине в два раза длиннее, но первая ее часть полностью совпадает с надписью на башне, кроме той дварфской руны, которая обозначает "лесной народ". Я не изучала стародварфский, но мне кажется, что на штуковине вместо "дети леса" выбито что-то вроде "внук полей". Стив, посмотри, пожалуйста. Я понятия не имею, что это значит.

– Ну-ка, дай сюда, – заинтересовался дварф. – "Внук полей" – скажешь тоже! – расхохотался он, всмотревшись в полустертые руны. – В стародварфском эта руна обозначает людей, человека, землепашца – в общем, родичей твоих.

– Тогда совсем интересно получается… – пробормотала Иефа. – Ничего себе…

– Да говори уже, не тяни! – взорвался Зулин. – Что за балаган, в конце концов! Забудь уже про эффекты всякие, ты не на сцене, хватит паузу держать!

– А я любуюсь, – усмехнулся Ааронн. – Перед вами яркий пример трансформации личности под влиянием экстремальной ситуации. Если бы еще вчера утром кто-нибудь сказал Иефе, что она будет, сидя на траве у подножия заброшенной сторожевой башни, совершать лингвистические изыскания, не взирая на то, что в сорока минутах ходьбы от нее находится около сотни оживших мертвецов… Короче, она бы не поверила.

– Ме… Мамочки! – опомнилась полуэльфка. – Я постараюсь покороче, – испуганно сказала она и затараторила: – Получается, что четверостишие на стене и восьмистишие на штуковине действительно написаны на трех языках: староэльфском, стародварфском и старом имперском. В первой строчке понятны только две последние руны – дварфская руна угрозы и эльфская охранная руна. Вывод: либо эта башня охраняет мир от какой-то беды, либо что-то в этой башне охраняет мир от какой-то беды. На штуковине то же самое. Во второй строчке понятна только дварфская руна, обозначающая эльфов. То, что это эльфская башня, было понятно с самого начала. Но важно не это, а то, что на штуковине вместо "лесного народа" выбит этот самый "внук полей", над которым так смеялся Стив. Значит, штуковина хоть и связана очень тесно с башней, но не принадлежит ей напрямую. Штуковина, я думаю, вообще шире по своему значению. Дальше… – Иефа остановилась, глотнула воздуха и затараторила еще быстрее. – Дальше третья строчка, в которой на старом имперском упоминаются "сын гор", то есть дварф или гном, я не знаю точно, и собственно сам "человек", а на штуковине "сын гор" заменен на "дочь леса", то есть на эльфку. Постоянное повторение триединства, понимаете? Три башни, три культуры, три языка, дварф, эльфка и человек, три составляющих элемента одного целого! А в четвертой строчке – сразу – эльфская руна единства, объединения, а в конце – имперское слово "сдержать", или "задержать", или "удержать", я не знаю точного значения, и сразу за ней – дварфская руна воды! Вода – это озеро, оно мертвое, значит, угроза, о которой говорится вначале, находится или в нем, или под ним, и чтобы сдержать эту самую угрозу, должны объединиться три народа или представители трех народов: дварфов, эльфов и людей. А поскольку у нас тут три башни, и поскольку эта башня – эльфская, то совершенно ясно, что две остальные – дварфская и человеческая! Кажется, все. – Иефа обвела взглядом обалдевших спутников и слегка смутилась. – Чего вы на меня так смотрите? Я действительно старалась покороче…

– Как – все? – пришел в себя планар. – А как же сама штуковина? Для чего она? И что за угроза в этом озере? И на фига тут эти башни – как они могут сдержать угрозу? И самое главное – где та самая ценная информация о ловушках, про которую говорил Ааронн?

– Отвечаю по порядку, – насупилась Иефа. – Во-первых, не знаю, во-вторых, не знаю, в-третьих, не знаю, в-четвертых, спроси у Ааронна!

– Послушай, дорогая, в таком случае, я не понимаю, к каким выводам ты пришла?

– Я пришла к одному единственно верному выводу: нужно линять отсюда как можно скорее! – заорала полуэльфка, ойкнула и испуганно оглянулась. – Потому что ввязываться еще в одну темную историю – непозволительная роскошь! Мы и со старой еще не развязались! – гораздо тише, но не менее яростно выпалила она.

– Решать, куда нам ввязываться, а куда не ввязываться, буду я! – сверкая глазами, прошипел Зулин. – А ты меня уже достала своими истериками, страхами и капризами! Не забывай, пожалуйста, кто здесь начальник, а кто подчиненный! Мы заключили сделку, и будь добра молча отработать тот незаслуженно высокий гонорар, который ты из меня вытрясла! Я тебя нанял, а значит, я буду распоряжаться твоей жизнью, твоим временем и твоими силами!

– Оооо… – Иефа вдруг успокоилась, выпрямилась и заговорила светским голосом, не повышая и не понижая тона. – Вот как ты теперь запел. Значит, ты меня нанял и будешь распоряжаться… Да?

– Да!

– Значит, кто платит, тот и заказывает музыку, да?

– Именно!

– Ну что ж, – полуэльфка ослепительно улыбнулась и протянула магу раскрытую ладонь, – плати.

– Иефа, ты в своем уме? – опешил Зулин. – Ты соображаешь, что говоришь, а главное, где и когда говоришь?

– Отлично соображаю, а особенно хорошо я соображаю, кому я все это говорю! – полуэльфка оставила тон светской львицы, и в голосе ее зазвучал металл. – А вот у тебя, похоже, с соображением проблемы. Погоди, я сейчас все тебе разложу по полочкам. Зулин, дорогуша, тебя никто не тянул за язык, но раз уж ты сам затронул эту тему, напомню: уважаемый господин и повелитель, ты нанимал меня на две недели. Срок истек три дня тому назад. Я абсолютно свободна. Поэтому не надо рассказывать мне про начальников и подчиненных. Запомни, последние несколько дней я участвую в этом походе исключительно ради хорошего отношения к тебе, и не в твоих интересах это отношение портить. Потому что я со спокойной душой развернусь задницей к этим башням, зомбухам и совомедведям и отправлюсь в Бристоль – небось, не пропаду по дороге. Конечно, в этом случае я рискую не получить второй половины гонорара, но ты не переживай: я компенсирую все до последней монетки, соорудив пару-тройку баллад о том, каких простофиль и недоумков отправила Магическая гильдия на поиски мирогляда. Погоди, это еще не все. Заруби себе на носу: тот факт, что я еще нахожусь рядом с тобой, должен вызывать в тебе чувство огромной благодарности, и никак иначе. А пока, будь добр, выплати мне семьдесят золотых, и мы будем в расчете.

Зулин смотрел на полуэльфку, открыв рот, и бессмысленно моргал. Он и представить себе не мог, что на ситуацию можно посмотреть с такойточки зрения. Стив и Ааронн молчали, каждый по своим собственным причинам. Стив не хотел ввязываться, чтобы не попасть под горячую руку, да и в некоторой степени был согласен с доводами барда. Причины Ааронна были известны только ему самому.