Волчица и пряности (ЛП) - Хасэкура Исуна - Страница 17

— Золотая дорога мне не интересна. Но интересно, куда ты отправился после того янтарного города.

То были странствия, не заслуживающие называться «приключениями». Просто обычные путешествия торговца по имени Лоуренс. Почему ей хочется о них узнать? Сейчас причина казалась ясной. Он это почувствовал, когда рассказывал про дельту Кербе: когда воспоминания облекаются в слова, на них можно взглянуть под другим углом.

Но Лоуренс лишь улыбнулся и не стал интересоваться, это ли имела в виду Хоро. Он просто продолжил рассказывать свою историю. В янтарном городе он продал кое-какие звериные зубы и кости, привезенные с севера, и купил взамен соль и соленую сельдь. Их он продал в глубине материка, добравшись туда то пешком, то на попутных повозках.

Иногда он объединялся с другими торговцами, чтобы вместе пересекать равнины и переправляться через реки. Иногда он терялся в лесу, иногда болел или бывал ранен. Испытывал облегчение, когда встречал торговца, о котором ходили слухи, что он мертв. Смеялся, когда слышал подобные слухи о себе самом.

Хоро слушала внимательно, не перебивая. Она сотни лет не видела мира во всей его широте. Лоуренс рассказывал о вещах таких обыденных, что это даже звучало смешно… а она удивлялась, когда слышала о них. Она как будто воображала, что сопровождает Лоуренса во всех тех старых путешествиях.

Через какое-то время Лоуренс добрался до тех дней, когда он продал соль в некоей горной деревушке и купил взамен куньи шкурки. Тут он остановился, беспокоясь, что нарушит их молчаливую договоренность, если продолжит. Хоро сидела как в полусне, прислонившись к нему, держа его за руку. Он прошел вместе с ней через два года своего прошлого. Долгое и совершенно обыденное путешествие… она, должно быть, устала слушать.

Зато следующее его путешествие было не вполне обычным… в некую деревушку близ реки, где выращивали пшеницу. Если он продолжит рассказ, история так и будет течь вперед без конца, подобно крутящемуся колесу. К счастью, Хоро не понукала его продолжать.

Жалела ли она, что спросила, или была счастлива? Лоуренсу казалось, что понемногу того и другого… Быть может, она сожалела, что была счастлива?

Они не отправятся ни на юг, ни на запад от Кербе. Те места не для них двоих. Они могли бы заглянуть, посмотреть, что там, если бы только шагнули в ту сторону — но там их вдвоем никому не суждено увидеть.

Единый бог сказал слово. И со слова начался мир. Если бог может создать мир из слов, то, уж конечно, Хоро наблюдала за путешествиями Лоуренса в мире, созданном ее собственным воображением.

Конечно, Лоуренс понимал, почему так. Той, кто веками была заперта в пшеничных полях, даже воображаемый мир должен казаться знакомым. Глядя сейчас, как Хоро тихо сидит и смотрит в пространство, Лоуренс подивился про себя: будет ли с ней все хорошо, если после всего этого он оставит ее одну?

В конце концов, он ведь прочел в деревне Терео, что ее родной город был полностью разрушен. Конечно, после столь долгого времени было бы просто потрясающе увидеть всех своих друзей из давно минувших дней. Но если окажется, что это невозможно…

Он не мог не беспокоиться. В воображении вставали картины: Хоро, одиноко бредущая по горам в свете луны. Конечно же, это не будет продолжаться вечно. Лоуренс не мог вслух признаться, что беспокоится, — это неминуемо вызвало бы гнев Хоро. Приходилось признать, что ему не под силу целиком заполнить сердце Хоро, как бы он ни старался. Ей все равно будет одиноко.

Лоуренс солгал бы, если бы сказал, что эта неизбежность его не грызет. Но он принял ее и вернулся за Хоро в Торговый дом Делинка. Ему хотелось утешить ее, насколько позволяли его слабые способности по этой части. И потому, надев маску беззаботности, он весело произнес:

— Довольно скучный путь я для себя выбрал, да?

Несколько секунд Хоро устало глядела на него, потом вдруг рассмеялась, словно у Лоуренса что-то к лицу прилипло.

— Это точно. Но все же…

— Но все же?..

