Море сумерек - Мясоедов Владимир Михайлович - Страница 48

• Предыдущая
• 48/61
• Следующая

— Пошла прочь! — шугнула она с пути открывшую дверь Сариэль. — Пошел сюда! — Это глава поселения, название которого стало одновременно титулом ее рода, обратилась к самому воину-магу. — И прекратите скалиться, мерзавцы! — вскричала темная эльфийка в гневе, взмахом кнута располовинив попавший под удар бамбуковый стул. Щепки разлетелись в разные стороны, словно осколки от гранаты.

Дроу на Каэля наговаривала. Воин-маг сдержал улыбку, появившуюся у него при виде непосредственного командира. А вот его подруга проявила куда меньше сдержанности и поспешила зажать себе рот. Ожоги, нанесенные в бою Кайлане, по какой-то причине заживали из рук вон плохо. А потому сейчас ее фигуру опоясывали широкие белые бинты. Много. В результате бывшая жрица Ллос напоминала полосатую лошадь, живущую в жарких джунглях. Она лишилась своих длинных белых волос, и теперь ее лысый череп, спрятанный под маленькую аккуратную шапочку, мог поспорить цветом с белоснежными горными вершинами. Затем следовали неповрежденный лоб, глаза и нос, а вот вдоль рта, опоясывая голову по диаметру, был прикреплен бинт, на котором в паре мест проступали подозрительные желтые пятна. Следующая повязка скрывала основание шеи. И тенденция чередования светлых и темных полос, пусть и слегка асимметричная, продолжала сохраняться до самых ног темной эльфийки, одна ступня которой была заключена в некое подобие грязно-серого каменного сапога.

— Что привело вас в мое скромное жилище, о сотник? — спросил Каэль, горько сожалея об отсутствии у себя таланта живописца. Если бы он смог запечатлеть этот момент, правильно передав все его нюансы, то прославился бы на века. Никто, кроме жителя Древнего леса или низшей нежити, неспособной испытывать эмоции, не смог бы сохранить серьезное выражение лица при виде подобного шедевра.

— В Сумраке совет собирается обсуждать сражение, — сказала, как сплюнула, дроу. — Ликаэль сообщила, что будет порка провинившихся и раздача слонов. Ты не знаешь, это метафора такая или как?

Каэль задумался. Особо провинившимся после боя он себя не чувствовал. Героем, впрочем, тоже. Значит, ни то ни другое ему, скорее всего, не достанется. И это хорошо. Наказание эльф пережил бы без особого труда, ему случалось и ранее быть наказанным телесно, причем даже не всегда за прегрешения, но вот куда бы полусотник дел здоровенную живую махину, которую в отличие от простого коня травой или даже запасенным заранее сеном не прокормишь? Или прокормишь? Бывший житель Древнего леса просто не знал, из чего состоит рацион слонов. А еще он втайне надеялся, что дроу, получившая серьезную травму и, по сути, утратившая способность командовать своим отрядом, подвергнется публичной порке. Воин-маг терпел исходящую от Кайланы грубость, поскольку она была сильнее его и пользовалась большим доверием Михаэля, но, разумеется, подобное отношение ему не нравилось.

Наскоро попрощавшись с Сариэль и отдав десятникам указания, которые должны были занять наемников на то время, что останутся без присмотра, Каэль поспешил к порталу. При подходе к залу, в котором лежал громадный камень, способный становиться волшебными воротами, он столкнулся с Асазором. Некромант уперся взглядом куда-то в потолок и беззвучно шевелил губами, видимо обдумывая известную лишь ему одному проблему, решение которой требовало всех сил волшебника. Его мантия украсилась очередной дырой, причем весьма большой, оставленной острым лезвием в районе груди.

— Могу ли я поинтересоваться происхождением данного штриха, подчеркивающего вашу индивидуальность, — решил прояснить бывший житель Древнего леса давно мучивший его вопрос.

— А? Что? — Сбившийся с мысли некромант не сразу сообразил, кто он, где он и почему стоящий перед ним эльф недовольно хмурится. — Ах это… Да так, не стоящая внимания мелочь.

И с этими словами шагнул в портал.

