Выбери любимый жанр

Странные приключения Ионы Шекета. Часть 3 - Амнуэль Павел (Песах) Рафаэлович - Страница 13

Изменить размер шрифта:

— Чем может угрожать пустота? — удивился я.

— Вы не понимаете, Шекет, — с сожалением констатировал майор. — Материя — это атомы, поля, души, астрал, да все что угодно! Полное отсутствие всего этого невозможно! Пустота — это то, чего там нет. Но если она существует, то там что-то есть, а если там что-то есть, то это уже не пустота, согласны? И если там есть то, чего там нет, значит, есть реальная угроза…

— Понятно, — перебил я. — Могу приступить к выполнению задания?

— Приступайте, — кивнул майор Лившиц и вздохнул так тяжело, будто посылал своего лучшего агента на верную смерть.

Я повернулся и вышел, воображая, что мне предстоит легкая прогулка. За свою беспечность я действительно едва не поплатился жизнью. И хорошо, если бы только своей.

В Пузырь Блендогора я отправился на своем верном «Бутоне». Перелет прошел без приключений. Пузырь был, конечно, невидим, и я узнал, что нахожусь на месте, лишь тогда, когда все приборы «Бутона», передававшие инофрмацию мне в мозг, неожиданно «сдохли». За бортом не было ничего — ни одного атома, ни одного фотона, ни одного завалящего нейтрино, а уж этой гадости обычно везде навалом!

Темнота. Тишина. Скука смертная.

Я поудобнее уселся в пилотском кресле и начал смотреть фильм о Робине Гуде, который записал себе в память еще на прошлой неделе, но так и не нашел времени вспомнить. Фильм оказался нудным, хотя зрителю — то есть, мне — предлагалась роль главного героя. Но делать было все равно нечего, и я стоически досмотрел до того момента, когда меня вздернули на виселицу. Я бы немного повисел, глядя сверху на собравшихся вокруг эшафота зевак — какое-никакое, а все-таки развлечение, для меня, я имею в виду, до зевак мне и дела не было, — но тут пошли титры, и я вернулся из мира киногрез в рубку собственного звездолета.

Все оставалось попрежнему — пустота за бортом была абсолютной, и мне даже показалось, что ее стало больше, если это вообще было возможно. Включив двигатели, я перелетел от одного края Пузыря Блендогора до другого и убедился в том, что за прошедшие часы это ничто увеличилось на целых полсветового года.

Пузырь Блендогора расширялся, но тогда я еще не осознал всей опасности, грозившей не только мне лично, но и человечеству, а равно другим цивилизациям. Вернувшись в центр Пузыря, я посмотрел еще две картины, перечитал три видеокниги, решил несколько задач по навигации, которые прежде считал нерешаемыми, а потом…

А потом я понял, что дело плохо. Прошло всего несколько суток по земному счету времени, а мне уже стало скучно! Снаружи не происходило и не могло происходить ничего, а мои информационные запасы были по определению ограничены. Еще неделя-другая подобного безделья, и мне останется только впасть в нирвану, уйти в себя, искать смысл жизни в самопознании за неимением никакого другого способа получения информации.

Сколько я мог выдержать, блуждая в недрах собственного подсознания? Теоретически — вечность, ибо личность непознаваема. На самом деле я сошел бы с ума довольно быстро, поскольку даже на самопознание ум способен лишь в том случае, если существует во внешнем мире, а не сам по себе. И не говорите мне об индийских йогах, которые, погружаясь в себя, познают мир. У них, прошу заметить, в это время замедляются все биологические процессы в организме, и для внешнего наблюдателя ушедший в себя йог похож на мертвеца. Я же выполнял ответственное задание, и погружаться в нирвану мне не позволила бы профессиональная гордость.

Я представил, как спасательная экспедиция обнаружит когда-нибудь мой хладный труп, и врач констатирует причину смерти: «Умер от скуки».

