Часовая башня - Щерба Наталья Васильевна - Страница 24

• Предыдущая
• 24/75
• Следующая

– Так, значит, Фэш сам зарабатывал деньги? – изумилась Захарра. – А я думала, как ему удалось продержаться… Я часто спрашивала, но он мне ничего так и не рассказал.

– Ну ты же наверняка знаешь, какой он гордый, – пожал плечами Ник. – Потом, когда мы подружились, он говорил, что эферы у него нескоро начали брать – он ведь просто ученик. А вот в школу его сразу приняли – Астариус порекомендовал, да и в наше общежитие тоже он устроил… А вот с карманными деньгами у Фэша всегда было туго. Вот мы с отцом и застукали его за починкой стрелы. Но часовщики, в отличие от мастеров, обычно не умеют чинить свои механизмы. – Ник фыркнул.

Захарра нетерпеливо цокнула языком:

– Ну а потом-то что?

– Да что-что… Отец пригласил Фэша к нам в мастерскую. Мы даже поспорили с ним, что тот не придет. Но он пришел уже на следующий день, а я проиграл отцу уборку мастерской.

– Мне Фэш немного по-другому рассказывал, – вдруг улыбнулась Захарра. – Но это и понятно… Но вообще он твоего отца просто обожает.

Ник неопределенно пожал плечами.

– Мой папа – самый крутой мастер на Эфларе, – с гордостью произнес он. И, тут же смутившись, затараторил: – С той поры Фэш начал к нам частенько захаживать. Так мы с ним и подружились… Еще Марк над ним в открытую смеялся, что он водится с ремесленниками… Доставал его в школе постоянно. Ну, про это вы уже знаете.

Ник глубоко вздохнул и снова погрустнел – наверное, вспомнил, что давно не виделся с другом. Девочки тоже замолчали, думая о своем. Василиса так волновалась перед встречей с отцом Ника, что почти не смотрела на ухоженные городские дома под красными и зелеными черепичными крышами. Хотя некоторые из них были украшены фигурной лепкой и статуями зверей, и даже заборы у домов были кованые, ажурные, – наверное, жители Астрограда жили неплохо.

Вынырнув из очередного переулка, ребята оказались на городской площади. По воздуху сновало туда-сюда столько необычных передвижных механизмов, что у Василисы даже голова закружилась. Кругом стоял невообразимый шум: лязг, визг, скрежет, чьи-то выкрики – хотелось закрыть уши, чтобы сберечь барабанные перепонки. Да, в воздушном пространстве царил настоящий хаос, однако на самих каменных плитах, устилавших площадь, почти никого не было. Мало кто из прохожих отваживался разгуливать под пролетающими каретами, повозками и даже – Василиса могла поклясться – вдали прогрохотал поезд, состоявший из нескольких металлических вагончиков.

– Давайте напрямую! – вдруг проорал им Ник и побежал наперерез через площадь.

Василисе не очень-то хотелось пробегать под каретой или, что еще хуже, под каким-нибудь поездом, но Захарра дернула ее за руку, и они понеслись за Ником.

К счастью, им не пришлось далеко бежать – за площадью оказался небольшой парк с фонтанами, преодолев который меньше чем за полминуты, все трое выскочили к самым дверям Ратуши. Василиса вдруг вспомнила, что когда-то уже мчалась через эту самую площадь – верхом на черном малевале Яркоглазе.

Ник повел их не к парадному входу, а куда-то вбок, за угол здания. Пройдя несколько метров, они остановились.

– В следующий раз хоть предупреждай, – еле отдышавшись, произнесла Захарра. – Если ты собираешься так каждый день в школу ходить, то я тебе не завидую.

– Ой, какие мы нежные, – отмахнулся Ник. – Да и такое оживленное движение здесь только днем. Утром народу мало, а вечером на площади только пешком прогуливаются, любое другое передвижение запрещено… Да и разве вам не понравилось? Я думал, это будет прикольно.

Василиса не выдержала и прыснула – такое ошеломленное лицо было у Захарры.

– Прикольно?! – гневно произнесла та. – Ну и ну, ты это серьезно? Я думала, что там и останусь… А если бы мне на голову что-то свалилось?! Ты точно ненормальный, если считаешь подобное развлечение забавным.

Ник демонстративно пожал плечами: мол, дело твое. Он вытянул свою часовую стрелу и приложил ее к замку – дверь тут же открылась.

