Ночной визит - Киселев Николай Алексеевич - Страница 36

• Предыдущая
• 36/37
• Следующая

– Значит, они не хотят садиться, – проговорил Васильев, перечитав текст. – Хотят крюком на ходу подцепить. И место переменили. Вот это плохо. Ну да ничего. Из рук теперь мы их уже не выпустим. Будем настаивать на своем. Материалы-то им во как нужны! – Он провел себе ребром ладони по горлу. – А пока чертежи и пленки у нас, американцы вынуждены считаться с нами.

На другой день Алексей отстукал радиограмму:

«В квадрате № 2 ведутся лесные разработки. Вокруг много народу. Принять самолет на указанном поле нет возможности. Вольдемар».

«Подготовьте шесты и костры в квадратах № 5 или 3. Сообщите, которое из этих мест более подходит для этой цели, – гласил текст радиограммы, принятой Алексеем на другой день. – О вылете сообщим дополнительно».

Шилл, очевидно категорически не хотел воспользоваться заброшенным аэродромом в одиннадцатом квадрате. Это путало планы Телегина и Васильева.

– А что, товарищ полковник! – говорил майор начальнику управления. – Не все ли нам равно, где они пролетят? Постараемся всюду встретить как полагается.

Телегин не ответил. Он внимательно изучал карту.

– Посмотрите-ка, товарищ Васильев, – сказал он. – Вам не кажется странным, что и аэродром в одиннадцатом квадрате, и площадки в квадратах номер два, три и пять находятся на одной прямой линии?

– Очевидно, противник собирается сообщить о месте приема «посылки» в последнюю минуту, – сказал Васильев.

Полковник задумчиво покачал головой:

– А мне кажется, что они собираются сделать сразу два дела. Однако и ваша версия верна, но, чтобы гарантировать себя от всяких неожиданностей, будем ждать их во всех трех пунктах. Пошлите Соколова с группой к аэродрому в квадрат номер одиннадцать, а вы с Дергачевым приготовьтесь к встрече гостей в квадратах номер пять и три.

В особнячке, отделанном по фасаду белым мрамором, на одной из узких улочек большого греческого города перед полковником Шиллом, прилетевшим из Западной Германии рано утром, стояли летчики – американец Вильфред и немец Миллер. Они с почтением глядели на полковника, который склонился над картой, разостланной на столе.

– Вам ясно задание? – спросил полковник.

– Так точно, – ответил Вильфред.

– Крюк опустите вот здесь. – Шилл поставил карандашом на карте четкую точку. – С вами полетит Беттер… – Он помедлил. – И еще один пассажир.

– Есть, сэр!

Полковник улыбнулся:

– Вы опытные ребята. Не раз летали в Советскую Россию. Проведете машину где угодно. На какой угодно высоте. Устройство надежное. Только щелк – и подцепит. Понятно?

– Понятно, сэр, – отчеканил Вильфред.

– Счастливого пути! – сказал полковник.

Выйдя из особнячка, летчики некоторое время шли молча. Да, им не раз приходилось летать в Советскую Россию с заданиями американской разведки. Вильфреду случалось бывать там и во время войны, когда в Виннице размещалась база союзников, с которой американские самолеты шли на бомбежки. Это были так называемые «челночные операции». Из Англии самолеты летели в Винницу, по пути сбрасывая бомбы над гитлеровской Германией. В Виннице, заправившись горючим и забрав новый груз бомб, они возвращались назад, на английские аэродромы.

По натуре Вильфред был человеком равнодушным. С равнодушием он относился ко всему, что не касалось его благополучия. Никакие сложные проблемы, никакие трудные задачи – ничто не могло взволновать его. Личное благополучие и здоровье он считал важнейшими элементами человеческого существования и умел, кроме этого, ни о чем больше не думать.

– Значит, летим, – сказал он, искоса взглянув на Миллера.

Тот кивнул.

Перед каждым полетом в Россию Миллер испытывал страх. Он был суеверен. И накануне полета старался даже не читать газет, чтобы не наткнуться на какое-нибудь сообщение об авиационной, железнодорожной или автомобильной катастрофе.