Я-то был готов даже к этому, в конце концов, по долгу службы я обязан был рисковать, в том числе и собственной жизнью. Но…

Черт возьми, Пузырь Блендогора расширялся! И значит, через какое-то время пустота охватила бы всю Галактику. Исчезли бы звезды, туманности, планеты, моря, горы… люди! Куда исчезли бы? Да какая разница? Ученые придумали бы объяснение, но ведь после этой катастрофы во Вселенной не останется ни одного ученого! Да и самой Вселенной не останется тоже…

Объяснение! Я и сам мог придумать вполне научное объяснение, которое не спасло бы ни меня, ни даже хотя бы один завалящий атом. К примеру: если есть материя и антиматерия, то может (обязан — с точки зрения математики! ) существовать случай, когда материи нет вовсе. Согласитесь — если есть положительные числа и числа отрицательные, то что должно быть между ними? Нуль, совершенно верно!

Вот в этом нуле я и находился. И нуль этот по имени Пузырь Блендогора расширялся неудержимо, и спасения не было никакого!

Я никогда прежде не впадал в панику, но сейчас был особый случай. Волосы мои встали дыбом, а сердце заколотилось, будто мне предстояла ночь любви со знойной женщиной Туприкозой с планеты Бишхук. Мне стоило огромных усилий взять себя в руки.

Конечно, я мог вернуться и доложить майору Лившицу, что положение безнадежно. В конце концов, я был разведчиком, мое дело — собрать информацию о происках вражеских…

И тут-то я ударил себя кулаком в лоб. Пузырь Блендогора не мог быть создан природой, он наверняка был порождением враждебной цивилизации, и я обязан был понять это гораздо раньше. Ведь это очевидно! Если бы Пузырь Блендогора существовал в нашей Вселенной изначально, то пустота давно бы уже съела всю материю с антиматерией впридачу. Значит, Пузырь возник недавно. Судя по скорости его расширения — лет пятнадцать-двадцать тому назад.

С другой стороны, создать Пузырь Блендогора не могла ни одна, даже самая безумная цивилизация во Вселенной — ведь и ее ждала бы неминуемая гибель. Значит…

Противоречие казалось мне неразрешимым. Пузырь Блендогора возник сам, но сам он возникнуть не мог. Пузырь Блендогора был создан враждебной цивилизацией, но ни одна цивилизация его создать не могла. Вывод? Пузырь возник сам, но создала его какая-то цивилизация. Как говорил когда-то литературный герой по имени Шерлок Холмс: «Отбросьте невозможное, и то, что останется, будет истиной, какой бы невероятной она ни казалась».

Я увидел эту истину так же ясно, как кончик собственного носа. Пузырь Блендогора возник сам, поскольку был создан силой духа!

Духовная сущность нематериальна, и мне ли, выпускнику Оккультного университета на Камбикорне, не знать этого? У духовного мира свои законы, отличные от законов материальной Вселенной. И познавать каждый из этих миров нужно, пользуясь его собственными законами. Нашу Вселенную не познать без материальных носителей — телескопов, звездолетов, приемников жесткого излучения. А духовную Вселенную не познать, если сознание не способно ни на что большее, кроме размышлений о способах зарабатывания денег.

И не нужно смешивать — у каждой Вселенной свой путь. В телескоп вы не разглядите духовной глубины «Улисса» или «Гамлета». А одним лишь душевным усилием вы не сможете узнать, какие физические процессы идут в недрах квазара С273.

Пузырь Блендогора возник, когда какой-то мудрец (один или в компании себе подобных), обитавший на планете (астероиде, газовой туманности — нужное подчеркнуть) между галактическими рукавами Ориона и Персея (тут без вариантов — так все и было), возжелал постичь мироздание силой своего духа. О, это был великий мудрец, судя по плодам его работы! Он таки сумел смешать материю с духом и тем нарушить гармонию мироздания. Что получилось? Дух вытеснил материю, сам мудрец (а что ему оставалось?) тоже обратился в дух, процесс вышел из-под контроля, нематериальное пространство расширялось, отхватывая от нашей Вселенной огромные куски и…

И что же делать?

Такой опасности мир не подвергался с самого момента Большого взрыва — аж двадцать миллиардов лет!

Я срочно искал выход, я должен был спасти Вселенную — в тот момент мне даже в голову не пришло, что я могу скинуть ответственность на майора Лившица — в конце концов, я свое дело сделал, разведку провел и нужные сведения получил. Но я не был бы самим собой, если бы поступил так, как должен был поступить согласно должностной инструкции!