Привалившись спиной к Лоуренсу, Хоро медленно повернула к нему голову. «Что за гордое лицо», — подумал он.

— Если бы твоя рука не была такой потной, я взяла бы ее и пошла бы по этому скучному пути рядом с тобой.

На лице ее играла зловредная ухмылка. Ухмылка, подобающая какому-нибудь недосягаемому богу, обитающему высоко в небесах. Но прежде, чем Лоуренс успел хотя бы рот раскрыть, эта ухмылка превратилась в обычную ее улыбку — так Хоро улыбалась всегда, когда ей было весело. Ее взгляд наконец вернулся к бумаге, которую она держала, и тут же она воскликнула:

— О!

Она с гордым видом подняла бумагу, окончательно порушив настроение, которое они только что делили друг с другом. Лоуренсу — всего лишь обычному человеку — понадобилось время, чтобы прийти в себя после всего произошедшего. Хоро, улыбаясь, терпеливо ждала.

В его пути действительно не было ничего особенного, ни в каком смысле. Он жил мирной жизнью, которую Хоро вполне могла бы разделить с ним, если бы только пожелала.

— Ты права, она действительно от Торгового дома Джин. Похоже, список товаров, проданных прошлым летом.

— Мммхмм!

Лоуренс улыбнулся, глядя на ее гордую улыбку, — Хоро словно только что нашла карту сокровищ. Она неисправима.

— Значит, они поставили ровно шестьдесят ящиков. Тогда можно сделать вывод… нет… хотя…

Мысли Лоуренса тут же вновь вернулись к той загадке. Если бы он этого не сделал, то мог бы нечаянно притронуться к пузырю мечты, внутри которого они с Хоро оказались; и потому мысли об этой мечте он отодвинул вглубь сознания. Этот пузырь был слишком чудесен, чтобы позволить ему лопнуть. Лоуренс был достаточно взрослым, чтобы понимать значение слова «разложение».

— Ну давай, ищи другие бумаги! — недовольным тоном произнесла Хоро и вытащила Лоуренса из его мыслей, потянув за ухо. Потрясенный, он ухватился за ухо, глядя на ставшее вдруг несчастным лицо Хоро. Когда она вновь отвернулась к пачке бумаг, Лоуренс понял, что его действия заставили ее почувствовать себя одиноко… а она хотела провести время вместе с ним.

— Почему бы нам не поразмыслить над этой загадкой вместе?

Предложив это, он тут же замер — его смутило облачко гнева, промелькнувшее на лице Хоро. Такой прекрасный момент, и вдруг оказался испорчен. Против всякого резона. Настроение Хоро менялось быстрее, чем погода в горах.

Невольно Лоуренсу подумалось, может, это он слишком медленно соображает. Но он решил списать все это на пресловутое ветреное сердце, которым вроде как обладают все юные девы.

Конечно, в конце концов ему пришлось напомнить себе, что Хоро отнюдь не юная дева.

— Все.

Некоторое время спустя Хоро закончила разбирать свою часть бумаг. Она нашла еще две, а всего их оказалось семь штук.

Подобные бумаги, когда их пишет какой-либо торговый дом или гильдия, хранятся в строгом порядке. Но тот, кто их крал, явно просто хватал все наугад, о порядке совершенно не заботясь.

Если догадки Лоуренса верны, то перед ним были заказы от прошлого лета и от предыдущей зимы. Была также опись отгруженных товаров от прошлого лета. И опять заказано было 57 ящиков, а отправлено 60.

Поскольку уже ходящие в обращении монеты никто не заказывает, эти, несомненно, были свежеотчеканенными. За лишними тремя ящиками, должно быть, крылась какая-то причина, о которой в бумагах не было сказано ни слова.

— Похоже, никаких важных зацепок мы так и не нашли.

— Да, похоже. Но это только из бумаг, где упоминается Торговый дом Джин… возможно, есть другие, которые как-то с этим связаны…

— О! А может –

— Постой-ка… а ведь это может означать частную чеканку денег…

Лоуренс отвечал не на возбужденный возглас Хоро. Он шептал собственным мыслям. Большое количество лишних ящиков легко обнаружится, но если перевозить по несколько штук зараз, скрыть этот избыток не составит труда. А может, заказ на медные монеты был лишь пробным камнем, чтобы потом начать возить уже золотые…