– Раньше я имел специальный ключ, – произнес он. – Но теперь, когда у меня есть стрела, все значительно упростилось.

И Ник заговорщически подмигнул Василисе.

Старший Лазарев ожидал их в мастерской, сидя за рабочим столом. Василиса помнила эту комнату: на стенах по-прежнему висело много самых разнообразных часов – они тикали, жужжали, скрипели, отстукивали секунды… Когда-то Ник и Фэш привели ее в эту комнату, чтобы отправить на Осталу, но, к счастью, не успели. Василисе вдруг стало интересно, как бы дальше развивалась ее судьба, если бы у мальчишек получилось задуманное? Она тряхнула головой, отгоняя прошлое, – лучше подумать о том, что происходит сейчас. Ведь от решения отца Ника будет зависеть очень многое.

Выслушав сбивчивую речь сына, Лазарев немного помолчал, в задумчивости разглядывая девочек. Василиса чувствовала, что начинает краснеть. Захарра же оставалась невозмутимой.

– Как отнесся твой отец к тому, что ты хочешь жить в нашем доме? – обратился он к Василисе.

– Ну-у, – замялась девочка, – он не был в восторге.

Константин Лазарев в задумчивости потер подбородок, размышляя о чем-то.

– Значит, он не разрешил?

– Да нет… То есть нет, да! Ну, почти. – Василиса окончательно сбилась и замолчала, потому что у нее не было толкового ответа. Но отец Ника продолжал глядеть на нее в упор и девочка затараторила: – Пожалуйста, можно, я поживу здесь, у вас? Мне не надо много места… Только бы не у Елены в замке, потому что…

Лазарев мановением руки остановил ее сумбурную речь.

– Тебя зовут Захарра? – обернулся он к другой гостье. – Ну а ты почему не хочешь жить в Рубиновом Шпиле?

– Я должна всегда быть рядом с Василисой, – сказала та. – И защищать ее, если понадобится.

Василиса немного удивилась ее словам. Но решила, что Захарра просто не хочет раскрывать своих истинных причин. Не говорить же ей Лазареву, что она просто не хочет жить в одной комнате с госпожой кошмар-р.

– Честно говоря, у тебя больше шансов попасть в наш дом, чем у Василисы, – заметил тот.

Сердце Василисы заколотилось так сильно, что казалось, сейчас выскочит из груди и поскачет по полу, словно обычная механическая заводная игрушка. Неужели ей придется уйти ни с чем?!

Для себя она решила, что лучше переночует на одной из городских черепичных крыш, чем пойдет проситься на ночлег в Рубиновый Шпиль.

– Мы должны жить у вас, – твердо произнесла Захарра. И вдруг добавила: – Если надо, я смогу заплатить. У меня есть немного драгоценных камешков. И даже немного эфларов, ваших монеток.

Василиса, хоть и была невероятно расстроена, кинула на подругу любопытный взгляд: она вдруг подумала, что еще никогда не видела эфларских денег.

Лазарев протяжно хмыкнул, смешно сдвинув брови к переносице.

– Дело не в оплате, девочки. У РадоСвета хватит денег и драгоценных камней, чтобы обеспечить всем необходимым три таких общежития, как наше… Буду откровенен. – Он вновь повернулся к Василисе. – Ты и сама прекрасно помнишь, какие у меня были из-за тебя серьезные неприятности… Мгновенное старение – очень неприятная вещь… Вот почему мне совсем не нравится идея приютить дочь своего врага, тем самым вновь, пусть и невольно, подставляя себя под удар.

– Мой отец с вами бы согласился… – убитым голосом произнесла Василиса. – Он так и сказал: ты что, хочешь жить в доме моего врага?

– Вот и я об этом, увы.

– Послушай, папа… – начал было Ник, но примолк под сердитым взглядом отца.

– Да у нас и места немного, – продолжал сомневаться Лазарев. – А для таких дам, как вы, привыкшим к хорошим условиям…

Василиса хмыкнула про себя: что знает отец Ника о жизни в простой городской квартире с двумя десятками кошек. Да после этого любой шалаш будет радостью!

– Голубиная башня пустует, – вдруг произнес Ник. – Но там очень холодно. И голуби…

– Ерунда, – невозмутимо произнесла Захарра. – В Змиулане всегда холодно. А на голубей мне лично плевать.

• Предыдущая
• 24/75
• Следующая