Он шел, угрюмо глядя себе под ноги. Вспоминалась родная деревня, детство, школьные товарищи, офицерское училище, портреты генералов, парад в присутствии фюрера. Затем война, служба в гитлеровской армии, знакомство и встречи с офицером службы безопасности, военный угар, одурманивший всех близкой, как тогда казалось, победой. Будущее тогда представлялось Миллеру легким и радужным… И вдруг совершенно неожиданно – наступление русских, крах надежд, горечь разгрома, скитания…

После войны Миллер поступил на службу к американцам и теперь тайно, словно ночной вор, летал над чужими территориями, забрасывая шпионов и диверсантов в мирные страны.

– Да, летим, – мрачно пробормотал он.

Вильфред дал газ, продувая моторы – сначала левый, потом правый. Машина дрожала, словно готовая сорваться с тормозов. Через плечо Вильфред искоса поглядел назад, в кабину для пассажиров. Там сидело двое – Беттер и еще какой-то человек, угрюмый и сутулый. Он приехал на аэродром в закрытой машине за две минуты до старта.

– Слушай, Рихард, кто это, как ты думаешь? – шепнул Вильфред Миллеру.

– Черт его знает! Судя по роже – бандит с большой дороги.

«Готово?» – раздался в наушниках голос радиста.

– Готово, – ответил Миллер.

Впереди замелькал зеленый огонек. Вильфред отпустил ручку тормоза, дал газ, и машина плавно покатила к стартовой дорожке.

«Погасите огни!» – приказал радист.

– Есть! – ответил Миллер.

Когда самолет уже отрывался от земли, из мастерской возле ангара высунулся механик, смуглолицый, перепачканный машинным маслом.

– Эй, Алексис, – тихо сказал он, обернувшись. – Опять в воздухе этот черный дьявол без огней и опознавательных знаков!

– Чтоб ему перевернуться, – недобро отозвался из темноты молодой голос. – Не унимаются, пакостят миру.

Рассеивая фарами темноту, машина стремительно мчалась по шоссе. Когда огни оставшегося позади города, словно притиснутые к земле, слились на горизонте в тусклую полоску, она, чуть притормозив, свернула в лес.

Вот и облюбованная американцами поляна. Громадное поле, распаханное под картофель. Из-за куста вышел человек, поднял руку. Машина остановилась, из нее вышел полковник Телегин. Рука часового опустилась к козырьку фуражки.

– Здравия желаю, товарищ полковник.

– Здравствуйте. – Телегин наклонился к дверце. – Погасите фары, Гриша, – сказал он шоферу.

Откуда-то из тьмы вынырнул Соколов.

– Все в порядке? – спросил полковник.

– Все в порядке. Ждем.

Они вместе прошли по полю, проверили посты и вернулись к машине. Телегин посмотрел на часы. Взглянул на небо. Оно было усеяно яркими осенними звездами.

– Погодка лётная, – сказал старший лейтенант, тоже посмотрев на небо.

– Будьте внимательны, – сказал Телегин, нащупывая в темноте ручку дверцы автомашины. – Я еду к Васильеву. Там будет жарко. Желаю успеха.

– И вам успеха, товарищ полковник! – крикнул старший лейтенант в темноту, вслед уходящей машине.

Соколов некоторое время стоял, слушая, как замирает вдали шум мотора. Потом пошел к кустам, где молча притаились у пулеметов солдаты.

Время шло медленно. Людям порой казалось, что оно совсем остановилось. Они прислушивались, то и дело поглядывали вверх. Разговор не ладился, прерывался долгими паузами. Внимание привлекал даже самый незначительный звук.

И вдруг далеко в небе послышался рокот.

– Летят… – шепнул кто-то над самым ухом Соколова, словно звуком голоса боялся вспугнуть приближающийся самолет.

– По местам! – отрывисто приказал Соколов.

Рокот нарастал. Напряженному слуху могло показаться, что самолет то приближается к полю, то удаляется от него. Но что это? Звук моторов стал явно утихать.

«Значит, решили все-таки здесь не садиться», – подумал Соколов.

И в тот же миг он увидел в ночном небе светлый купол парашюта. Чуть сносимый легким ветром, он медленно опускался к краю поля. Прячась за кустами, люди побежали туда.

Едва ноги парашютиста коснулись земли, как обрамлявшие лужайку кусты упали, зеленые бугры и кочки приподнялись, и из-за деревьев, из замаскированных траншей и канавок выскочили люди.

• Предыдущая
• 36/37
• Следующая