Двое одиноких - Браун Сандра - Страница 52

• Предыдущая
• 52/59
• Следующая

Отец больше не заговаривал о своих планах по поводу строительства в Роджерс-Гэп, и Расти надеялась, что он официально похоронил эту идею. Мистер Карлсон навещал дочь каждый день — якобы для того, чтобы поинтересоваться ее самочувствием. Но Расти подозревала — возможно, и напрасно, — что отца больше волнует не состояние ее здоровья, а то, как бы состричь побольше купонов в изменившейся к лучшему деловой ситуации.

Линии вокруг рта мистера Карлсона теперь нетерпеливо напрягались, и его шутливые советы дочери как можно быстрее вернуться на работу звучали все настойчивее. Расти следовала всем советам врача и явно шла на поправку, но старалась подольше затянуть период восстановления. Конечно, девушку ждали дела, но она решила не спешить с возвращением в офис до тех пор, пока не поправится и не почувствует, что готова к работе.

Одним памятным днем дом Расти пронзил оглушительный звон дверного звонка, заставив хозяйку застонать от ужаса. Отец ведь звонил сегодня, чтобы предупредить, что из-за деловой встречи не сможет ее навестить! Девушка сразу расстроилась. Конечно, она любила отца, но не возражала бы против перерыва в его ежедневных визитах, которые так утомляли…

Судя по всему, переговоры отменили, и долгожданной передышки от заботливого папочки не будет.

Опираясь на костыли, Расти похромала через коридор к двери. В этом доме она жила три года. Это был небольшой, покрытый белой штукатуркой коттедж с крышей из красной черепицы, построенный по типичному для южной Калифорнии проекту — с террасой, увитой яркими зарослями цветущей бугенвиллеи. Расти влюбилась в этот дом сразу же, как только увидела.

Опираясь на один из костылей, она отперла замок, распахнула дверь — и словно онемела.

Купер тоже, казалось, надолго потерял дар речи. Они долго стояли, замерев на месте и не произнося ни слова, пока девушка не подвинулась, пропуская гостя в дом через арочный дверной проем. Потом хозяйка закрыла дверь и повернулась к нему

— Привет.

— Привет.

— Что ты здесь делаешь?

— Я приехал, чтобы посмотреть на твою ногу. — Лэндри взглянул на голень девушки.

— Та высунула прооперированную ногу, чтобы он мог лучше ее видеть.

— Не сказал бы, что она выглядит лучше.

— Со временем будет. — Расти наткнулась на скептический взгляд Купера и добавила, защищаясь:

— Так обещал врач.

Похоже, Купер все еще был полон сомнений, но решил поставить точку в этой теме. Он медленно огляделся по сторонам:

— Мне нравится твой дом.

— Спасибо.

— Чем-то напоминает мой.

— Правда?

— Мой выглядит прочнее, да и не так стильно обставлен. Но что-то общее есть. Большие комнаты. Много окон.

Расти вдруг почувствовала, что восстановилась настолько, что может двигаться свободно. Когда Купер осматривал ее ногу, она оперлась на здоровое колено, и на секунду показалось, что оно задрожало от напряжения. Но теперь Расти уверенно прошла вперед, приглашая гостя следовать за ней:

— Проходи. Хочешь что-нибудь выпить?

— Что-нибудь безалкогольное.

— Лимонад?

— Подойдет.

— Сейчас сделаю, это займет всего пару минут

— Тогда не беспокойся.

— Ничего страшного. Все равно я сама хотела пить.

Расти направилась через столовую к кухне, расположенной в задней части дома. Купер последовал за ней.

— Садись. — Она кивнула на большой стол для приготовления пищи> высившийся в центре кухни, и подошла к холодильнику.

— Тебе помочь? — предложил Купер.

— Нет, спасибо. Это я умею.

Расти с улыбкой повернулась к Куперу и застала его за откровенным разглядыванием ее ног. Сегодня она не ждала гостей, поэтому надела обтрепанные джинсовые шорты и даже не позаботилась об обуви. Рукава ее рубашки из шамбре были завязаны на талии. Волосы Расти убрала в высокий, небрежный «конский хвост». Сейчас она напоминала сериальную красотку Дейзи Мэй, только разлива Беверли-Хиллз. Пойманный за изучением гладких голых ножек, Купер виновато заерзал на стуле.