— Но все же? — продолжал упорствовать Каэль, отправившийся следом за ним в Сумрак. Мгновение, и его перенесло из единственного крупного строения Черного озера в самое сердце каменной пирамиды. В зал порталов. В громадном помещении на подставках стояло несколько десятков каменных глыб, в которых маги пространства расположили сложнейшие плетения, сотворив из обычных, пусть и больших булыжников могущественные артефакты. Во всем мире к стационарным телепортам относились обычно с подозрением. Они были удобны в быту, но в случае нападения позволяли практически моментально захватить место, где были установлены. Но Сумеречный лес и здесь был на особом положении. Врата, в совокупности способные привести в его пределы, наверное, целую тысячу вражеских воинов, стояли без всякой охраны. Или она была невидна глазу простых смертных. — Просто, если я не ошибаюсь, это отверстие напротив сердца было сделано топором. Восхищаюсь вашими способностями к игнорированию невзгод бренного мира. Я вот от одной-единственной стрелы едва не отправился в чертоги смерти, но ее преданному слуге, как посмотрю, обычное оружие навредить попросту неспособно.

— Это была зачарованная гномская секира вообще-то, — поправил его Асазор. — И ей, думаю, удалось бы без особых проблем развалить меня на две части. М-да. Хорошо, что я все же не настолько растерянный. А мантию надо взять новую. Если опять не забуду.

— Поясните. — Воин-маг решил быть наглым и узнать все до конца. — Я сгораю от нетерпения услышать историю, обещающую быть крайне интересной.

— Да какое там, — махнул рукой некромант. — Все просто и скучно, как процесс полировки костей. У меня в спальне всегда стоит неживой прислужник, помогающий по дому. Ему я, ложась спать, бросаю одежду, чтобы вычистил. Ну а с недавних пор, то есть после женитьбы, там же оставляю и свою свиту из воинов-скелетов. А то мало ли что. Ну и иногда случаются промахи, меткость никогда не числилась среди моих достоинств, а эти болваны не соображают убрать подальше свои железки. Или даже вообще отмахиваться от мантии начинают, видимо принимая ее за злоумышленника.

Каэль разочарованно вздохнул. А он-то уж навоображал себе… Хотя никто не поручится, что ему сказали правду. Михаэль вон тоже притворялся обычным шаманом, а потом как принял демоническое обличье, да такое, которое способно заставить разбегаться в разные стороны армию паладинов. И потому, вполне возможно, сейчас бок о бок с воином-магом шествует самый настоящий лич, искусно скрывающий свою природу. Иначе почему он так не хочет пускать в свою спальню подчиненную ему практически полностью Кайлану? Дроу являет собой личность хоть и донельзя отвратную в плане общения, но немало привлекательную телесно. Мертвецам плотские желания неведомы, хотя это, конечно, относится лишь к низшим неживым тварям. Вампиры, во всяком случае, известны своими способностями к обольщению и соблазнению. Да и восставшие из могил колдуны, которых Каэль знал лишь по легендам и некоторым текстам, нередко имели гаремы вполне себе живых наложниц. А значит, что-то они с ними делали.

Оторвался от своих размышлений бывший житель Древнего леса, лишь когда попал в небольшой зал, срединную часть которого занимал круглый стол. Вокруг него сидели несколько эльфов, один полугном, а в воздухе замерли в неподвижности иллюзорные копии двух дракониц, каждая размером с кошку. А еще там был гроб. На колесиках. Не пустой. В нем лежала эльфийка, которая являлась придворным казначеем Сумрака. Звали ее Шурой. Тело девушки было практически обнажено, не считая коротких штанов, оканчивающихся куда выше колена, и рубашки без рукавов. На коже четко выделялись гематомы и алые рубцы, которые оставляют зажившие шрамы. Со стороны перворожденная могла бы показаться даже живой, если бы не бледный цвет лица и отсутствие дыхания. Ну и еще на ее кожу в нескольких местах были нанесены руны, препятствующие разложению в жарком климате пустыни.

— Нет, Цхалин, боюсь, это неприемлемо. — Михаэль выглядел лучше, чем пару дней назад, во всяком случае, говорил теперь вполне внятно и попыток пробить головой стену больше не делал. — Мы не будем устраивать платные сеансы воскрешения. Даже за очень большие деньги. Я бы обеими руками «за», но боги не поймут. Ими давно выданы жесткие ограничения для любителей путешествия с того света. Близких себе существ могущественный маг, жрец, чародей или шаман может вернуть обратно практически в любом количестве. Мудрое правило, если подумать, потому что, введи они полный запрет, и каждый амбициозный архимаг, который кого-то потерял, попробовал бы их обмануть, а при раскрытии начали бы сопротивляться небожителям. Сотни бы погибли, единицы, думаю, одержали бы победу. Так что хоть я уже почти воскресил Шуру, коммерция в этом плане должна быть ограничена двумя-тремя персонами в век. А то одним прекрасным утром проснешься уже на том свете, причем в камере для особо прытких душ.

• Предыдущая
• 48/61
• Следующая