— Болит?

— Ты о чем?

— О твоей ноге.

— А… Нет, не сильно. Побаливает время от времени. Мне еще не разрешили прогуливаться, ездить на машине и все в таком духе…

— Ты уже вернулась на работу?

Расти покачала головой, и ее «конский хвостик» со свистом рассек воздух у шеи.

— Пока веду дела по телефону, он все время раскаляется добела. В телефонной компании меня любят — я им задаю слишком много работы. Но я пока еще не в состоянии как следует одеться и поехать в офис.

Она вынула банку лимонадного концентрата из холодильника.

— А чем ты занимался с тех пор, как вернулся домой?

Расти налила густой розовый концентрат в кувшин, добавив туда содержимое охлажденной бутылки содовой. Часть жидкости выплеснулась на руку, которую она машинально поднесла к губам, чтобы слизнуть воду. Не дождавшись ответа от Купера, она повернулась к нему с немым вопросом.

Мужчина, словно ястреб, пристально наблюдал за каждым движением Расти. Заметив, что он во все глаза смотрит на ее губы, Расти медленно опустила кисть и вернулась к приготовлению лимонада. Руки предательски задрожали, стоило ей взять стаканы и наполнить их кубиками льда.

— Да, я был занят, — нарушил неловкое молчание Купер.

— В каком состоянии было ранчо, когда ты вернулся?

— В хорошем. Сосед кормил мой домашний скот. Думаю, он делал бы это всегда, даже если бы я так и не приехал домой.

— У тебя хороший сосед. — Расти хотелось привнести в беседу немного легкомысленных ноток, но голос был чересчур громким. Его нарочито звонкие интонации так не соответствовали атмосфере — удушающей, гнетущей, словно лето в Новом Орлеане. Воздух казался душным, девушке никак не удавалось набрать его в легкие. — Разве тебе никто не помогает управляться с ранчо? — спросила она.

— Случается. Временные работники. Большинство из них — лыжники — лентяи, которые работают только для того, чтобы иметь возможность заниматься своим хобби. Когда у этих бездельников заканчиваются деньги, они на несколько дней устраиваются на работу — для того, чтобы купить билеты на подъемник и, еду. Это подходит и им, и мне.

— Потому что ты не любишь, когда вокруг тебя много людей,

— Точно.

Расти почувствовала, как ее накрывает бездонная депрессия. Чтобы ненароком не выплеснуть свои чувства наружу, она продолжила разговор:

— А ты катаешься на лыжах?

— Иногда. А ты?

— Да, катаюсь. Или каталась. — Девушка мельком взглянула на свою ногу. — Этот сезон могу и пропустить.

— Может, и нет, кость-то не сломана.

— Возможно.

Казалось, вот и все, что можно было сказать. Следуя молчаливому соглашению, они разом прекратили эту пустую светскую болтовню и сделали то, чего действительно хотели, — посмотрели друг на друга.

Волосы Купера были подстрижены, но все еще оставались длинными, вразрез с модой. Расти нравилось, как темные пряди щекочут воротник его рубашки. Подбородок был гладко выбрит, зато усы остались такими же аккуратными, как обычно, волосок к волоску. Нижняя губа привычно вытянулась в строгую, твердую линию. Суровые складки, обрамлявшие рот, теперь стали более глубокими, из-за чего лило казалось более мужественным — если это, конечно, вообще было возможно. Невольно Расти задавалась вопросом, какое же серьезное беспокойство так отразилось на чертах Купера.

Одежда Лэндри не относилась к категории от кутюр, но он явно прислушался к модным тенденциям с Родео-Драйв и привнес в свой стиль несколько освежающих элегантных деталей. Синие джинсы по-прежнему подчеркивали его крепкое мужское телосложение лучше, чем все остальные вещи, вместе взятые. Что ж, брюки всегда демонстрировали тело Купера в самом лучшем свете. Природа богато одарила Лэндри — настолько щедро, что при одном взгляде на выпуклую джинсовую ткань между бедрами в животе Расти запорхали бабочки.

Хлопковая рубашка натягивалась на его груди, прильнуть к которой все еще так мечтала Расти. Закатанные рукава демонстрировали сильные предплечья Купера. Его коричневая кожаная куртка «пилот» теперь висела на спинке стула, забытая своим хозяином.

• Предыдущая
• 52/59
• Следующая